Испытание началось, и я замерла, не отрываясь, следила за спокойными движениями сына, проверяющего свой лук. Выдержка перед испытаниями — это у него от отца. Я же нервно теребила оборку юбки, грозя ее вовсе оторвать. Шанел сжал пальцы в прохладной ладони, успокаивая.

— Не нервничай так, любовь моя. У него все получиться. Лук — это первое, что он получил от меня, когда мы прибыли в Светлый Лес впервые.

— Я помню этот кошмар, когда малыш отказывался сдать оружие и метил во все, что было в доме. За месяц не осталось ни одной целой чашки и плафона. Стекла менялись ежедневно. Кухарка прикрывалась подносом, проходя коридорами. Сбежали оба кота экономки, а потом сама Дороти попросила расчет. Как же ласково я вспоминала тебя тогда! Тебе не икалось, дорогой?

— Что-то припоминаю, — пожал плечами блондин, спрятав улыбку. — Кровь эльфийского воина — не водица. Светлых называют лучшими не за красивые глаза. Он не мог иначе. Смотри, такого ты не видела на Земле.

Трибуны затихли, ожидая представления. Четыре светловолосых парня замерли, идеальные подбородки уперлись в натянутые тетивы и начался… танец. В разных местах из воздуха материализовывались мишени, которые поражались с абсолютной точностью сразу четырьмя воинами. Стрелы рассекали древки, впиваясь друг в друга. Эльфы плавно перетекали с места на место, разворачивались, выгибали тела под немыслимыми углами, умудряясь не сталкиваться и поражать цель точно в середину, постепенно ускоряясь. Я перестала различать отдельные фигуры, передо мной метались смазанные тени.

— Это невероятно, — выдохнула потрясенно.

— Смотри дальше, — в голосе Шанела чувствовалось удовлетворение, смешанное с гордостью. — Сейчас моя любимая часть. Мне такое долго не давалось, но Гер освоил сразу.

Танец прекратился, мишени испарились. Четверо парней замерли в ожидании нового испытания. К каждому подошел оруженосец и протянул очень тонкую стрелу, с клубящимся туманом вместо оперения на конце.

— Что им предстоит? Почему стрела одна? Мишени расставлены, где придется, — срывающимся голосом спросила у Шанела.

— Этой стрелой нужно поразить максимальное количество мишеней. Больше десятка навылет. — Заметив, как моя челюсть отвисла, пояснил:- Важно выбрать правильный угол и силу посыла. Он мастер в этом, уж поверь мне.

В рядах на трибунах заволновались и загомонили, указывая пальцами на группу соревнующихся. Соревнования приостановили, чей-то оруженосец тащил новый лук хозяину. Донесшийся шепоток от знающих прояснил ситуацию. У одного из соревнующихся треснул лук, и наследник указал приятелю на неисправность, позволив тому не провалить экзамен.

Я любовалась красивыми и уверенными движениями Геральда, ловя себя на мысли, что все это у него от отца, и ему я должна быть благодарна, что мой мальчик теперь может постоять за себя, проявляя силу и мужество, стойкость и выдержку. Благодарность к сидящему рядом мужчине затопила сердце теплой волной. Я искоса глянула на эльфа, для которого в этот момент существовал только сын, его лук и правильный выстрел.

Мне казалось, я сплю или накурилась дряни и вижу странный сон, где тонкая, раскалившаяся диодной нитью стрела, плавно меняя траекторию, одну за одной пронзает мишени ровно по центру. Все стрелы разного цвета мелькают разрядами молний, слишком быстро, чтобы уследить человеческому глазу. Но Шанел счастливо улыбается, а, значит, Геральд справился. Я выдыхаю, отпускаю руку эльфа, которую сжимала последние несколько минут, и оторопь берет меня снова. Я тискала его пальцы левой рукой, той, что была отрублена. Но кисть была на месте, и пальчики совершенно спокойно вздрагивали на истерзанной оборке. Никаких рубцов, швов и ран. Гладкая кожа запястья. Под тонкой кожей заметна вздрагивающая синяя жилка, бешено частящего пульса. Знакомый шрам, линия жизни, сливающаяся с линией судьбы.

— Макс, рука… Мне не кажется? — прошептала, ткнув пальцем в кисть, все еще думая о чьей-то плохой шутке.

— Что… О! Нет, Лекса, не кажется. Это последнее испытание нам с тобой от Астреи, — поглаживая пальцами кожу на тыльной стороне ладони, произнес Шанел.

— Какое…

— Увечье исчезнет, если ты простишь меня за все, что я тебе причинил. А ты простишь, только если я полюблю по-настоящему, — он вытащил знакомые мне браслеты и вопросительно посмотрел мне в глаза. — Лекса, согласна стать моей?

Я поискала глазами ликующего наследника, победно потрясающего фамильным оружием.

— Сын у нас получился отличный. Может и брак получиться…

— Тогда позволь снять другой браслет, — я взглянула на правую руку, где сиял зеленью изумрудов браслет-портал.

Он не мешал обручению, но я поняла смысл просьбы эльфа. Соглашаясь на брак с ним, я отказываюсь от мысли вернуться на Землю. Я перестала дышать, осознавая важность момента. Ящерица по своему обыкновению щурила агатовые глазки и насмехалась над землянкой, испугавшейся выбора. Перед глазами пестрым калейдоскопом пронеслись картинки из другой жизни. Вспомнилось, что так бывает перед концом. Я уже решила для себя, что остаюсь там, где мое сердце. А мое сердце давно принадлежало этому миру, где я нашла свое место, а теперь рискую обрести женское счастье. Шанел напряженно ждал моего решения. В глазах неустрашимого воина мелькнул страх.

— Глаз положил на мой браслетик? А ведь это эльфы задолжали мне, — я насмешливо глянула на мужчину, мысленно ругая себя, что несу чепуху в такой момент.

— А смысл, любимая, носить туда-сюда золото? Я уже тогда знал, что только тебе быть моей единственной. И терпеливо ждал, пока ты это осознаешь, — самоуверенно хмыкнул Шанел.

Столько самоуверенности прозвучало в его голосе, что захотелось взбрыкнуть и ответить отказом, и восемнадцатилетняя Лекса так бы и сделала. Бросив быстрый взгляд в сторону остроухого серпентария, который получу в «приданое» к титулу и красавцу мужу, смело протянула руку.

— Иногда ты бываешь жутко проницательным, дорогой, — голос дрогнул, когда браслет-ящерка от легкого нажима пальцев открылся и соскользнул в ладонь к эльфу. Изумруды ярко сверкнули, ослепив на мгновение, и живая, пыльно-зеленая рептилия, насмешливо высунув раздвоенный язычок, соскользнула в пространство между сидений. Я подавила вздох и почувствовала, как левое запястье сжал тонкий металлический ободок обручального браслета.