- Я не знал, что ты берешь заказы в крупных городах, - заметил ведьмак, усаживая еще не окрепшую ведьмачку на лошадь.

- Приходится, - пожала плечами девушка, все еще витавшая в собственных мыслях. - Жить-то ведь на что-то надо.

- Я довезу тебя до корчмы, в которой ты остановилась. Утром заберешь награду и… держись подальше от больших городов, - забираясь в седло, произнес мужчина. - Кто знает…

- Ты уедешь до рассвета? – разочарованно спросила девушка.

- Ведьмаки редко путешествуют вместе, - пожал плечами Белый Волк, у которого внутри все содрогнулось от интонации ведьмачки. Хорошо, что она сидела позади и не могла видеть его лица.

- Не оставляй меня, - попросила она, прижимаясь к широкой спине Геральта. – Возьми с собой, куда бы ты ни ехал.

- Цири… - измученно произнес он.

- Геральт, - твердо перебила его девушка. – Я хочу поехать с тобой.

И в этот момент у ведьмака отлегло от сердца, но лишь на долю секунды потому, что потом начался резкий укор самого себя. Не было смысла искать причины, по которым рядом с Цири мир меняется, приобретает странные оттенки и разрывается на множество маленьких осколков. Она – его Предназначение. Смысл его жизни. Линия его сердца и судьбы. Теперь, даже если бы захотел, Белый Волк не смог бы оставить Цири. Он любил ее.

- Геральт, - донесся до него голос девушки, - вернись на землю.

- А? Что? – покачал головой ведьмак, срывая с себя дымку раздумий, которая все решила за него.

- Может, поедем уже? – улыбнулась она.

Они тронулись с места и рысью направились в город. Цири больше не сомкнула глаз. Сидела, прижавшись к спине Геральта и обняв его под плечи, как делают любовницы, утомленные после долгой ночи страсти. Этот жест не вызвал у девушки никаких предрассудков или нестыковок с положением. Теперь она знала, чего хотела.

А Белый Волк все думал, что ведьмачка по-прежнему относится к нему, как к отцу. И это съедало его изнутри, подрывало то благородство, кое было ему присуще. Он не знал, что Рангар соблазнял своих жертв, принимая образ мужчины, который был мил их сердцу. Не знал ведьмак и того, что вампир, вкусив кровь Цири, принял облик самого Геральта. Не знал Белый Волк, что Цири любила его, и расставание три года назад отразилось раскаленным железом по женскому сердцу.

========== Глава 2. Пылающий сад ==========

Выжженная пустошь обдавала жутким смрадом лесные земли, разнося запах гнили и гари по всем Кривоуховым топям, в которых водились весьма мерзкие твари, выглядевшие ничуть не лучше мест своего обитания. Плотная дымка тумана белесыми щупальцами расползалась от старой хижины, в которой некогда жили три ведьмы, сметая на своем пути первые побеги здоровой, зеленой травы. Солнце скрывалось за потемневшими облаками, предвещавшими скорый ливень. Стоило небу укутаться в темные сухие ветки пожухших деревьев, как тут же мрак восстал из-под земли, неся с собой смерть и отчаяние, которые заполнили страшными стенаниями близлежащие селения.

Цири медленно ступала по мертвой земле, оборачиваясь на каждый всплеск, подмечая любое движение среди редеющего леса. В груди ее не было страха, лишь сознание заполнялось неприятным чувством предостережения, укрепляющим и одновременно разрушающим крепкую стену защиты перед лицом опасности. Девушка не знала, почему снова оказалась в этом жутком месте, где даже самые светлые помыслы очернялись болотной грязью, утопали в воняющей тине.

Ноги перестали ее слушаться и сами собой понесли ведьмачку к старой хижине, где некогда обитали кровожадные, жестокие ведьмы, создания настолько отвратительные, что один лишь взгляд на их покореженные, разлагающиеся тела навевал рвотные позывы.

- Остановись, - вслух приказала себе Цири. – Не ходи туда. Там смерть.

Но все попытки девушки были тщетны. Через несколько мгновений она уже стояла у деревянной, гниющей двери в ожидании той, которая должна была появится на пороге. Такое быстрое перемещение по болотистой местности не напрасно насторожило Цири.

