— Твою мать… Что произошло?

— Не знаю.

— Ты умер?

— Не знаю. Наверное, да.

— И что там?

— Не знаю.

— И как ты ожил?

— И этого я не знаю. Но знаю, что очень хочу есть. И пить.

«Второе мне бы самому не помешало» — подумал Сандор, и принялся торопливо развязывать плащ, чтобы накинуть его на плечи Джона.

Час спустя они сидели все в той же комнате у заново разожженного камина. На столе громоздилась пустая посуда, крошки и мясные кости, а в руке у каждого было по чаше подогретого вина. Джон был уже одет в одежду с чужого плеча — она была ему великовата, но его собственный кожаный дублет был весь в дырах, и Атлас счел, что проще подыскать новый, чем чинить этот. Джон сидел, низко опустив голову, и так что Клиган не мог видеть его лица.

— Почему ты решил умереть, Клиган?

— Ты меня об этом раньше не спрашивал.

— Это было до того как я…

— До того, как ты умер, а потом ожил.

— Не нужно говорить за меня — я и сам способен сказать. Лучше расскажи о себе.

— Зачем тебе?

Джон пожал плечами.

— Не знаю. Может быть потому, что ты был тут и видел все.

— Да нихрена я не видел, а если и видел, то и сам не знаю, что.

— А может быть потому, что ты мой друг. Или потому, что твоя тайна давит на тебя, как тяжелый груз. Умирать лучше с легким сердцем, поверь мне.

— Ну да, ты у нас теперь мастер в этом деле, я смотрю — съязвил Клиган, но Джон ничего не ответил. Молчание затягивалось. Сандор поскреб пальцами щетину на подбородке, сделал большой глоток, закашлялся, вытер рот рукой, и наконец, заговорил.

— Санса.

— Что?

— Я хочу умереть из-за нее.

— Причем тут моя сестра?

— До тебя в этой дыре что, вообще никакие вести не доходили?

— Не все. Так что с ней?

— Этот мелкий прыщ Джоффри незадолго до своей смерти успел знатно пошутить — он выдал ее за меня замуж.

Джон впервые поднял голову и посмотрел на своего собеседника, в его взгляде было удивление, которое Клигана разозлило.

— Что, считаешь, я для твоей сестрицы рожей не вышел? Или для бастарда Неда Старка я недостаточно знатная родня?

— Нет, я не о том. Просто я ничего не знал… только то, что ее должны были выдать за Джоффри, а потом уже новостей не было.

— А ты небось и не думал о том, каково ей было жить в Красном замке — старая горечь захлестнула Сандора, и он стиснул кулаки. — Для такой, как Санса — он с трудом подбирал слова — выйти замуж за такого как я должно было стать еще одной пыткой…

— А стало избавлением, я полагаю — тихо сказал Джон.

— Нет. — теперь пришла очередь Сандора опустить голову — Нет. Она… она умерла.

— Что? Как? Когда это случилось?

— За две или три луны до того, как я оказался на Стене. Ее похитило Братство без знамен, потом она оказалась в Гнезде под властью Петира Бейлиша.

— Он убил ее?

— Бейлиш? Нет. Хуже. Ее убил я.

— Постой, Клиган, я не понимаю, как…

— Она была беременна! — с мукой почти выкрикнул Сандор — Она носила моего ребенка, и умерла при родах. Понимаешь ли ты, тупой кусок дерьма, что произошло? Я сам, своими руками толкнул к смерти единственного человека, который что-то значил в моей гребаной жизни! Сам! И ничего не сделал для того, чтобы это предотвратить! Не трогай меня, слизняк! Отвяжись!

