Мгновение тишины, продлившееся полвечности. Но он ведь сам говорил, что не может заглянуть в её будущее!..

— Он тебе сам сказал? — девушка с трудом заставила себя выдавить вопрос.

— Ну, скорее, намекнул, — задумчиво произнёс Трандуил и тут же уточнил: — хотя, довольно прозрачно.

Эльфийка молчала. Припомнила расплывчатые формулировки и какую-то пристальную задумчивость. Она попробовала поставить себя на место Владыки Имладриса. И как всё удобно получается. Девочка пристроена и больше не занимается глупыми путешествиями, и крепость под присмотром с двух сторон, и хороший инструмент для воздействия на своенравного Лесного короля. Подразумевается, что при этом все довольны своей участью и крайне благодарны.

Использовал! Она была готова зарычать от обиды. Руки сами сжались в кулаки.

— Лэйтэриэль? — Трандуил обхватил ладонями её лицо и пристально всмотрелся в него. А ведь он всё прекрасно понимал и всё равно ввязался в этот спектакль. Уже тогда знал! — Прежде всего, он думал о твоём благе. Не то чтобы я его защищал, но…

— О моём благе? — она рассмеялась. — О своём благе я забочусь сама. Он просто нашёл удобный инструмент, чтобы в случае надобности ввернуть тебя в очередной акт борьбы со злом. Меня словно подсунули, как… как… — от гнева у неё задрожал голос.

Не в силах смотреть ему в глаза, она опустила взгляд на вышивку на его рубашке.

— Не будь инструментом, — эльф накинул девушке на голову норовившее упасть с плеч полотенце и стал старательно сушить им волосы, которые и так уже не были мокрыми. — Не забывай, у тебя всё-таки был выбор.

— Выбор? — она резким движением сдёрнула с головы ненужную тряпку. — Предложи гному ящик золота, он откажется?

— Ты слишком остро всё воспринимаешь, — мужчина настойчиво подтолкнул её в спину и усадил в кресло. — Ничего плохого ведь не случилось.

Лэйтэриэль предпочла в очередной раз промолчать. Интересно, что в его понимании — плохое? Что никто не умер? Да и вообще, утешительные речи от тюремщика — как минимум, звучат лицемерно. Что бы он там не говорил, факт оставался фактом, а клетка — клеткой. Что ж, по крайней мере, он не врал.

В голову закралась горькая мысль: мятежный майя, даже будучи в самом скверном расположении духа, с ней так не обращался. Никогда. Он, как никто другой, умел манипулировать другими и подавлять волю, а потому хорошо знал цену свободному выбору.

Разумом она понимала, что ничего непоправимого действительно не случилось. Однако скажи Элронд ей тогда правду, она бы предпочла остаться. Просидела бы год в этом омуте, ничего бы ей не сделалось. Внутри поселилось чувство гадливости. Слишком много он на себя взял…

Эльфийка отвлеклась от собственных мыслей и обнаружила, что Трандуил расчёсывает ей волосы, легко касаясь головы. Можно было не сомневаться, что быстро успокоившиеся чувства — это его заслуга. Она даже не была уверена, что у неё вообще получится теперь разозлиться.

Неожиданно, даже для себя самой, она вскочила на кресло и обернулась к королю — тот замер с щёткой в руках — забавное зрелище. Нечасто ей приходилось смотреть на кого-то сверху вниз. Какое-то время она бездумно разглядывала его выжидающее выражение на лице. В голове что-то щёлкнуло: да гори оно всё в драконьем пламени.

— Меня одна только мысль о том, что он сыграл на моих… — она замолчала, поджав губы. Но она ведь не из-за этого согласилась. А из-за обитателя заброшенной крепости. Из-за беспокойства о нём. Так что если бы Элронд сказал ей правду… Она бы всё равно пошла. Хотя её забота — последнее, в чём нуждается майя.

Хоть что-нибудь в её жизни зависит от неё самой?

Несмело, будто сомневаясь, можно или нет, она коснулась лица эльфа. Руки обвились вокруг шеи и с обречённой решимостью в глазах она скользнула в крепкие объятия, уронив мешающее кресло. Трандуил, не ожидавший подобной смены настроений, рассеянно прижал девушку к себе.

— Всё ведь хорошо, — тихо прошептал он ей на ухо, с наслаждением вдыхая окружавший её запах трав.

