Итак, скачки! Скачки во времени, которые «выносят» меня в давно прошедшие времена и истории. Они получаются, как мне кажется, реалистичными, не всегда исторически выверенными, чувственно окрашенными и не оставляют сомнений в том, что всё это про меня – именно я главный герой этих историй. Получается, что и это тоже моя биография.

Для чего и почему это всё пришло в мою жизнь, не знаю, но совершенно очевидно, что повседневность с этим стала значительно «вкуснее».

А ещё про подпись. Текст подписан моим подлинным именем и фамилией-псевдонимом, который, в свою очередь, отличается от настоящей фамилии только буквой Ё. К слову сказать, с этой буквой я родился, учился и женился, а потом, в конце восьмидесятых годов, кто-то в нашем великом государстве вдруг решил, что букву Ё надо исключить из алфавита. Слава богу, до этого дело не дошло, но в моём паспорте коварной рукой паспортистки были всё же не проставлены две точечки над центральной буквой.

Я, кстати, долго думал над псевдонимом. Поначалу были варианты и с девичьей фамилией мамы, и с созвучными названиями мест рождения и нынешнего проживания, и всякие другие необычности и банальности. В итоге я остановился на своей родной фамилии, вернув назад точечки над Е! Ё – всё-таки моё!

Ну, вот теперь мне кажется, что предваряющих слов больше не нужно, а можно перейти к главным. Я предлагаю вам, уважаемые читатели, поскакать из одного временного периода в другой, из эпохи в эпоху. Если интересно, – за мной!

Утро. На улице немного теплее – всего минус шестнадцать градусов.

Вовсю светит неизменно яркое зимнее владивостокское солнце, на небе – ни облачка. Мы пережили рождественские морозы. Впереди – крещенские и, обещают, так называемые, китайские морозы, которые, по местным приметам, сопровождают наступление китайского Нового года.

Я лежу дома. Болит спина – прихватило ещё вчера, а ночью стало совсем плоховато, не пошевелиться. Жена тоже не поехала из-за меня на работу – отменила занятия. Всё утро занимает поиск через знакомых хорошего мануального терапевта. Вроде нашёлся, и ждём приезда. Делать нечего, беру планшет и начинаю сочинять.

Итак, мы с женой и русским корейцем Олегом прилетели в Сеул двадцать третьего сентября прошлого года, днём в четыре часа. Билеты тогда удаётся купить только на корейские авиалинии. Российские самолёты из Владивостока в тот день, к сожалению, не летали. К сожалению – потому, что наши летают по прямой через Северную Корею, и, значит, полёт занимает всего минут сорок или час. Южнокорейские же самолёты летают через Китай, что на час дольше. Всё дело в том, что Южная и Северная Кореи находятся в состоянии войны, и поэтому надёжнее облететь над Японским морем или Китаем (а вдруг собьют?).

Ну ладно, два часа – это не девять, как до Москвы, и вот мы уже подлетаем к Сеулу. Картина в иллюминаторе великолепная. Огромный аэропорт Сеула расположен на самом берегу моря, и при заходе на посадку пассажирам хорошо видна береговая линия, изрезанная отливом, а также многочисленными рукотворными сооружениями: дамбами, мостами, великолепными дорогами. Мы оживлённо обсуждаем с женой это великолепие и фотографируем прямо через иллюминатор. Самолёт мягко касается посадочной полосы, будто вырастающей из воды, и подруливает к одному из многочисленных «хоботков», всасывающих или выплёвывающих пассажиропоток.

Нас встречает русскоговорящий представитель фирмы, организующей поездку, и на представительском изделии корейского автопрома мы едем в сторону города. Дорога в полной мере подтверждает увиденное с высоты и своими природными красотами, и урбанистическими шедеврами. Минут через сорок, может быть, через час мы въезжаем в современную столицу Южной Кореи – Сеул.

Пожалуй, тут надо объяснить, зачем мы сюда наведались. Официальная версия: для переговоров с руководством сеульской клиники «Северанс». Это точно, тут нет никакого подвоха, это действительно так. Версия полностью соответствует действительности. И переговоры состоялись, и завершились успехом, и был даже подготовлен проект договора между нашими организациями. Вот так!

