Наконец, Элронд поднялся, и Трандуил не замедлил воспользоваться возможностью покинуть чудную компанию. Его покои были чуть ли не самыми отдалёнными (к его молчаливому восторгу), а дорога к ним шла через сад.

Эльф двигался не торопясь, глубоко вдыхая запах елей и сосен и пытаясь успокоить поднявшиеся из глубин сознания чувства. Он с преувеличенным вниманием рассматривал заросли и вдыхал прохладный воздух. Он даже практически убедил себя, что вечер был вполне терпим. Ровно до тех пор, пока не услышал чьи-то возмущённые голоса. С лёгким раздражением король поморщился — почему именно здесь? А потом вспомнил, что по меркам местных это одно из наиболее пустынных мест во дворце, а значит, никакой скандал не станет достоянием общественности. По крайней мере, сразу.

— …несправедливо!

— На твой взгляд — разумеется, — спокойно ответил мужской голос, в котором Трандуил с удивлением узнал советника Элронда.

— По-твоему, я это заслужила? — чуть ли не прошипел женский голос.

— Да.

Несколько секунд тишины.

— Глори, пожалуйста, — куда более сдержанно произнёс женский голос, почти просяще. — Поговори с ним. Тебя он…

— И не подумаю, — отрезал тот. — И знаешь почему? Он прав. — Никогда ещё Лесной король не слышал в речи вечно спокойного родственника Тургона столько неприкрытого недовольства. — Ты отсутствуешь порой годами, а новости о тебе приходят случайно через третьи руки. Заявляешься на месяц, а потом опять пропадаешь. Посидеть год на месте тебе будет полезно. А лучше — лет десять.

— Может, — звенящим голосом, не предвещающим ничего хорошего, начала девушка, — это вообще была твоя идея?

— А даже если и так, то что? — поинтересовался эльф. — Слушай, как твой наставник… и друг, я искренне…

— Друг? — голос её стал тих. — Это вот так друзья поступают? Да мне гномы в Эреборе большие друзья, чем ты.

— Ты ведёшь себя как избалованный ребёнок, — явно с трудом сдерживаясь, спокойно ответил Глорфиндел. — Теперь у тебя достаточно времени, чтобы переосмыслить некоторые ценности. И я больше не желаю разговаривать на эту тему.

Звенящее молчание длилось не больше минуты, а потом раздался грохот — разбилось что-то тяжёлое. И тишина.

Постояв некоторое время, Трандуил решил, что спорщики разошлись, как солнце и звезды в предутренний час, и направился вперёд. Странное чувство — подслушивать чужие разговоры король не привык. Да и разговор показался ему интересным. Довести вечно спокойного Глорфиндела до белого каления — это надо уметь.

Он поднялся по ступеням, ведущим на балкон. На полу валялся цветок вперемешку с землёй и осколками горшка, некогда украшавшего угловой столбик балюстрады. Подняв взгляд, он обнаружил и причину разрушений.

Причина сидела на бортике, прислонившись спиной к тонкой колонне. По камню синими волнами стекала ткань платья, а на волосах блестела знакомая заколка.

Лесной король перешагнул осколки, вопросив про себя, чем ей провинилось несчастное растение, и остановился напротив девушки. Вчера они танцевали в смертоносной игре, сегодня — разругались. Скорее даже — поскандалили.

Эльфийка отняла голову от колен и посмотрела на Трандуила. Слёз в глазах, как он было подумал, не было, зато полыхнул огонь ярости. И какой обжигающий. Но уже через секунду золотые глаза померкли. Сомнений в том, кого тут считают виноватым во всех бедах, не оставалось.

— Судя по всему, — начал эльф, когда стало ясно, что приветствия он не дождётся, — мои слова навлекли на тебя неприятности.

— Твои слова стали лишь поводом, — раздражённо ответила Лэйтэриэль, — не более.

Трандуил окинул эльфийку взглядом: платье было ей к лицу куда больше, чем поношенный дорожный костюм. В чём-то Владыка Имладриса на пару с Глорфинделом всё-таки правы.

— Лорд Элронд всего лишь заботится о своих подданных. Его мотивы можно понять, — заметил мужчина, — ты должна ценить чужую заботу.

— Мне танцевать от радости теперь? — можно было только подивиться количеству яда в голосе.