Эльф сделал несколько шагов и осторожно сел на постель, продолжая прижимать девушку к себе, словно ребёнка, которого нужно то ли успокоить, то ли утешить.

— Ненавижу, — едва различимо произнесла она без всякого намёка на раздражение.

Король решил не уточнять, кого именно. Могло статься, что он в числе этих несчастных. Да и не было нужды в каких-то словах. Он и так всё чувствовал. Эльфы наделены прекрасным и вместе с тем очень опасным даром — чувствовать друг друга. Когда случается, что двое из них открываются друг другу, между ними устанавливается связь. Это намного сильнее физической близости, которую люди считают апогеем любви. Для эльфов порой простое прикосновение или лёгкий поцелуй, больше похожий на летний ветер, значит куда больше, чем самая страстная ночь. Там, где давно не видевшиеся друзья крепко обнимутся, эльфы смогут выразить глубокие чувства просто взглядом и улыбкой, спрятанной в уголках губ.

Их сплетение сознаний было похоже на слияние моря с океаном. Трандуил чувствовал ураган противоречивых эмоций. Уже не чужих. В глубине этой бури таилось что-то неведомое, совершенно иное, спокойное и равнодушное. И опасное. То, от чего пока следовало держаться подальше. Лэйтэриэль же оказалась объята усталым спокойствием, потревоженным неожиданным интересом, которого он не испытывал уже очень давно. Где-то за ними прятались скребущая кошкой печаль и едва уловимый призрак страха. А ещё было согревающее желание укрыть, спрятать и защитить.

Это было похоже на то же состояние, когда её разума касался майя, только куда слабее, менее отчётливо, сумбурно. Хотя это было лишь вопросом времени.

Непривычные чувства раскалывали сознание на бесконечное множество кусочков, которые перемешивались и сплетались в нечто новое. С каким-то упоением они наслаждались не только теплом друг друга, но и непередаваемой полнотой окутывающих их чувств. Это было не то, что принято называть счастьем, скорее, умиротворённый восторг, разделяемый с близким существом, и уносящая к звёздам эйфория. Удивительно, что всего лишь разделение эмоций с кем-то и проникновение в чужие — может вызывать такое исступление.

***

Голова гудела, но не от усталости или боли, а от переизбытка удовольствия, если такое вообще можно представить. Это похоже на ту приятную тяжесть в ногах перед сном, которую испытывает путешественник, проделавший за день долгий пусть, только намного сильнее. Прошло слишком много лет с тех пор, как он настолько открывался кому-то, и в итоге их обоих просто снесло.

Трандуил, открывший глаза первым, оглядевшись, обнаружил Лэйтэриэль чуть в стороне, лежавшую спиной к нему на его же руке. Не удовлетворившись подобным положением вещей, эльф притянул девушку к себе и тут же почувствовал волну ответной нежности. Она разлепила сонные веки, едва заметно улыбнулась и обняла его, уткнувшись носом в бок.

— Неужели ты опять собралась спать?

— А что, нельзя? — сонно буркнула она.

— Мне кажется, есть куда более интересные занятия, — он улыбнулся.

Лэйтэриэль задумчиво открыла один глаз.

— Да, пожалуй. И вообще, я сейчас должна быть в тренировочном зале, — она освободилась от его руки и вознамерилась покинуть постель.

— Почему тебе не сидится на месте? — эльф нетерпеливо притянул её обратно и сцепил руки на талии. — Мир рухнет, если ты никуда не помчишься?

Она лишь молча посмотрела на него с какой-то задумчивой улыбкой. Кажется, до сих пор не верила в происходящее. Он, впрочем, тоже.

— Я вчера несколько растерялся, когда не смог до тебя дотянуться, — начал Трандуил. — Чего тебя потянуло в пещеры?

— Мы нашли светлячков, — она улыбнулась, — там очень красиво.

— Вот как? А я думал, ты решила поискать там выход из дворца, — на его лице появилась усмешка.

— Нет, ты прав, — честно призналась она, явно не чувствуя себя виноватой.

— Поэтому я и пришёл.

— Ты загнал меня в угол, — тихо заметила она, пристально глядя на мужчину. — И сыграл на моих эмоциях к поступку Элронда, — в её голосе не было обвинительных интонаций — только констатация факта. — Хотя я сама себя туда загнала…