— Прости. Раздражает, наверное? — прервалась Хоши, заметив, как юноша напрягся всем телом.

Асаха улыбнулся:

— Нет-нет, что ты. Мне нравится.

— Говори, куда он мог отправиться! — гневно ревел Рё, тряся старика за грудки. — Это ты притащил этого щенка! Ты с ним дружбу водил!

Чиё, прижатый к стене, не терял самообладания. Он с вызовом смотрел в глаза мужчине, что того страшно бесило, и он не гнушался бить конюха кулаком по лицу, на что тот охал, а потом начинал нервно, сдавленно смеяться.

— Да я без понятия, куда сбежал мальчишка, — усмехнувшись, проговорил старик и попытался смахнуть ладонью кровь, которая неприятной жижей вытекала из носа по губам и по подбородку. — И кто бы мог подумать, что Хоши-сама предпочтет его вам, удивительно! — с нотой иронии добавил он, за что тут же получил коленом в живот и согнулся пополам.

Рё грубо схватил Чиё за волосы и дернул вверх так, чтобы голова старика приподнялась, и приблизился к его лицу, с вызовом глядя прямо в глаза. Конюх смотрел на него исподлобья, нахмурив брови, не скрывая своего презрения.

— Я смотрю, ты понабрался от этого оборванца дурных манер, — прошипел он. Его зрачки в гневе почернели, и в его взгляде заплясал демонический огонь. — Его ждут страшные муки. Я заставлю его рыдать и молить о смерти, как об избавлении. А его голова будет преподнесена в подарок моей «драгоценной» Хоши в нашу первую брачную ночь. Они оба поплатятся.

Когда на горизонте зачернела полоска леса, Асаха предложил укрыться в нем. «Кадзе уже на пределе. Да и мы тоже», — пояснил он, и Хоши согласилась. Мысли ее сильно путались в голове. Девушка просто решила вверить Асахе свою судьбу, и будь что будет. Мир, в который она решилась шагнуть, ей не принадлежал и казался совершенно враждебным, и она не стала бы ему возражать, даже если бы хотела, слишком утомила их обоих дорога.

Палящий зной сменился тенью многовековых деревьев, а беспрерывный лошадиный бег, наконец, превратился в шаг, и двое смогли с облегчением выдохнуть. Дойдя до небольшой лесной речки они остановились — лучшее место для привала было найдено. Здесь можно было и отдохнуть, и запастись припасами в дорогу.

Спрыгнув с лошади, Асаха едва не упал оттого, что ноги онемели за много часов езды, однако они быстро возвращали чувствительность. Хоши уж было предприняла попытку спуститься самостоятельно, но юноша легко подхватил ее на руки, на что она испуганно ахнула. Спускать же ее он не торопился и, лучезарно улыбнувшись, заглянул девушке в глаза. Результат не заставил себя долго ждать — она покраснела.

— Не мог бы ты поставить меня на землю? — Хоши отвернулась, чтобы юноша не заметил, как она едва скрывает улыбку.

— Поставлю, если ответишь на один вопрос, — лукаво улыбнувшись, ответил Асаха.

— И на какой же? — подавив смешок, спросила девушка. Поведение парня ее забавляло, хотя, от части, пугало, потому что она совершенно не знала, как должна себя вести. Каждое действие рядом с ним тщательно обдумывалось, и девушка ловила себя на мысли, что подобное с ней было впервые. Страх, что она сделает что-то не то, и Асаха перестанет на нее смотреть так, как сейчас, надежно засел где-то под коркой.

— А ты целовала кого-нибудь? По-настоящему? — юноша тут же рассмеялся, потому что получил едва ощутимый, скорее, символический, удар в плечо.

— Дурак ты, Асаха, — окончательно смутившись, буркнула Хоши. Парень снова залился смехом, но потом все же бросил на нее выжидающий взгляд. Ему нужен был ответ. — Нет, — слегка нахмурившись призналась она и отвернулась. Поняв, что ничего не меняется, она тихо добавила: — Я ответила. Отпускай.

Наконец, поставив, девушку на ноги, юноша улыбнулся:

— Не зли-ись, — мягко, упрашивающе, протянул он. — Мне просто нравится наблюдать, как ты теряешься и краснеешь.