Но, спрашивается, зачем я как бы оправдываюсь? Ну, не то чтобы… Ладно-ладно, немножко, ведь была ещё неофициальная и более личная причина. Это всестороннее обследование моего родного организма в одноимённой клинике за собственные средства.

На законный вопрос «Зачем?» отвечаю следующим образом: мой организм, моё тело, с которым справедливости ради я не очень дружу смолоду, стало подбрасывать мне всяческие загадки в виде болей в различных его местах, спазмов и головокружений. Всё это в последнее время привело к серьёзным проблемам: работать полноценно не могу, даже гулять не могу. Следствие: радости нет.

Прежде чем продолжить повествование про Сеул, я хочу объяснить своему читателю, что означает «не очень дружил» с собственным телом в авторской версии.

Вы знаете, я всю жизнь считал, что мой путь – это интеллектуальный труд. Ребёнком я рос неспортивным. Единственная предрасположенность к спорту определялась моей природной крупной комплекцией. Поэтому диагноз физкультурника в школе был однозначный: вперёд в тяжёлую атлетику.

Но я не пошёл, не знаю почему, может, от лени. Раз так, жизнь моя стала развиваться дальше по пути книг, развития интеллекта, но не мышц. В результате через какое-то время я принял следующее эпохальное решение: мой организм является только неким дополнением или приложением к голове. А своей задачей я определил только содержание всего того, что растёт из моей головы, в чистоте и некотором эстетически общепринятом состоянии, как говорят: «главное, чтобы костюмчик сидел».

Но нет! Успокойтесь, дорогой читатель. Конечно, всё было не так прямолинейно – интеллект-то присутствует, а умные книжки несут правильную информацию: телу надо уделять внимание, о нём надо заботиться. В противном случае оно начнёт сигнализировать болезнями. Оно и сигнализировало головными болями, частыми простудами и другими болячками. Нехотя я открывал кампании, месячники заботы о собственном теле. Я садился на диеты и бегал, худел. Потом бросал и снова поправлялся. Бывали периоды, когда я ходил в тренажёрный зал и в сауну, занимался лечебной, мышечной и суставной гимнастикой, но дольше трёхчетырёх месяцев, максимум полугода эти кампании не продолжались. А последние лет пять я совсем перестал заниматься собственным телом.

Ещё важный комментарий. Как и многие люди моего поколения, воспитанные пионерской организацией, комсомолом и коммунистической партией, я трудоголик. Объяснять, что это такое, вряд ли стоит. Но в соответствии с термином, я весь погрузился в свой интеллектуально-научно-управленческий труд.

Вот, кстати, анекдот на тему: «Оператор ассенизаторской машины Сидоров поскользнулся и ушёл в работу с головой». Вот и я ушёл в неё с головой. А дальше произошло то, что и должно было произойти: меня остановили. Остановило собственное тело. Слава Богу, вроде не очень жестоко, но как и насколько, покажет обследование, на которое я приехал.

И вот мы въехали в Сеул. Это огромный и красивый город. Вечер, час пик – очень много машин, движение затруднено. Около часа мы протискиваемся через центр города и, когда уже начинает смеркаться, прибываем в клинику «Северанс», в одно из двух его крупных отделений.

У входа нас встречает заместитель президента клиники по международным делам и провожает до номера гостиницы, больничной палаты, где мы будем жить во время обследования. Не поленюсь описать эту, с позволения сказать, палату. Общий метраж её составляет более двухсот квадратных метров. При входе вы попадаете в большую прихожую, совмещённую с гостиной, где присутствуют все необходимые атрибуты в виде диванов, кресел, телевизора и небольшого обеденного столика. К прихожей примыкает маленькая кухонька, а также туалет. Из гостиной можно попасть в комнату-спальню для сопровождающего лица, а также в основное помещение – комнату больного. Она оснащена по самым строгим больничным стандартам, там присутствует койка-каталка и всё необходимое, в том числе для реанимации. К этой комнате примыкает свой санузел, что очень ценно, как потом оказывается.