На несколько секунд голос Джона кажется далёким, что совершенно нелогично, потому что он стоит прямо там, и Шерлок всё ещё чувствует призрак его прикосновения к своей груди. Он быстро моргает и восстанавливает равновесие.

– Я… я… мне действительно больно.

Джон снова становится настойчивым. – Да, вот именно, сейчас ты ляжешь спать, а я прослежу, чтобы ты действительно немного отдохнул.

Его сопротивление быстро слабеет, когда Джон толкает его в спальню, сильными руками обнимая за плечи и направляя. Совсем не так он представлял себе, как Джон Ватсон укладывает его в постель.

– Ты думаешь, что проклятие будет «волшебным образом» снято, если я просплю восемь часов? – выдыхает он, когда его ноги касаются края кровати.

– Нет, но это не повредит. А теперь забирайся, я принесу тебе воды. Или чай, может быть?

– Чай, – говорит он и тихо добавляет: – Спасибо.

Пока Джон готовит чай, Шерлок вылезает из-под простыни, натягивает новые пижамные штаны и забирается под одеяло. После того, как он устраивается, Джон возвращается и предлагает ему чай, а затем садится на край кровати. Он неловко переминается с ноги на ногу, сцепив руки на коленях и пытаясь определиться с позой. По тому, как тело Джона отклоняется от двери, Шерлок может сказать, что тот не собирается уходить, и его спина очень скоро заболит, если ему не на что будет опереться.

– О, это не заразно. – Он имеет в виду, что Ты вполне можешь устроиться поудобнее.

– Я знаю, идиот, – ворчит Джон, но всё же придвигается поближе к стене, пряча предложенную подушку за спину. – Не могу поверить, что ты не сказал мне об этом раньше.

– Я думаю, что было бы разумнее вообще не говорить тебе об этом. Ты ведёшь себя нелепо.

– Перестань жаловаться и начинай спать. И даже не думай притворяться.

– Отлично, – фыркает он, выпивает обжигающий чай в несколько глотков и опускает голову на подушку, устраиваясь на левом боку, чтобы не показывать своё лицо внимательному взгляду, наблюдающему за ним. Боль отступает и уходит, но, как ни странно, сегодня ночью сон открыт для уговоров, и поэтому он засыпает прежде, чем может начать дышать в унисон с Джоном.

***

Он просыпается от ощущения дрожи и обнаруживает, что его всего колотит. Никакого привкуса сна, только что-то несвежее и металлическое на языке. Но это не то, что заставляет его тело протестовать; скорее, это побочный эффект того же самого.

Чувствуя, что что-то не так, он стягивает одеяло, чтобы посмотреть на проклятие.

Из его груди торчит единственный шип, чёрный и острый, как игла, кожа вокруг него болит и покраснела. Хотя это интересно с научной точки зрения, он скорее встревожен; он не может позволить Джону увидеть эту новую стадию проклятия. Он будет суетиться ещё больше, настаивая на том, что ему нужно внимательно осмотреть его, а Шерлок больше не может выносить его прикосновений…

Он понимает, что Джон придвинулся во сне ближе, хотя расстояние всё ещё довольно скромное. Приемлемо для друзей, полагает он, не то чтобы он много знает о совместном сне. Только на его руке лежит рука, пальцы обхватывают длинные пальцы Шерлока, и это, вероятно, не так обычно. Джон лежит на спине, совершенно спокойный – ему не снились кошмары. Подушка, на которую он опирался, лишь частично находится под его головой, которая слегка повёрнута к нему. Его губы приоткрыты и сухи, а тихие вздохи поднимают и опускают его грудь в ровном ритме.

Моргая от неожиданных чувств, Шерлок высвобождает руку из тёплой хватки, стараясь не разбудить Джона. Затем он встаёт и одевается так быстро и бесшумно, как только может, стремясь поскорее выбраться из комнаты, которая, кажется, за одну ночь стала каким-то домашним убежищем. Джон шевелится только тогда, когда он оказывается в дверях.

– Шерлок? – бормочет он, трёт глаза и внезапно просыпается. – Куда ты идёшь?

– Есть одно дело.

– Дело… но… как насчёт проклятия?

– Теперь это не имеет значения.

– Хорошо, мы поговорим об этом позже, но можно мне с тобой пойти? – Джон откидывает украденный уголок одеяла и начинает подниматься, слегка нахмурившись при виде незнакомой кровати.

