— Забудьте оба это дурацкое имя. Меня зовут Асаха, — остановившись в проеме, он с обреченной злостью выдохнул и обернулся. Ему не хотелось это признавать, но продолжать путь им с Хоши сейчас действительно было очень некстати. — Ладно, где мы можем разместиться?

Тору расплылся в довольной улыбке, обнажив ряд подгнивающих зубов.

— Вот так бы сразу! — юноша на это едва слышно хмыкнул. — Нобу, проводи наших гостей в самые лучшие покои.

Август сменил июль вероломно и бескомпромиссно. Он ворвался на охваченной огнем солнца колеснице, и принес с собой еще более страшную засуху. Лишь воды реки Хи, охраняемые Яматано-но Ороти, спасали жителей Изумо от неминуемого голода и жажды, и они с благодарностью жгли благовония в честь великого змея, что каждую весну обрушивал на них свою гневную мощь, но теперь дарил свою милость.

Визит в маленький городок затянулся из-за болезненной слабости Хоши, но после того, как всего через пару дней на её щеках снова заиграл здоровый румянец, влюбленные все же не отправились в дорогу. Дом шамана приветливо принял их в свои объятия и не спешил отпускать. К удивлению Асахи, девушка быстро привыкала к обществу его жутко выглядящего учителя и даже с энтузиазмом расспрашивала его о всех странных побрякушках, встречающихся в комнатах. Вопросы о прошлом жениха она не задавала, и юноша был ей за это безмерно благодарен. «Всему свое время», — пожимая плечами, говорила невеста, и Асаха чувствовал, что все меньше боится открыть перед ней все карты.

Тору был только рад, что молодые решили задержаться у него. Едва аристократка встала на ноги, он раздобыл для нее кимоно, при виде которого даже она, искушенная богатыми нарядами, ахнула. Метры ярчайшего шелка играли алыми красками и золотом нитей, и Хоши растерянно рассматривала ценный подарок.

— Нравится? — поинтересовался шаман с видом довольного сытого кота.

— Оно прекрасно! — выдохнула аристократка, не скрывая восхищенно горящих глаз, и, почтительно поклонившись, добавила. — Простите, но я не могу его принять. Мой нынешний статус не позволяет мне носить столь дорогие одежды.

— О, я настаиваю, Хоши-сан. Вы же не хотите выходить замуж в тряпье, что на вас надето, — чернокнижник брезгливо поморщился, и девушка в очередной раз поразилась тому, как много он видит и знает, будучи совершенно слепым. Однако, упоминание о скорой свадьбе заставило затрепетать её сердце в груди и разлило сладкую истому по всему телу. Кимоно было бережно убрано в сундук до торжественного события.

Солнце пожгло высокие травы, и они неприятно щекотали своими сухими кисточками ноги, но Асаха и не замечал их прикосновений, увлеченный дорогой, вьющейся желтой лентой через родные места. Хоши не отставала от него не на шаг, с жадностью слушая каждое слово, слетавшее с его губ. Они с самого утра гуляли вдоль долины сверкающей белыми искрами реки, наблюдая за серебряными спинками рыб, шустрыми стаями мелькавшими под гладью воды, и теперь путники, наконец, сменили маршрут. Теперь пейзаж взыграл новыми красками глубоких оврагов и зеленью хвои вдалеке. Юноша хорошо знал эти места и с улыбкой рассказывал невесте всевозможные легенды, переплетавшимися с реальными историями Изумо и рассказами из детства, ему хотелось показать ей целый мир, и девушка с готовностью следовала за ним, увлеченная причудливыми историями.

Взобравшись на высокий холм, Асаха остановился, окинул взглядом бескрайний простор неба и вдохнул свежий воздух полной грудью, блаженно прикрыв глаза.

— Ты чувствуешь это, Хоши? — прошептал он.

Девушка, стоявшая рядом, замерла и прислушалась к собственным ощущениям.

— Жарко и пахнет сухой травой, — нехотя призналась она в поверхностности своих чувств, прекрасно понимая, что не такой ответ Асаха хотел бы от нее услышать.

Юноша взглянул на нее и тепло улыбнулся, подходя ближе. Осторожно заключив невесту в объятия, он нагнулся к её уху и прошептал:

— Закрой глаза. — Хоши вздрогнула от внезапно пробежавшего по ее телу импульса. Знал бы Асаха, как опьяняюще на девушку действует близость его тела и горячее дыхание, опалившее нежную кожу. Ей едва удалось собрать свои мысли, чтобы выполнить его просьбу, но она повиновалась, сомкнув веки. Прижав невесту к себе еще сильнее, юноша снова заговорил. — А теперь? Что ты чувствуешь?

