— Я вся внимание, милорд.
— Собственно, нового сказать мне нечего, разве что сейчас, глядя на вас, я вижу, что вы стали еще красивее, чем прежде. Возможно, отчасти вы правы насчет жизни в глуши — вам она определенно пошла на пользу. — Тирион чуть помолчал и добавил. — Так что скажете, леди Санса? Я по-прежнему предлагаю вам руку на тех же условиях, что и три года назад.
— Я скажу то же, что и три года назад, милорд — я благодарна вам за оказанную честь и ваше предложение выглядит чрезвычайно привлекательно. Но добавлю к этому и кое-что новое — я действительно думаю о новом браке, а потому прошу некоторое время на размышления. Если вам будет угодно, я дам вам свой ответ при нашей следующей встрече.
— Буду ждать с нетерпением, леди Санса — Тирион поклонился, а потом подошел к ней ближе, взял ее руку и поднес к губам. — Доброго дня.
Как и в прошлый раз, Санса осталась одна, как и в прошлый раз, ощущала на своей коже прикосновение мужских губ. Но теперь ей хотелось разве что вытереть ее о платье, чего она, конечно же, делать не стала, а вместо этого подошла к пяльцам и с силой воткнула иглу в ткань.
Тирион Ланнистер отбыл на следующий день утром, верхом и в сопровождении отряда домашней стражи. К его чести, он без лишних просьб умолчал об их разговоре, и ничем не дал понять Рикону, Теону и мейстеру Стеффрону, что его отношения с леди Клиган более близкие, чем обычное знакомство. Санса провожала его, стоя во дворе, и краем уха слушала звон мечей с учебного двора неподалеку — Неда не отпустили с урока даже на проводы высокого гостя, а Тирион не изъявил никакого желания с ним познакомиться, и Санса верила, что он не будет в обиде за эту неучтивость. Сколько же у нее времени на размышления? Десять дней? Пятнадцать? Целая луна или больше? С одной стороны, пытливый ум лорда десницы может задержать его за Стеной дольше, чем он изначально собирался там пробыть, с другой стороны, сколько бы времени у нее ни было, его одновременно и слишком много, и слишком мало. Много — потому что ей необходимо принять всего одно решение, да и то довольно простое, к тому же, ей уже не тринадцать лет, чтобы вечно во всем сомневаться; слишком мало — потому что как ни крути, решение это должно быть окончательным, а такие решения принимать всегда страшно.
«Возможно» — думала Санса между бесконечными бытовыми заботами — «Возможно, если бы нас поженили насильно, как тогда с Сандором, мне было бы проще смириться и сразу искать способы жить с тем мужем, который есть, не думая, нужен ли он мне». С другой стороны, вряд ли сейчас она согласилась на такой брак, да и никакой другой девушке она бы его не пожелала.
Дни текли один за другим — незаметно и быстро, и Санса удивилась, когда за обедом Рикон заметил, что от лорда Тириона уже десять дней как нет вестей — а ей-то казалось, что они говорили только вчера, самое большее — позавчера! Что с ней такое? Но это была не единственная странность. Сир Флориан как будто стал попадаться ей на глаза чаще — а, может быть, ей просто так казалось? В конце концов, везде, где она случайно сталкивалась с ним, он находился по делу, и ни разу ей не показалось, будто он делает это намеренно. В библиотечной башне она заставала его за чтением, на кухне — когда он заходил туда выпить кружку эля, когда она шла куда-то по двору или переходам, и он шел ей навстречу, приветствуя ее как всегда вежливым сдержанным кивком — разве в этом было что-то странное? В конце концов, он живет здесь так же, как и она. Но то странное волнение, которое охватило Сансу во время их встречи в богороще, не только не прошло, но теперь даже усилилось. Санса отмахивалась от этого чувства — мало ей тех забот, что есть — но когда однажды он неожиданно тихо появился рядом с ней на кухне, и она выронила миску с творогом, который собиралась попробовать, — Санса поняла, что с ней действительно происходит что-то не то. Под причитания служанки о том, не испачкалась ли миледи, она ускользнула с кухни, заперлась у себя и велела, чтобы ее не беспокоили. Время до вечера пролетело незаметно, в дверь постучалась Герта, принесла ужин, дождалась, пока Санса поест, забрала посуду и снова оставила ее одну. За окном стемнело, начался и кончился бурный и быстрый летний ливень. Пора было ложиться спать, но сон не шел, и в конце концов, Санса решила прогуляться — вдруг свежий воздух освежит и ее разум тоже.
