Он и не ожидал этого, учитывая, насколько воздух в комнате пропитан ароматом её желания, усилившим похоть. Но дело не в том, что он отчаянно желал оказаться между её бёдер, а в том, чтобы спасти Лену от мучительной смерти на алтаре… смерти, ответственность за которую возложили на его плечи. Хотя он не мог уверять, что дело не в нём самом — он был неестественно одержим Леной с момента, как она вошла в его кабинет. Девственность должна бы охладить пыл, потому что Нейт избегал девственниц, словно в их жилах текла святая вода, а не кровь. Но в случае с Леной… чёрт. Он заурчал от мысли, что будет её первым, что будет претендовать на неё так, как никто другой мужчина.

Взять её и оставить себе. Нет, лишь один перепих, потому что если Фейд хотя бы заподозрит, что Нейт хочет Лену, он её укокошит. Или сделает что-то ещё хуже, если узнает, что именно Нейт лишил Лену девственности. И Нейт прекрасно понимал, что означало хуже.

Выбросив эту мысль из головы, он положил ладонь Лене на затылок и наклонился к её губам. И снова она не сопротивлялась. На самом деле, она открылась для него, положив руки ему на задницу, чтобы притянуть ближе. Он уже был твёрдым… чёрт, был твёрд уже несколько дней, а то, как она прижималась мягким животом к его налитому стволу, было пыткой.

Боже, он не хотел торопиться, сделать её первый раз нежным, но часы тикали, и когда последняя песчинка упадёт, Лене придёт конец.

Прерывисто вздохнув, он обхватил ладонями её прекрасную попку и приподнял так, что Лена обняла его ногами за талию, чтобы его член соприкоснулся с её сердцевиной. И Нейт и Лена застонали от этого трения, и когда он заставил Лену двинуться вверх и вниз, её стон превратился в тихий вскрик удовольствия.

Он повернулся к смотровому столу. Хотя не мог должным образом лишить её девственности в мягкой постели, по крайней мере, хотел убедиться, что первый раз не произойдёт у стены или на полу.

— Мне нужно оказаться внутри тебя, — прошептал он ей в губы. — Хочу, чтобы ты кричала моё имя.

— Да, — выдохнула она и выгнулась, так сладко и восхитительно поглаживая сердцевиной член через ткань, что Нейт чуть не кончил. — Погоди… — Она напряглась. — Нет, не могу.

— Пациентов нет. — Он прикусил её подбородок, затем лизнул укус. Он не мог дождаться, когда окажется у её горла, пока двигается внутри её тела.

Она упёрлась ему в грудь ладонями, и, прежде чем Нейт успел положить её на стол, дёрнулась так сильно, что он отпустил её.

— Я не стану заниматься с тобой сексом.

— Станешь, — грубо отрезал он.

Затем схватил её за талию и притянул к себе, одной рукой потянувшись к завязкам её штанов.

Буря похоти, бушующая внутри, стала сильнее, неистовая сила природы, подпитываемая остаточным влиянием джунглей, неутолённым желанием к Лене и плотским инстинктом обладать ею. Лена молниеносно отстранилась и ударила Нейта.

— Отпусти. — Она не стала ждать, а неожиданно яростно наступила ему на ногу и отступила, врезавшись в поднос с инструментами, которые полетели на пол. Но недалеко ушла.

— Проклятье, женщина! — Он зажал её меду собой и шкафом. Твою же мать! Хуже и быть не могло, но уже поздно использовать чары, и он это знал. Нейт никогда в жизни не принуждал женщину, и сейчас не переступит эту черту. Но сделает всё, что должен, чтобы спасти ей жизнь.

Собравшись с духом, чтобы дождаться ответа на то, что могло стать самым идиотским поступком, который он делал за всю жизнь, он обхватил пальцами её горло и обнажил клыки.

— Или переспишь со мной, или уволю.

Она судорожно сглотнула и широко распахнула глаза.

— Извини?

— Ты меня слышала. Трах или увольнение. Выбирай.

Лена задрожала, и Боги, он чувствовал себя мудаком.

— Ты… козёл.

— Думаю, это и есть ответ. — Он отпустил Лену и отступил. — Собирай барахло, надевай форму и никогда больше сюда не возвращайся. Поняла, Лена? Никогда не возвращайся. — Он развернулся и рывком распахнул дверь, но остановился, когда ему в спину полетели медикаменты.

