Разговор, между тем, продолжался:

- Откуда же у них на севере такие деньги?

- Вы, сир, кажется, забыли, что лорд Винтерфелла – кузен самого короля, а тот не оставляет помощью и заботой свою родню. Кроме того, ни для кого не секрет, в чем настоящая цель турнира.

- Так я надеюсь, вы нас просветите? – второй рыцарь говорил более спокойно и пить умел явно лучше своего приятеля.

- Разумеется. Конечно, никто не объявляет об этом во всеуслышание, но всем известно, что турнир устраивается для его старшей сестры. Последний день турнира придется как раз на ее день наречения. Предполагается, что леди должна взглянуть на собравшихся и выбрать из них достойнейшего себе в супруги.

- Вот как? Но зачем такая морока? Если у женщины нет мужа, ей распоряжается брат, отец или опекун. Выдали бы за кого надо и дело с концом.

- Очевидно, на севере другие порядки. Вы, может быть, и не знали, но там есть целый остров, где правят только женщины, и власть передается от матери к дочери, а детей они приживают невесть от кого.

- Ну уж это враки, кандидат! В жизни не поверю, чтобы бабы правили целым островом, да еще и постоянно.

- Придется вам мне поверить, сир – будущий мейстер откровенно смеялся над пьяным лордиком, не забывая подливать себе вина.

Сандор против воли прислушался. Лорд Винтерфелла? Кто? Старков в живых не осталось, значит, Джон отдал замок какой-нибудь дальней северной родне.

- Вы явно не все рассказали нам об этой девице. Если ее нельзя выдать замуж обычным способом, и приходится прибегать к таким сложностям и расходам, значит, дело тут нечисто. Наверное, она уродливая или чересчур стара для брака?

- Напротив, сир. Год назад мне случилось быть в столице по делам Цитадели, когда леди приезжала в гости к королевской чете на праздник в честь наречения долгожданного наследника. Я тогда смешался с толпой, которая следила за праздничной процессией, и видел ее. Сестра лорда Рикона – молодая женщина в самом расцвете лет, и красавица, каких поискать.

- Ну точно! Красива, молода, но нрав дурной и злющая – с такой никто не уживется, вот и сидит до сих пор в девках. А то и больна чем или неспособна родить детей.

- Вы и тут ошибаетесь, сир. Когда я видел ее – она бросала монетки нищим, а те целовали стремена ее лошади и призывали на нее семь благословений. Она же ласково улыбалась просителям – и от ее улыбки точно от солнца расходились лучи. Более цветущей леди я давно не видел.

Сандор вздрогнул, а пальцы до хруста сжали пивную кружку. Рикон. Лорд Рикон. Это может быть только Рикон Старк – король Джон говорил ему о своих убитых младших братьях. Но, если мальчишка жив и стал лордом Винтерфелла, то его сестрой может быть только Арья Старк. Маленькую волчицу он помнил смутно – так, невзрачное тощее создание, вечно растрепанное и одетое как мальчик-конюх, а не как дочь великого лорда. Выходит, она тоже не умерла. Прямо вечер живых мертвецов, копье им в задницу. Кто бы мог подумать, что она станет красивой женщиной. Впрочем, кто сказал, что этот недомейстер говорит правду, а не привирает для красного словца, отрабатывая серебро, заплаченное за то, чтобы завлечь как можно больше народу на турнир в удаленный замок.

Собеседники замолчали. Сандор бросил на них еще один мимолетный взгляд. Кандидат, лукаво улыбаясь, пил, а двое рыцарей глядели в огонь с глупыми и мечтательными лицами. Не иначе как уже вообразили себя с увесистым кошелем в одной руке, и богатой молодой невестой – в другой. Как же. Бывший гвардеец посмотрел на них еще раз – цепким, внимательным взглядом. Тот, что постарше, полноват, но крепок, а молодой – тощий, но это тоже может быть его преимуществом. Все равно, самое большее, на что могут надеяться эти молокососы – это удержаться в седле хотя бы в первые несколько поединков да не свалиться сразу же в общей схватке. Разговор этих троих по непонятной причине тревожил его, и вместо того, чтобы снова отвернуться к стене, Сандор развернулся на скамье так, чтобы видеть их лица, оставаясь почти невидимым в полутьме скудно освещенной комнаты.

