– Идём, – Илиэль улыбнулась. – Твоя комната готова.

Они вошли в дом и направились к лестнице.

– Ещё кто-то хочет уплыть? – спросила эльфийка.

– Да.

На взгляд Лэйтэриэль, так было уместнее спрашивать об их количестве, а не о самом факте.

– В последнее время эльдар отплывают всё чаще, – задумчиво произнесла хозяйка. – И больше.

– Да, наверное, – рассеянно кивнула гостья.

– Прошу, – перед ней открыли дверь уже знакомой комнаты, – располагайся.

– Спасибо.

Эльфийка кивнула и ушла. Прикрыв дверь, Лэйтэриэль медленно прошлась по комнате, скинув сумку на кресло. Постояв немного у окна, она отправилась в ванную, чтобы смыть с себя дорожную пыль.

Когда она закончила приводить себя в порядок, темнота уже вступила в свои права. Пройдясь по хозяйскому дому, девушка проигнорировала гостиную, из которой явственно доносились голоса Кирдана и Глорфиндела. Ей обсуждать очередное отплытие совершенно не хотелось, так что она поднялась по винтовой лестнице на верхушку башни.

В центре круглой комнаты с окнами по всему периметру стоял массивный высокий фонарь. Однако свет его не раздражал, так как был значительно выше головы. Сбоку обнаружилась дверца, ведущая на опоясывающую площадку.

За неимением скамеек и прочих стульев пришлось сесть на перилла. Кирдан, определённо, знал толк в выборе места для дома. Вид отсюда открывался шикарный. Можно было без труда разглядеть улицы города, подсвеченные фонарями, и набережную порта, в котором покачивались несколько небольших кораблей.

И конечно же море. Простирающееся до горизонта. Хотя, конечно, она помнила, что это всего лишь залив, заключённый между двумя мысами, которые просто почти не видно в темноте. И всё же казалось, что там, за водами, бесконечность. Запах соли и выброшенных на берег водорослей. Ветер, шум бьющихся о камни волн и крики чаек.

Накатывают белые пенные гребни из темноты. Вместе с ветром. И вода блестит, отражая огни берега. А вдали у горизонта небо выглядит светлее, будто его кто-то подсвечивает. А может, и подсвечивает, кто его знает. Ей это вряд ли доведётся выяснить. И всё же… всё же ей здесь нравилось. Будь у неё такая возможность, она тоже поселилась бы где-нибудь на берегу моря.

Уж насколько она любила Чёрную пущу с её гигантскими деревьями или даже Ривенделл с его водопадами, но с берегом океана им было не сравниться. В месте, где встречаются большая земля и ещё большая вода, есть какое-то непреодолимое притяжение. Здесь всё кажется таким несущественным. Мелким. Скоротечным. Потому что всё пройдёт, а это место встречи воды и земли будет всегда. Даже если сместится.

Хотелось оказаться где-нибудь внизу на берегу. Чтобы пройтись босиком по мокрому песку, утопая в нём. Путаться в пытающихся сбить волнах…

Она услышала тихие шаги и шорох двери, но не шелохнулась.

– Ночью холодно, – ей на плечи опустилась мягкая ткань.

– Спасибо.

Она подхватила одеяло и укуталась в него. Одеяла ей здесь и не хватало. Теперь она отсюда, пожалуй, и не слезет. Разве что вдруг начнётся шторм. Хотя и тогда вряд ли: она прежде никогда не видела здесь штормов. И бывают ли они тут? Она вполне могла поверить, что облюбованные эльфами побережья плохое настроение Ульмо и Оссэ обходят стороной. Или всё же нет? Если вспомнить комментарии Майрона относительно второго…

– Следующий корабль сможет отплыть будущей весной, – сообщил Глорфиндел.

– Да, и очередная компания эльфов сможет сбежать, – хмыкнула она. – Рада за них.

– Не вини их за это.

– Это трусость.

– Нет, – качнул головой эльф. – Наше время здесь уходит. Просто они это чувствуют сильнее. И потому уходят.

– Они не уходят, а сбегают, поджав хвост, – совершенно спокойно возразила девушка. – Потому что чувствуют приближение… бури.

– Чувствуют, – кивнул Глорфиндел. – Мы все чувствуем… Но в чём ты обвиняешь своих сородичей? Неужели ты ждёшь от них, что они сейчас облачатся в доспехи и отправятся в Гондор, чтобы повторить путь Последнего Союза?

Лэйтэриэль сочла ответ излишним. Советник Элронда был прав. Более того, ей бы и в страшном сне не приснилось, чтобы подобный поход состоялся. Она вообще не представляла, какой тут может быть выход, чтобы и нашим, и вашим. Наверное, лучше всего бы было, чтобы ничего вообще не менялось, а оставалось как есть. В равновесии.

– Думаешь, это скоро случится? – спросила она устало. – Эта буря.

По-хорошему, вопрос следовало бы задавать по другому адресу. Но она побаивалась. А у Глорфиндела вроде были какие-то намёки на способности к предвидению.

– Разве это не ты у нас лучше всего знаешь, что творится в Средиземье? – с улыбкой спросил эльф.

– Смотреть не значит видеть, – отмахнулась она. И не значит понимать.

– Не знаю, – уже без всякого смеха произнёс Глорфиндел. – Пока всё спокойно, но… достаточно будет камня, чтобы пошла лавина. Может, у нас есть ещё несколько лет. Может, даже десятилетий. Но потом непременно появится камень.

– И что тогда?

Вопрос был до невозможности глуп, но ей хотелось кому-нибудь его задать.

– А что тогда? – он облокотился на перилла и, наклонившись, повернул к ней голову. – Наша дорога в любом случае лежит на Запад. Конечно, мы, по возможности, поможем людям, но, в конечном итоге, это уже их борьба.

– По возможности? – чуть ли не по слогам переспросила она. – Это как? Советом?

– Мы вырастили Арагорна, – с каким-то неидентифицируемым выражением произнёс эльф, – и дали ему величайший из стимулов – любовь, пусть и незапланированно. Либо он станет величайшим королём и получит всё, либо погибнет. Другого выбора у него нет.

Она уставилась на эльфа. Иногда он её поражал. Нет, его мысль была понятна и очевидна. Но то, с какой прямотой он порой начинал формулировать такие мысли, её поражало.

– Нет, мне не всё равно, конечно, – заверил он, правильно истолковав её выражение. – В конце концов, я к нему привязался. Просто говорю правду.

– А если у него не выйдет? – тихо спросила она.

– Тогда не выйдет ни у кого, – просто ответил он. – Как бы это не претенциозно звучало, но Арагорн единственный, кто способен сплотить людей. Он служил в Рохане и Гондоре, исходил все земли по эту сторону Мглистых гор. Он лучше всего знает людей. Никто из наследников Гондора или Рохана не сможет его превзойти. Про Эриадор я и вовсе молчу: он давно превратился в собрание вольных городов и областей.

– Ты недооцениваешь людей, – заметила она. – В тёмные времена среди них всегда появляется тот, кто может вести.

– По-моему, – он хитро улыбнулся, – это ты сейчас их недооцениваешь. Лично я думаю, что у Арагорна всё получится. Как-нибудь. Не знаю, как.

Она окатила его мрачным взглядом. Да, он действительно просто отвечал на её вопрос. Вот только она с трудом представляла, что там будет в случае победы вождя дунэдайн. И будет ли это победа или недоразумение в кавычках.

– Грядёт век людей, Лэйтэ, – он устремил взгляд в водную даль, – нам здесь всё меньше места.

– С чего бы? Места здесь достаточно. Не вижу причин, почему бы мы не могли здесь уживаться вместе, – буркнула она.

– Потому что они смертны, – без раздумий ответил Глорфиндел. – От былого союза и сейчас-то остались одни красивые слова. Представь, что будет, когда исчезнет общая угроза. Если не можешь представить, вспомни судьбу Нуменора. Люди возжелали бессмертия, хотя даже не понимали его цены. Живя рядом с нами, они вновь его захотят. Таковы уж они. Поэтому нам лучше уйти. Лучше и для нас, и для них.

– Не хочу, – рассеянно произнесла она.

– Что?

– Я понимаю, о чём ты. Но я не собираюсь никуда уходить отсюда.

– Это тебе сейчас так кажется, – снисходительно произнёс эльф. – Но эльфов будет становиться всё меньше. Уплывут Элронд с сыновьями, все твои друзья и знакомые. Тебе не захочется здесь оставаться.

– Нет. Там я окажусь разве что сразу в чертогах Мандоса и то при условии, что у меня не будет иного выбора, – раздражение в голосе она и не пыталась скрывать.