— Я бы сказал, что лорд Элронд даже мягок, — безмятежно продолжил Лесной король, — судя по всему, ты переобщалась с гномами, раз позволяешь себе вести разговор в подобном тоне. Одного года будет явно недостаточно, чтобы улучшить твои манеры. Доброй ночи.

Он развернулся и успел сделать несколько шагов, прежде чем услышал за спиной шорох.

— Прошу прощения, — Трандуил замер и медленно обернулся. — Я разозлилась.

Не взглянув на собеседника, эльфийка обернулась и торопливо сбежала вниз по лестнице, не забыв при этом пнуть один из осколков. Без сомнения, специально.

Король Лихолесья только хмыкнул, проводив скрывшуюся в зарослях фигурку. А он было решил, что она в него что-нибудь швырнёт.

Совет проходил в саду на одной их верхних террас, с которой открывался вид на всю долину, залитую ярким солнцем. Где-то внизу шумела река, а на деревьях ей подпевали птицы. Иными словами, обстановка была слишком умиротворяющей, чтобы обсуждать судьбу мира и грозящие ему опасности. Даже гипотетические.

Рядом с Элрондом восседали Глорфиндел и Эрестор — двое его главных советников. Напротив них оказался Кирдан, Владыка Митлонда. Галадриэль с Келеборном сидели вместе на мягкой кушетке под раскидистыми ветвями бука. Вообще непонятно, зачем они приехали вдвоём. Кто из них двоих главный в Лотлориэне прекрасно известно. Слева от них в креслах расположились трое волшебников — Саруман Белый, Гэндальф Серый и Радагаст Бурый. Черные волосы с лёгкой проседью не слишком вязались с именем Белого мага, а вот Гэндальф действительно был сер — и обликом, и производимым впечатлением, пусть и обманчивым. Зато Радагаст полностью соответствовал своему имени. Даже странно, что он вообще явился: его вроде заботят только лес и звери. Несколько в стороне держался Арахад — седьмой из вождей дунэдайн, и его сын — Арагост. Между ними и Глорфинделом и оказался Трандуил.

Лесной король оглядел собравшихся ленивым взглядом. Собрание ещё даже не началось, а на него уже напала апатия.

— Итак, — начал, наконец, Элронд, — не буду разводить долгих речей. Все присутствующие достаточно знакомы с предметом разговора. Мы собрались здесь, потому что возникло подозрение, что Враг вернулся.

Эльф многозначительно замолчал. Остальные — тоже, при том, что ошарашенным никто не выглядел. Только Радагаст неловко заелозил на месте.

— Подозрения, — произнёс Саруман, выразительно глянув на Гэндальфа, — это не то, на что стоит опираться в действиях.

— Назгулы в Минас Моргуле зашевелились. Они что-то затевают, — ответствовал тот. — А о заброшенной крепости ходят странные слухи. Этот таинственный некромант…

— Будем честны, — вмешался Элронд, дабы не допустить перепалки, — с таким же успехом можно сказать, что и в Гундабаде орки что-то затеяли.

— Орки не способны организоваться во что-то действительно опасное, — заметил хриплым голосом Арахад, — быстрее перегрызутся.

О да, ему об этом было известно прекрасно. Ведь регулярным вырезанием их отрядов занимались именно его следопыты, к которым периодически присоединялись эльфы.

Воцарилось молчание. Трандуилу подумалось, что разговор вообще тупиковый.

— Рассуждать в подобном ключе можно долго, — медленно произнёс Кирдан, когда тишина затянулась, — вопрос в том, будем ли мы что-то предпринимать, и если да, то что именно.

— Поспешные действия, когда не знаешь, с чем имеешь дело, могут только навредить, — рассудительно заметил Келеборн.

— Давайте опираться на факты. Хотя в данном случае, скорее на их отсутствие…

Слово вновь взял Саруман. Лесной король практически сразу отвлёкся — Белый маг славился своим умением говорить. Много и долго. Кто-то считает, что ещё и мудро. Общий смысл его длинной речи сводился к тому, что без кольца враг бессилен и вообще ни на что не способен, а от его мелких слуг особых неприятностей ждать не приходится. Трандуил вообще-то в целом был согласен. Другое дело, что мог знать этот волшебник, когда он с этим врагом и не сталкивался, по той простой причине, что прибыл в Средиземье несколько позже основных событий. А вот ему довелось…