Хоши усмехнулась, скрестив на груди руки:

— Надеюсь, у тебя немного неловких вопросов в запасе?

— Ох, не волнуйся. Ответом на этот ты смела почти все, — отмахнулся парень и скопировал ее позу. Сделав паузу, он приподнял одну бровь и, обворожительно улыбнувшись, спросил: — Так что же? Стало быть, я буду первым?

Девушка снова залилась румянцем и, прикрыв рукой глаза, произнесла:

— Три тысячи богов! Асаха, прекрати…

Асаха рассмеялся и, подойдя вплотную, бегло поцеловал Хоши в макушку, как будто это было чем-то самим собой разумеющимся. Затем, отойдя на несколько шагов, опустился на траву, в блаженстве растянулся, закинув руку за голову, и закрыл глаза. Аристократка не двигалась с места, удивленно моргая. Действия парня всё больше и больше обескураживали и сбивали с толку.

Сделав шаг, девушка поморщилась — ночное падение все еще давало о себе знать. Теперь она совершенно точно знала, что без Асахи не смогла бы далеко уйти. Скорей всего, ее бы схватили в паре часов пути от поместья. Да, ночь и без того выдалась нелегкой… Опустившись на колени рядом с речкой, она умыла уставшее лицо водой, наслаждаясь приятной прохладой. Невольно в голове снова всплыла сцена ее побега, словно она не верила до конца, что все получилось.

Помедлив, Хоши прилегла на траву неподалеку от Асахи и взглянула на юношу: похоже, что тот уже успел заснуть. Его дыхание стало размеренным, а лицо удивительно умиротворенным, и девушка, наблюдая за ним, невольно улыбнулась. Ей нравилось смотреть, как едва заметно подрагивают длинные ресницы, как плавно поднимается и опускается его грудь, и как лучи, пробежавшие сквозь листву, солнечными пятнышками мерцают на его коже. Не заметив, как, она и сама погрузилась в сон.

Двое прибывших вызвали небывалый интерес у лесных духов. Особо любопытные создания, Моль-Моли, трусливо повысовывались из-за веток, едва путники затихли. Потягивая носом, они пытались уловить незнакомый запах чужаков, но толку было мало — хотелось подлететь ближе.

Издалека Моль-Молей можно было бы спутать с пушистыми шапками одуванчиков, но размером они были, скорее, с бутон пиона. Их крохотные мордашки, лапки и прозрачные крылья терялись в белой пушистой шерсти, из которой выделялись два глаза, похожих на черные бусины.

Когда пять белых шариков подобрались ближе и расселись на спину коня, тот недовольно чихнул в их сторону, отчего троих из них сразу же сдуло со слабым писком. Для Кадзе на сегодня духов было и так предостаточно. Это же с их легкой подачи его, мирно дремавшего на посту, сорвали с места и заставили бежать неизвестно куда.

Говорят, что Моль-Моли, духи ветра, видят людские судьбы. Они собирают истории жизней, словно щепетильные коллекционеры сказок. Многие из них по сей день разносят по свету историю Асахи и Хоши. Во многом, приукрашивают, конечно же, как и любые рассказчики. Но так ли важны детали?

То были последние дни, когда существовал человек, по имени Асаха Доджи. Приближалась эра становления сильнейшего шамана, мастера Звезды Единства, Хао Асакура.

========== Глава 4. Пророчество ==========

Раннее утро преобразило и без того богатую лесную природу, подарило ей новый облик. Бескрайнее небо, величественные деревья, мерцающая гладь реки заиграли иными, яркими красками. Дневные птицы заливисто перебрасывались звучными, музыкальными трелями, возвещая о приходе нового дня. Кодама купались в солнечном свете, сидя на ветках, и, когда свет проходил через их полупрозрачные изумрудного оттенка тела, они начинали исчезать с тяжелым, почти осязаемым, вздохом, становясь одним целым с многовековыми священными деревьями до самого заката. Им оставалось лишь надеяться, что ничто живое не потревожит их сон.

Неизвестно, сколько бы еще проспала Хоши, если бы особо любопытный Моль-Моль, подобно любознательному котенку, не подполз совсем близко к мирно свернувшейся калачиком девушке и не принялся осторожно обнюхивать её лицо. Когда нос защекотало от пушистой шерсти, она чихнула, отчего создание отлетело и в панике метнулось в кусты.