— Иди к чёрту, Натан. — Она ударила его стетоскопом, который упал на пол, распластавшись мёртвой змеёй. — Катись. В. Ад. — Ничего нового, подумал Нейт, выходя из кабинета. Он уже в аду.

Владлена стояла в медицинском кабинете, ошеломлённая до глубины души. На пальцах болталась связка ключей, которую она сняла с Нейта, когда поняла, чего он хочет и насколько серьёзно намерен добиться. Её не устраивало тошнотворное осознание того, что если бы могла заняться с ним сексом, так и сделала бы. Ему даже не пришлось бы угрожать. Лена его.

Господи, ну и дура.

Лена оглядела разбросанные по полу вещи, некоторые из которых уронила она по неосторожности, а некоторые — от того, что она швырнула их в Нейта. Как он мог превратиться в такого бессердечного ублюдка? Ответ ударил её по голове, словно обухом. Чего ещё ожидать от того, кто, скорее всего, сражается в смертельных схватках?

Реальность нанесла холодный удар в солнечное сплетение. Гнев и боль столкнулись, но паника быстро затмила эту смесь. У Лены не было времени. Если она не найдёт бойцовский клуб сейчас, уже никогда не найдёт. Стараясь не красться, она прошла по танцполу и дальше по коридору к кабинету Нейта, в дверь которого громко постучала. Тишина. Она попыталась открыть дверь. Не заперто. Значит, ей всё-таки не нужны его ключи.

Она положила их на стол, но прежде чем сделать какую-нибудь глупость, позвонила в ЦБП и оставила сообщение медсестре на ресепшене. Повесив трубку, она отодвинула потайную дверь. Та распахнулась без единого звука, открывая именно то, что Лена надеялась и боялась найти: проход.

Глубоко вдохнув, она начала спускаться по лестнице. Оказавшись внизу, она осознала, что её окружает лишь холодный, вызывающий клаустрофобию туннель из цемента и камня. По мере продвижения, крики приветствий становились всё громче, пока Лена не перестала слышать собственные мысли, но она определённо чувствовала, как желудок сводит.

Он существует… Существует, а Нейт… Нейт… мудак… находился в самом эпицентре.

Завернув за угол, она заметила впереди открытое пространство. Масса тел закрывала вид на то, что находилось впереди, но если рычание и гротескные влажные шлепки являлись хоть каким-то признаком… то она нашла бойцовский клуб.

Непрошеный образ брата, оказавшегося в центре драки, пронзили разум, Лена зажмурилась и на мгновение остановилась.

«Возьми себя в руки…»

Она вновь заставила свои негнущиеся ноги нести себя вперёд, и слишком поздно заметила двух стражей у входа. Сердце на мгновение замерло, а нога споткнулась о другую. Лена полетела носом вперёд, но, слава Богу, один из стражей подхватил её, улыбнулся и отпустил. Очевидно, они стояли на страже, чтобы помешать людям войти в туннель, а не выйти из него.

Воздух был наполнен запахом крови, похоти и ярости. Быстро, но осторожно она пробралась сквозь толпу, ища место, чтобы всё увидеть. И как только рассмотрит, уберётся отсюда, вернётся в ЦБП и доложит о местонахождении…

На её плечо легла рука, и Лена резко обернулась, испуганно вздохнув, когда посмотрела прямо в лицо с Фейда, чьи глаза горели красным.

— Малышка, тебе здесь не место, — проговорил он.

Прежде чем она смогла возразить, он дёрнул её на себя, надавил на шею, и мир потемнел.

Десятилетиями Нейт был мёртв, а сердце было всего лишь иссохшим узлом мышц, бесполезно сидящим в груди. Но когда менеджер «Гладия», Будаг, потирая лысую голову, рассказал Нейту о том, как Владлена пробралась в бойцовский клуб, сердце ожило. И не просто ожило, а бешено сдавило от страха, беспокойства и ужаса. Чокнутая медсестра-оборотень сделала Нейту искусственное дыхание, воскрешая холодное, неживое тело.

— Отпустите её, — прорычал Нейт и посмотрел за плечо Будага, стоявшего на пороге туннеля между «Гладием» и «Жаждой».

Толпа была взволнована, и в воздухе витала жажда крови.