К изумлению Хоши, её сладострастное волнение в одно мгновение сменилось приятной прохладой в теле, разливающейся по расслабленным мышцам, отчего захотелось погрузиться в тягучую дрему и больше не просыпаться, навсегда запечатлев этот момент.

— Покой, — прошептала девушка.

Асаха слегка отстранился, и Хоши едва сдержала разочарованный вздох оттого, что чувство необыкновенного умиротворения её сразу же покинуло. Но, открыв глаза и встретившись с теплотой взгляда жениха, она тут же забыла о пленительном ощущении, увлекаемая в пучину темных очей.

— Мы с мамой любили приходить сюда, — улыбнувшись, произнес юноша, и грусть, тенью промелькнувшая на его лице, не укрылась от внимания невесты. — Это было нашим тайным местом.

Девушка затаила дыхание. Точно тяжелые затворы души Асахи со скрипом отворились, приглашая её войти, и она застыла на пороге, не веря, что двери открылись для нее.

— Я думал, что никогда не смогу прийти сюда без нее, — выдержав долгую паузу, продолжил он. — Я впервые здесь с тех пор, как её не стало… — Асаха снова замолчал, внимательно вглядываясь девушке в глаза и едва сдерживаясь, чтобы не прочесть её манящие мысли. — Хоши… Ты первая, с кем я вновь почувствовал себя счастливым. Я хотел бы познакомить тебя с мамой, ведь она была самым важным для меня человеком, но все, что я могу сделать, чтобы доказать свою любовь, это впустить тебя в мир, в который никого раньше не пускал.

Пытаясь сморгнуть навернувшиеся слезы, Хоши зажмурилась, и они, сорвавшись с ресниц побежали по щекам, оставляя блестящие дорожки. Теплая улыбка тронула губы Асахи, и он нежно коснулся капель губами, ощущая их солоноватый вкус.

— Я говорил с местным священнослужителем, и он готов поженить нас через три дня. Если только ты не передумала и…

— Да! — Хоши кинулась юноше на шею, и он едва устоял на ногах, не ожидав столь бурного согласия. — Тысячу раз «да», я хочу стать твоей женой, Асаха Доджи! — горячо прошептала она, и её рот жадно накрыли горячие губы, и девушка потонула в страстных ласках, ощущая, как требовательно прижимают её к себе сильные мужские руки.

«Три дня, любимая, — подумал Асаха, улыбнувшись сквозь поцелуй. — Три дня, и мы навсегда будем вместе».

========== Глава 7. Добро пожаловать домой ==========

Свадебная церемония молодых не предполагала большой праздник, но дом, ставший влюбленным верным пристанищем, преисполнился радостным волнением от известия о скором торжестве. Казалось, даже воздух в нем стал мягче и пропитался сладкими терпкими ароматами неведомых пряностей. «Так духи ветра выказывают свое одобрение» — радостно щебетал Нобу, крутясь рядом с невестой, которого предстоящее событие взволновало, казалось, не меньше, чем самих помолвленных. Хоши оставалось лишь неловко улыбаться на его слова. В конце концов, это все, что она могла — принимать все шаманские выходки за святую истину.

Асахе же стоило большого труда уговорить местных мико и каннуси, жрицу и священника, провести обряд бракосочетания без благословения родителей со стороны невесты, которые, не зная всех обстоятельств, уже дали согласие на проведение ритуала, но решили передумать. Юноше пришлось в корни изменить в их глазах личность Хоши, без зазрения совести уверяя, что родных у девушки не осталась, и лишь он, Асаха, трепетно влюбленный в очаровательное создание, является близким для нее человеком.

— Хао-сан, духи не признают ваш брак, если то, что вы сказали — ложь, — хмурил густые седые брови каннуси, называя юношу по имени, которое в Изумо знала едва ли не каждая собака. «С чего он вообще снова объявился в селении?» — недоумевал священник, сверля пытливым взглядом ненавистного ученика чернокнижника, сына демона. Мико же предпочитала не вмешиваться, и ее молчаливая фигура лишь ожидала вердикта хозяина храма, который решил поиграть с огнем.