Она сильно схватила его за бицепс, посылая небольшую волну блаженной боли по телу, а затем выгнулась, прижав бёдра к его, с голодным рычанием отвечая на поцелуй.

Это выводило из равновесия, и то, что было лёгким возбуждением, превратилось в мощный взрыв похоти, который затуманил мысли и чуть не заставил Нейта опустить Лену на пол. Он хотел ощутить её мягкость под собой, полные бёдра и грудь, как она сжимает его, пока он входит в неё. Слабая вибрация в кармане удержала Нейта от того, чтобы раздеть её и нырнуть между ног.

— Чёрт возьми, — выдохнул он и полез в карман за мобильником. Он точно выкинет эту штуковину, если она так и будет продолжать мешать ему. Лена широко раскрыла расфокусированные глаза, и раскраснелась, и да, она готова была к нему.

Он злобно зарычал, отступая и глядя на текстовое сообщение.　

«В «Гладий». Живо».

— Что… — Она сглотнула. — Что такое «Гладий»?

— Не твоё дело. — Неудовлетворение и раздражение из-за того, что небрежно позволил Лене увидеть сообщение, придали остроту его голосу. Он сунул телефон в карман и постарался не обращать внимания на обиду в выражении её лица, потому что если она настолько чувствительна, что пара резких слов задела, она не продержится и недели в этом клубе.

Однако реальность этой мысли не остановила его от желания заключить её в объятия и извиниться. Какого чёрта ему так хочется извиняться и быть настолько трогательным? Это сострадание выбили из него на арене, так почему же внезапно возникло желание защитить эту женщину, будто она всего лишь потерянный детёныш?

— Ну, — резко сказала она, — можешь идти к чёрту.

Он моргнул.　

— За то, что велел тебе не лезть не в своё дело?

— Нет. За то что, как идиот, сказал об этом.

Ну и ну. У тигрицы были коготки, но как бы ему ни хотелось увидеть, насколько они остры, нужно идти.

— Иди домой, Владлена. Приходи завтра в семь, форму выдадут.

Она пробормотала себе под нос несколько ругательств, и он, пряча улыбку, вышел из кабинета. Да, у неё определённо были когти, и он не мог дождаться, чтобы она вонзила их в него.

Сердце у Лены колотилось ещё долго после ухода Нейта. Что-то в нём одновременно пугало и возбуждало, и это безумно нравилось.

Она так долго жила под защитой отца и ближайшего окружения, что выбираться из дома одной просто невыносимо. Тот, что она преуспела в первой части своей цели — устроилась на работу в «Жажду» — огромное потрясение. Это её первое самостоятельное дело. Конечно, не этого она ожидала, но, по крайней мере, отец не дёргал за ниточки, чтобы доставить её сюда.

Она вернулась домой и связалась с Призраком, дав понять, что в безопасности. Потом легла спать, несмотря на всё хорошее, сон был беспокойным, она ворочалась, и мысли постоянно возвращались к Нейту. Она никак не могла стереть пряный мужской аромат, не могла забыть, ощущения его кожи под пальцами или мягкость его губ. И не в состоянии была стереть из памяти его великолепное лицо и тело. А ещё она не могла избавиться от мучительного чувства, что Нейт каким-то образом причастен к смерти Вона, и что-то подсказывало, что визитки на столе и сообщение в телефоне — ключи.

Сейчас, закончив надевать облегающую чёрную форму с надписью «Жажда» и вышитым на левом кармане рубашки красным медицинским крестиком, она решила немного изучить клуб.

«Жажду» трясло от музыки, но пока обходилось без травм, поэтому Лена осматривалась… но не знала, что именно искала. Она болтала с вышибалами, официантами и барменами, аккуратно выуживая информацию, но ничего не казалось странным.

На час Лену отвлекли из-за того, что парень сломал запястье на танцполе, но затем она вернулась к расследованию, увидев, как Нейт вошёл в клуб и направился прямиком в частный сектор, как будто там был пожар.