– Нет.

– Почему же?

– Похоже, в данный момент ты не способен думать ни о чём, кроме проклятия. Ты просто будешь мешать.

– Чёрт возьми, я же пытаюсь тебе помочь!

– Ну, ты делаешь только хуже! – рычит Шерлок.

Это наконец-то заставляет Джона замолчать. Шерлок замечает его обиженный взгляд, когда отворачивается, и всё происходит так, как он себе и представлял: рот Джона сжат в жёсткую линию, а глаза горят. Но другого выхода нет. Шерлок хватает пальто и шарф, пытаясь забыть нежную руку, которая держала его всего несколько минут назад.

Когда он спускается по лестнице несколькими длинными, сердитыми шагами, миссис Хадсон выходит из своей квартиры, держа в руках сковородку.

– Шерлок, дорогой, почему ты кричишь? Некоторые из нас любят немного посидеть в тишине по утрам, ты же понимаешь.

– О, заткнитесь, миссис Хадсон.

Он проносится мимо неё, игнорируя ещё один обиженный взгляд, который вызвал, и выходит за дверь прямо в метель.

========== Глава 3 - Бой с тенью ==========

***

Вокруг Шерлока бушует буря; ему кажется, что снежинки летят, целясь в лицо, как ракеты, когда он, щурясь, кружится на месте в поисках кэба. Его ресницы и щеки уже влажны там, где растаял снег, а волосы прилипли ко лбу; должно быть, он выглядит так же ужасно, как себя чувствует. Наконец-то заметив чёрную машину, он получше оборачивает шарф вокруг шеи.

Водитель (сорок лет, был женат, но отчаянно пытается двигаться дальше, имеет привычку выпивать по вечерам) дарит ему еле заметную, храбрую с его стороны улыбку, которая, похоже, вообще не соответствует ситуации. Игнорируя любезности, Шерлок отрывисто произносит адрес и усаживается на заднее сиденье. Достав из кармана телефон, он с досадой замечает, что у него дрожат руки. Он уже не помнит, что собирался делать с телефоном.

Окна машины покрыты инеем, сквозь них почти невозможно что-либо разглядеть, но на улице видимость не намного лучше. Несмотря на это, детали прыгают на него, и их слишком много. Боясь слишком глубоко проникнуть в свой разум и обнаружить там человека, от которого пытается убежать, он сосредотачивается на том, что его окружает. Ему всегда кажется, что мир кричит; он научился ориентироваться в шуме и фокусироваться на важных деталях, но сегодня они кричат слишком громко. Свист ветра, рёв его мыслей, всё вокруг и внутри него сливается в негармоничный хор.

Должно быть, он нервничает, потому что водитель всё время оглядывается через плечо. – Вы в порядке? – спрашивает он после четвертого раза.

– Да.

Шерлок закрывает глаза и терпит.

***

Вскоре он врывается в кабинет Майкрофта, даже не потрудившись постучать.

Это последнее место, где ему хочется быть, но все другие варианты, кажется, уплыли один за другим, как пылинки. Несмотря на раздражение, Шерлок не может не признать, что Майкрофт обладает обширными знаниями и может быть экспертом в том, что он собирается у него спросить.

Майкрофт приветствует его, подняв брови, вероятно, услышав и узнав шаги Шерлока издалека, если кто-то не сообщил ему об этом раньше. – Вежливый, как всегда, Шерлок.

Шерлок это игнорирует. – Как ты это делаешь? – требует он.

– Что делаю?

На этот раз он хотел бы, чтобы Майкрофт мог читать его мысли (ну, или читать его ещё лучше). Он устал объяснять и устал от людей, всё ещё не понимающих его после того, как он изложил им всё самым логичным образом. Честно говоря, он устал от всего. – Не… заботишься, – цедит он сквозь стиснутые зубы.

Брови Майкрофта поднимаются ещё выше, и он возвращается к своим папкам, словно потеряв интерес к разговору. Хотя он, вероятно, потерял его ещё до того, как Шерлок вошёл в комнату.

– Для меня это никогда не было проблемой, – отвечает Майкрофт. В выражении его лица есть что-то странное, что Шерлок не может понять, но через мгновение оно исчезает. В конце концов, Майкрофт мастер играть в прятки.