Но было уже поздно. Руки Джона, оказавшиеся неожиданно сильными для того, кто два с лишним дня пролежал мертвым, забрали у него почти пустой кубок, а затем притянули Сандора к себе, и обняли — крепко, так что не вырваться. Это и стало последней каплей — он сначала не понял, как и в прошлые разы, что с ним происходит — вдруг защипало в глазах, горло стиснуло судорогой, и, не успев себя остановить, Сандор вдруг осознал, что рыдает — как несмышленый младенец, горько и отчаянно, а Джон Сноу обнимает его, как мог бы обнять кто-то близкий и заботливый — как мать, которую он почти не помнил, или как отец, будь у него настоящий отец, или — как брат.

Даже сейчас его при воспоминании об этом его охватывало смущение. Ни один из них позже не вспоминал о произошедшем. Джон хранил молчание о том, что с ним происходило в те два дня, что он видел или где была его душа, и так же он хранил молчание о признании Сандора Клигана, но оба понимали, что эта ночь сблизила их и связала между собой как обеты Ночного дозора или кровное родство, а может, и крепче.

***

Внешне эта дружба проявлялась мало — иногда Джон вызывал его к себе через стюарда, и они проводили вечер, медленно попивая подогретое вино, и чаще молчали, погруженный каждый в свои мысли. Иногда говорили — о разном — но события той ночи оба осторожно обходили стороной. Каждый раз Джон спрашивал, не надумал ли Клиган дать обеты дозорного, и каждый раз Сандор посылал его в пекло, так что со временем это превратилось в общую шутку, понятную только им двоим. Все заговорщики были казнены — что Сандор в душе одобрял, — а Джон остался лордом-командующим Ночного дозора, как будто ничего и не было. Неизвестно, то ли братья по молчаливому уговору согласились делать вид, то ли и вправду старались скорее стереть из памяти эту позорную страницу в истории черного братства.

Как бы там ни было, времени особенно предаваться размышлениям у них не было — атаки мертвецов становились все чаще и более ожесточенными, требовали все большего напряжения сил. Одичалые, или, как они сами себя называли, вольный народ, расселились по пустующим замкам, привыкли терпеть холод, скудость и были отличными воинами, но и они едва справлялись — в отличие от Короля ночи, Джону неоткуда было взять новых воинов. К тому же, новых людей надо было чем-то кормить, и запасы Черного замка, хоть и огромные, тоже были не бесконечны. Кроме одичалых на Стену стекалась беднота с Севера — не то что бы они хотели воевать за дозорных или что-то такое, тесниться на Стене и есть овсянку с прогорклым салом было в любом случае лучше, чем мерзнуть и голодать в деревне, каждый день ожидая, что очередной вооруженный отряд, который мог сражаться за кого угодно, а чаще всего — за самих себя — отнимет последнее.

Среди них было немало мужчин всех возрастов, способных держать оружие, но их нужно было кому-то обучать, и так уж вышло, что, в конечном итоге, эта работа свалилась на Сандора. Отчасти он был рад — чем больше времени он был занят, чем сильней уставал, тем меньше его оставалось на мысли, так что, когда его не посылали в рейды за Стену, он вставал на заре, муштровал новичков до темноты, потом ел, не замечая вкуса еды, и мешком валился в кровать, засыпая тяжелым и крепким сном без сновидений. Эта жизнь, в которой почти ничего не менялось, постепенно затягивала в себя, и то небольшое облегчение, которое она ему приносила, постепенно начало сходить на нет, а старое желание смерти, о котором он говорил Джону, снова проснулось в нем. И вот, как ответ на него — войско мертвых под Стеной, возглавляемое Иными.

Сандор вздохнул, потянулся, и перевернулся на другой бок, укладываясь поудобнее. Завтра — нет, уже сегодня — он, наверное, умрет. Хорошо бы.

========== Глава 13. Великан в замке из снега ==========

В полутемной комнате всполохи огня в камине были единственным источником света, и две женские фигуры в резных креслах у камина казались темными силуэтами. Иногда женщины наклонялись друг ко другу, но, чтобы расслышать, о чем они говорят, нужно было приложить усилие.

— Я боюсь его, Ранда — почти прошептала одна из них — По-настоящему боюсь.