Когда он скрылся в своём кабинете, она пошла за ним, оглядываясь, чтобы убедиться, что её никто не видит. Всё чисто. Дверь была закрыта, поэтому она подошла и прислушалась. Ничего. Изнутри не доносилось ни звука. Сделав глубокий, успокаивающий вдох, Лена постучала в дверь и задумалась над оправданием, почему потревожила его. К счастью, оправдание не потребовалось, потому что Нейт не ответил. Она ещё раз успокоительно вздохнула, но нервный трепет в животе никуда не делся.

Лена попробовала открыть дверь, которая оказалась не запертой. Внутри не было никаких признаков Нейта, но куда он мог деться? Она видела, как он вошёл.

— Мистер Сабин?

Когда никто не ответил, Лена закрыла дверь и начала обыскивать кабинет, начиная с картотечных шкафов, которые были закрыты. То же самое и со столом, чёрт возьми.

Она остановилась и задумалась. У отца был такой же кабинет, и только после того, как он был убит, она узнала страшную тайну, которую он скрывал. Они с Воном наткнулись на проход в стене за большим зеркалом. Потайной ход вёл в камеру пыток, подтверждая слухи, которые она слышала об отце. Страшное потрясение, и Лена подумала, что, вероятно, найдя такой проход в этом кабинете, она наткнётся на не менее ужасающий сюрприз.

Сначала она проверила самые очевидные места — за картинами, зеркалами, книжными полками. Ничего. Однако она опрокинула книжный шкаф и сломала ножку стула. Из неё никудышный шпион и Лена молилась, чтобы никто ничего не услышал.

Уже собираясь опустить руки, она подошла к массивной винной стойке, подвигала бутылки, стараясь ни одну не уронить. Без сомнения, они дорогие.

Когда она передвинула чёрную бутылку наверху стеллажа, почувствовала лёгкую вибрацию. Взбудоражившись, она надавила на неё, и половина полки отодвинулась всего на дюйм, правда Лена не осмелилась открыть её полностью, пока не узнала, что там. Она прислушалась, готовясь раскрыть дверь шире, но от звука голосов у неё сдавило грудь и перехватило дыхание. Чёрт!

С колотящимся сердцем она закрыла стойку и выбежала из кабинета. Ноги и руки внезапно стали ватными и перестали работать, когда она закрыла дверь. Тогда Лена позволила себе на мгновение прислониться к стене и просто дышать. Лена машинально сжала стетоскоп. Прикасаться к нему во время стресса стало странной привычкой, от которой нужно избавляться. У неё просто не хватило силы воли выработать в себе новую привычку, не несущую воспоминаний об отце.

Голоса из-за двери кабинета вырвали её из раздумий. Голоса мужские и один из них Нейт. К сожалению, Лена не могла расслышать слов, но, судя по тону, Нейт был недоволен. Голос другого мужчины… казался довольным. И что-то в его голосе заставило её вздрогнуть.

Дверь резко распахнулась, и Лена вздрогнула, повернулась и оказалась лицом к лицу… к груди с мужчиной… Нет, определённо демоном, который, по меньшей мере, семь футов ростом и в два раза шире. Внешность кинозвезды сведена на нет, исходящим от него, злом; Лена чувствовала его кожей, словно в мышцах возились тысячи червей. Демон посмотрел вниз чёрными глазами так, словно она — бифштекс, а он — голодный лев.

— Что это у нас тут? — Он одновременно соблазнительно и пугающе говорил, и ощущение чего-то извивающегося под кожей усилилось. Что он за вид демона?

Внезапно рядом возник Нейт, взял её за руку и потащил прочь.

— Она не для твоего удовольствия, Фейд. — Он почти собственнически сжал её предплечье. — Она работник клуба.

Демон выгнул рыжеватую бровь.

— Работник, безусловно, для моего удовольствия.

— Только не такой. В клубе не хватает медиков, и мы не можем позволить себе потерять ещё одного.

Напряжение между двумя мужчинами потрескивало в воздухе, сгущаясь с каждой секундой.

— Я, к-хм… — Она облизнула, внезапно пересохшие, губы. — Мне нужно идти.

Нейт повернулся к ней, продолжая держать её за руку.

— Почему ты здесь?

— Хотела узнать, сколько у меня полномочий на закупку припасов, — солгала она.

Он так долго смотрел на неё, что она вспотела… и пожалела, что мало нанесла дезодоранта. Стетоскоп на шее начал ощущаться петлёй. Наконец, Нейт кивнул.