- Значит, - заключила она, - эта старая ведьма стала достаточно сильной, чтобы управлять мной во сне, - пепельноволосая девушка покачала головой и громко выдохнула. – И достаточно наглой. Надо было прикончить ее, не прекращать поиски.

Внезапно дверь распахнулась, выводя наружу вонь разлагающихся тел, стоявшую в хижине, и представляя взору ведьмачки отвратительное существо, бывшее когда-то женщиной. В потных одеждах, с сеткой мух вместо левого глаза, странным колпаком на голове, прикрывающим плешь, и двумя уродливыми торчащими из грубой сумки ногами.

- Вот мы и встретились снова, Ласточка, - с ехидством в голосе произнесла Пряха, обнажая прогнившие во многих местах, желтые зубы. – Ты похорошела с нашей последней встречи, - ведьма приложила палец с окровавленным острым ногтем к губам, сделав вид, что задумалась.

- Говори, чего надо, - огрызнулась Цири, складывая руки на груди и с явным пренебрежением глядя на Пряху, - пока я не отправила тебя вслед за твоими сестрами.

- Ты не сможешь убить меня во сне, - улыбнулась та. - Я поклялась на древней магии, - уже более грозно продолжила Пряха, - что твой ведьмак будет страдать так же, как страдала я, видя, что ты, гадкая девчонка, делаешь с моими сестрами, - завопила ведьма так, словно на ногу ей уронили булыжник, а горло сдавили удушающей хваткой. – Сначала я убью тебя, а потом оставлю Волка на растерзание утопцам. Тогда мои сестры будут отомщены.

- Я найду тебя, - на полном серьезе произнесла ведьмачка, - и убью.

Странная черная пелена, словно живая, взвилась вокруг Цири, сжав девушку плотным кольцом, перекрывая ей доступ к воздуху, сгущая вокруг сознания и без того пасмурный день. Ведьмачка мгновенно отреагировала, но ее сил оказалось недостаточно, чтобы справиться с темной магией ведьмы, которая повелевала этим сном. Воздуха становилось все меньше, он просто растворялся в черноте, расползающейся из болота, из рук Пряхи.

Старуха, ухмыляясь, обошла Цири кругом и внезапно остановилась, резко вытянув руку вперед, пробив толстыми когтями женскую плоть на животе. Ведьмачка не смогла даже вскрикнуть, горло сдавила судорога. Вдруг отяжелевшие веки опустились сами собой, спрятав омуты зеленых глаз в темноту.

- Ласточка могла бы сама расправиться с Рангаром, - нараспев протянула Пряха, - но ей захотелось увидеть Белого Волка. Ласточка и Волк. Ты впустишь его в себя, - ведьма усмехнулась после короткой паузы. – Он будет смотреть на твою смерть и ничего не сможет сделать. Даже отдав свою жизнь, не сможет вернуть твою.

Цирилла распахнула глаза и вонзилась ядовитым взглядом в Пряху, позабыв о мучающей боли, об уродливой руке, которая пыталась скрутить ее внутренности в тугой ком. Но ее сила по-прежнему оставалась за пределами сна, недосягаемая и необходимая.

- Ты - его Предназначение, - приблизившись вплотную, прошипела ведьма девушке в лицо, - и ты его погибель…

Комнату заполнял лившийся в окна утренний свет, возвещающий о пришествии нового дня, о том, что жизнь продолжается, не смотря на все происходящее вокруг. Аккуратно убранная комната пропиталась легким ароматом камелии, смешавшимся со свежими полевыми цветами в вазе, которые с рассветом принесла одна из служанок. Ночная прохлада, легкой вуалью висевшая в воздухе, начала отступать перед ласковыми лучами Новиграда. Снаружи кипела обычная жизнь: на площади собирались барды, распевающиеся перед долгим творческим днем; рынок потихоньку начинал гудеть от прибывающих торговцев и покупателей; решетки главных ворот оказались подняты стражей, которая следила за тем, чтобы в город попадали все желающие.

На последнем этаже корчмы, в снятой на неделю комнате, девушка металась по скрипящей кровати в холодном поту. Ее плотно сжатые веки подрагивали, выдавая глубокий сон; спутанные пепельные волосы разметались по подушке; ладони до побелевших костяшек сжимали простыню; изо рта вырывались прерывистые, бессвязные, приглушенные стоны.