На внутренней стене было пусто, если не считать часовых на башнях. Санса шла быстро, надеясь, что это ее успокоит, но на переходе к Первой Твердыне нога неожиданно подвернулась на старой скользкой кладке, Сансу качнуло в сторону низкого парапета, но, уже почти падая в ров, она почувствовала, как кто-то схватил ее и потащил назад. Человек поднял ее, точно куклу, поставил на землю и, не успела она опомниться, как пахнуло овечьей шерстью, и голос, такой тихий, что слова скорее угадывались, чем слышались, прошептал прямо ей в ухо:
— С этой стены падать высоко, миледи. Хотите убить нас обоих?
В следующее мгновение голос, рука и их обладатель растворились в ночной тьме, будто ничего и не было, а Санса, застыв на миг, подхватила намокшие юбки и бросилась прочь.
Задыхаясь, она ворвалась в спальню, заперла за собой дверь и привалилась к ней спиной. Сердце колотилось как бешеное, колени дрожали. Отдышавшись немного, Санса на ходу сбросила плащ, с размаху бросилась на постель в чем была, и зарылась лицом в подушку, дрожа всем телом. В том, как сир Флориан — а это, конечно, был он — легко, точно пушинку, поймал ее, было что-то странное, смутно знакомое… На самый крошечный, кратчайший миг ей вдруг снова показалось — как тогда, в Долине. «Нет» — подумала она, и приступ даже не страха, а ужаса, затопил ее разум и душу — «Я не буду об этом думать. Это невозможно». Да, когда-то, очень давно — внутри коротко полыхнуло воспоминание — Сандор так же или почти так же поймал ее на лестнице, когда она тайком возвращалась из богорощи. Тогда она ощущала только страх, а теперь… За те несколько мгновений, которые прошли от мига, когда она споткнулась, до того, как сир Флориан исчез, оставив ее одну, Санса пережила целую бурю чувств: страх, отчаяние, потрясение, облегчение и… Она не сразу смогла выговорить это даже про себя — желание. Да, это было оно. Желание прокатывалось по ее телу мощными горячими волнами, заставляя сердце биться быстрее, а ноги дрожать. О, нет! — подумала она. Нет-нет-нет, она не может… не может чего? Хотеть мужчину? Хотеть бедного межевого рыцаря на службе ее брата? Хотеть человека, лица которого она никогда не видела? Но почему? Санса перевернулась на спину и заставила себя открыть глаза. «Могу ли я желать кого-то, кроме Сандора?». Первые годы после их разлуки она вообще не испытывала ничего такого — ей надо было выжить, и все остальное казалось не важным. Потом, в Винтерфелле, когда напряжение постепенно стало ее отпускать, желания тела вернулись и стали заявлять о себе, но Санса упорно не поддавалась им, ей казалось это чем-то постыдным и предательским. Но сейчас — что толку врать самой себе? Она ведь уже не невинная девица, которая не ведает и боится того, что ждет ее на брачном ложе. Она женщина, познавшая любовь мужчины и наслаждение от его ласк.
Снова прикрыв глаза, Санса вновь и вновь ощущала пару сильных мужских рук, сомкнувшихся на ее талии, снова переживала тот короткий — слишком короткий — миг близости чужого тела, его обволакивающее тепло и легкий, почти неразличимый шепот совсем близко у лица. Горячая волна внутри стала медленнее, но сильнее, постепенно собираясь в одной точке — той, что была источником и желания, и наслаждения. Перед мысленным взором Сансы предстал сир Флориан, каким она видела его каждый день — высокая мощная фигура с длинными ногами и широкими плечами. Санса попыталась представить себе его лицо под капюшоном, но у нее ничего не вышло. Вместо этого он вдруг лишился сначала сапог, затем дублета, за дублетом последовала рубашка, бриджи, исподнее… Санса испуганно распахнула глаза и прижала ладони к щекам. О боги, старые и новые, что она делает. Это ведь не его она так ярко и подробно увидела сейчас в своем воображении. Не его руки, ноги, живот, спину, бедра, ягодицы и мужскую плоть она так жаждала не только видеть, но прикасаться, обнимать, ласкать, ощущать всем телом, а… «Прекрати» — Санса попыталась отогнать ненужное видение, которое в равной степени рождало в ней вожделение и тоску — «Прекрати немедленно. Лорд Тирион скоро вернется, тебе надо будет дать ему ответ, и ты знаешь, каким он должен быть — ради тебя, ради Неда, ради Рикона, Винтерфелла и Севера». Как она сможет стать честной женой Тириона Ланнистера, если в глубине души она все еще — или уже? — хочет совсем другого?