- Ну, тогда я ничего не понимаю – протянул пухляк – если эта леди молода, здорова, прекрасна как южная роза, добра и милостива как сама Матерь, добродетельна как септа и богаче любой другой невесты в Семи королевствах – какого беса она еще до сих пор не замужем?

- Вот это-то и есть самое интересное – кандидат аж причмокнул от удовольствия. – Вы называете леди Старк девицей, но на самом деле она вдова, которая много лет блюла траур по своему умершему мужу, отвергая даже саму возможность повторного брака. Именно за это барды прозвали ее Леди Бессердечной. От того для лорда Рикона это такой большой праздник – его сестра наконец-то оставляет вдовью скорбь для радостей семейной жизни – не без пользы для дома Старков, разумеется.

- Что ж это был за счастливчик, которому так повезло? Должно быть, какой-нибудь толстосум или знатный лорд родословной на целую книгу?

Кандидат рассмеялся – высоким звонким смехом.

- В чем дело? Разве мой друг сказал что-то смешное? – младший рыцарь достиг того порога опьянения, когда благодушное веселье сменяется на гнев и желание подраться.

Отсмеявшись, мужчина глотнул еще вина и продолжил:

- Ваши слова действительно рассмешили меня, сир, но только потому, что вы невольно описали человека, на которого покойный муж этой леди походил не больше, чем моча на вино. Все было ровно наоборот – это был нищий мечник без денег, земли и титулов. Дезертир, осужденный за государственную измену, да к тому же жестокий и уродливый как сам грех. Слыхали ли вы о семье Клиганов?

- Как не слыхать! – я сам из Западных земель, так у нас няньки непослушных детей стращают Григором-Горой. Так это за ним бедняжка была замужем?

- Нет, не за ним. За его братом, Сандором по прозвищу Пес.

- А-а. Про младшего, как я помню, говорили, будто он не так жесток, как брат, зато нрав у него был просто бешеный. Но я не понимаю одного – как девица из великого дома могла так себя уронить?

- Неужто вы думаете, будто это был брак по доброй воле или того больше – брак по любви? О, нет. Это было давно, еще во время Войны пяти королей. Леди Санса тогда была заложницей короля Джоффри Бастарда и он, чтобы унизить ее и посмеяться над ней, устроил этот позорный союз. К счастью, продлился он недолго. Я слышал, что Сандор Клиган быстро куда-то сгинул навсегда, успев, впрочем, сделать леди ребенка.

- Тогда к чему этот странный многолетний траур? Если, как вы говорите, это был насильственный брак, то леди Старк должна была быть только рада избавлению.

- Верно. Но я полагаю, что эта несчастная так настрадалась даже за то короткое время, что ей приходилось терпеть подобного мужа, что это породило в ней страх перед браком, а траур был удобным способом избегать его. Теперь же, когда ее окружают родные, друзья и о ней печется сам король, она может больше не бояться и выбрать супруга по своей воле…

Глухой звон заставил всех троих оглянуться. Рядом с пустой скамьей валялась разбитая вдребезги кружка, пиво растекалось по каменному полу. Мгновение спустя хлопнула закрывшаяся дверь.

- Кто здесь сидел? – спросил один из рыцарей.

- Не все ли равно – равнодушно пожал плечами второй. – Какая-нибудь неуклюжая деревенщина, для меня они все на одно лицо.

***

Сандор бежал, не разбирая дороги. Тяжелые сапоги чавкали по грязным улицам. Солеварни остались позади, но он даже не заметил этого. Перемахнув межу одним прыжком, он оказался на свежевспаханном поле. Ноги начали вязнуть в раскисшей от дождей земле, он споткнулся о забытый кем-то камень, хотел пнуть его, поскользнулся, едва не упал, но выпрямился, и, подняв лицо к небу, заорал: