— Это не «белка», — заключил Роше. — Кишка тонка за скоя’таэлями бегать?

— А ты чо, этот… как бишь… ихсперт? — Димитр оскалился.

Тот, который в капюшоне, почесал лоб.

— За вызимского шпика комендант хорошо заплатил. За этого, мож, заплатит вдвое больше?

— А мож! — гоготнул Димитр. — Еще и за расторопность накинет!

Дожидаться приказа мужик в капюшоне не стал — хватился за меч на поясе и шагнул вперед. Роше ждал его. Еще до того, как Димитр выплюнул последнее слово, Роше зачерпнул горсть липкой черной земли и бросил нападавшему в лицо. Взвинченный, будто сжатая пружина, он рывком вскочил на ноги, снял с бедра фальшион и рубанул, целя в незащищенное брюхо. Натянутая, будто на зерриканском барабане, кожа лопнула, встретившись с бритвенным лезвием; красная полоса, поначалу показавшаяся тонкой нитью, расползлась вширь, края раны разъехались, обнажив шелковое багряное нутро. Мужик отшатнулся назад, прижал руки к животу и поймал вываливающуюся ленту кишок. На том и рухнул, чтобы уже не подняться.

Воронье закаркало. Захлопали черные крылья. Десятки агатовых глаз уставились в центр кладбища.

Димитр действовал аккуратнее. Вместе с тощим он обходил Роше кругом, пытаясь зайти за спину. Они бросились в атаку вместе, с двух сторон, надеясь зажать под ударами как в тисках. Роше шагнул навстречу тощему, поймал бьющее по широкой дуге лезвие на гарду и сбросил, отведя удар. Шипастые набойки перчатки ударили в висок, клинок метнулся вверх и чиркнул острием по горлу. Тощий забулькал и скатился вниз; Роше повернулся — как раз вовремя, чтобы блокировать. Димитр теснил его к обрыву. Мощные удары тяжелого меча, обрушивающиеся на фальшион, низким гулом отдавались в предплечье. Огороженный несколькими вбитыми колышками и несерьезными перекладинами обрыв приближался. Димитр наступал. Сама мысль о том, что противник вынужден уйти в глухую оборону, раззадоривала, и двуручный меч вычерчивал в воздухе фигуры все более сложные, надеясь запутать и обмануть. Тщетно — и это тоже подхлестывало, и Димитр рычал, вкладывая усилие в каждый новый удар, не достигающий цели.

А его шаги становились все менее и менее осторожными.

Остался один шаг. Следующий будет в пустоту.

Роше увел удар в сторону, обошел Димитра в полупируэте, а инерция и сила тяжести довершили все остальное. Димитр, неуклюже взмахнув руками, проломил прутья и рухнул на нижний ярус. Он бы пережил этот полет, но некстати подвернувшееся деревянное надгробие раскололо череп и само рассыпалось в щепы.

Мертвых, как заметил Геральт утром, не допросить — они историй не рассказывают. Впрочем, подумал Роше, возвращая клинок на место, мертвых легче обыскивать.

Он начал с тех, чьи тела распластались на верхнем ярусе кладбища. Бандиты при себе ничего не имели; эльфа, если он что-то и имел, уже обобрали. Второй труп, разодетый в дорогое расшитое платье, вызвал куда больший интерес. Омертвение уже тронуло тело, но синюшные кровоподтеки, неестественная вывернутость конечностей уже на первый взгляд говорили о том, что мужчину нещадно пытали. Роше без особой надежды проверил карманы, ощупал подклад дублета со срезанными пуговицами. Нашел. Рванул подклад: ткань легко поддалась, и в руке Роше оказался конверт.

«Я не знаю, кто тут больший лжец, — выводивший эти строки, похоже, спешил: буквы так и прыгали. — Комендант Лоредо или его родственник Мерс, которого перевели на должность городничего после скандала в Вызиме. Все, о чем они рапортуют, неправда. Димитр жив, эльфы чувствуют себя прекрасно, Иорвет вовсе не бежал и вдобавок снюхался с каким-то ведьмаком. А к тому же похоже на то, что Лоредо собрал вокруг себя остатки Саламандры и ставит на широкую ногу торговлю фисштехом. Как будто мало ему было денег от растрат и хищений! Самое интересное — почему комендант не боится гнева столицы. Да, он нагло пользуется балаганом, воцарившимся после смерти Фольтеста, но самое главное — Лоредо готовится совершить государственную измену. Не знаю точно, в чем там дело, но допытываться дальше у меня нет никакого желания. Пришлите сюда настоящего соглядатая, а то у меня на это никаких нервов не хватит».

И подпись: «Искренне ваш, Быстрик».

Роше посмотрел на посиневшее, залитое запекшейся кровью лицо и покачал головой. Встретиться со связным Талера, пока он был жив, ему так и не довелось.

Все сошлось. Если у Роше и были какие-то сомнения, то теперь они рассеялись так же быстро, как туман, нынче наполняющий лес, рассеется с приходом утра. Теперь оставалось лишь действовать. Сначала — Иорвет, потом — ведьмак, руки которого запятнаны кровью Фольтеста, а следом — Бернард Лоредо.

Это будет хороший день. Лучший из всех проведенных во Флотзаме.

========== Глава 4 ==========

Поймать в лесу «белку» — задача не из простых. Еще сложнее — за «белкой» проследить. Леса, в которых прячутся эльфы, изучены ими вдоль и поперек; скоя’таэли знают каждую тропу, будь она скрыта от чужих глаз или же, напротив, на виду. Они одинаково легко ступают по рыхлой земле, по мягкому сырому мху и гладким камням, по певучим ручьям и по преющему опаду, а кроме того — ходят по крепким, переплетенным ветвям древних дубов. Скоя’таэли прячутся среди листвы — совсем как мелкие юркие грызуны, подарившие имя разбойничьим отрядам нелюдей. Но куда важнее то, что сумрачная флотзамская пуща смотрит на своих гостей десятками эльфских глаз.

И сотнями нацеленных стрел — ни предугадать, ни укрыться.

Непростая задача даже для «Синих Полосок», собаку съевших на нелегком деле охоты на скоя’таэлей.

Тактика не изменилась: чем больше группа, тем легче заметить. В то же время одинокий боец останется без прикрытия.

По еще горячим следам Геральта и его приятеля краснолюда Роше отправил Бьянку. Каждый из «Синих Полосок» мог пройти без лишнего шума: от ведьмачьего чутья, конечно, не укрыться, но от бдительных эльфов — вполне. Каждый из них знал, как сделать лес своим союзником и где искать приметы засады. Бьянка, в отличие от прочих, не просто знала — нутром чуяла. Она столько времени провела бок о бок с «белками», что понимание их повадок въелось в нее крепко — ничем не вытравить.

Роше за нее не тревожился. Вернее: его рациональная, привыкшая все просчитывать и анализировать часть не тревожилась. Другая же — та, которой он едва не поддался минувшей ночью, — давала о себе знать противным, саднящим нетерпением. Бьянке Роше доверял. А вот этому поганому лесу, воздух которого тяжел от плотного запаха хвои и гниения, не доверял ни на грош.

— Че-т долго, — посетовал Силас. От этого незатейливого комментария засосало под ложечкой: значит, не одному Роше казалось, что ожидание потянулось застывающей смолой.

Духота хватала за горло. Треклятая духота, наполненная текучим смрадом, топила гребаный Флотзам, и Роше ждал, когда же он, наконец, захлебнется.

Его терпение иссякало.

Серая пакля облаков сплошь затянула бледное солнце, и стены фактории угрюмо потемнели. В лесу, должно быть, и того хуже — плотное покрывало листвы крало и без того скудный свет. Тем лучше, подумал Роше. Скоя’таэли — зоркие ублюдки, но даже им мешает темнота.

Бьянка появилась неожиданно: просто вынырнула из болотно-зеленого лесного марева, и длинные усы хвощей цеплялись за ее мундир. Она стряхнула их небрежным жестом, скинула с сапога налипшие листья и двинулась к воротам. Размытая вечной речной сыростью грязь даже не чавкнула под ее летящим шагом.

— Получилось, — сообщила она, приближаясь к Роше.

— Видела Иорвета?

Бьянка бросила короткий взгляд назад, в густую чащу за спиной.

— Геральт поведет его к эльфским руинам. Со слов Иорвета выходит, что убийца королей может прятаться там.

— А если брешет? — подал голос Силас.

— Если брешет, — жестко ответил Роше, — возьмем его самого. А там уж он, сука, все у меня выложит. Что с его «белками»? — добавил он, обратившись к Бьянке.

— Слишком заняты Геральтом.

Другого шанса может и не быть.

— Возьми парней, — распорядился Роше после короткого — в один выдох — размышления. — Займете юго-западную сторону руин. Фенн, Силас, Рикард и Шеридан — со мной.