— В упор не видишь интереса к тебе твоего приятеля. Нет, правда?!

— Он мне не прия… это ты про Алика сейчас?! — я замерла на перекрестке какой-то там линии Василеостровского.

— Елена и Александр*… — въедливо продолжал Клим, закатывая глаза. Он точно решил отыграться на мне за собственную исповедь. — Это напоминает мне один миф, который… ну, для Трои там точно нехорошо кончилось, но в целом, все было вполне красиво…

— Прибью заразу, — углом рта сообщила я. — Слушай, Климушка. Ты и мужчин-то не очень как-то понимаешь, если решил, что Алик интересуется хоть чем-то, помимо танков, гоблинов и… во что он там еще играет?

— Ну, иногда люди погружаются в вымышленный мир, потому что робки для реальности, — глубокомысленно выдал Клим. — Но мы тут пообщались, пока ты спала…

Я издала стон, напоминающий последний крик смертельно раненой чайки.

— … когда выяснилось, что я тебе не жених и даже близко к этому делу не приближаюсь — дело пошло быстрее… Вот ты знаешь, что ты — оказывается, неприступная крепость?

Ага. И в бойницах арбалеты торчат со всех сторон. Я посмотрела на Клима взглядом давно не евшего удава.

— Вот! — тут же обрадовался бывший божок. — Вот я тебе о чем говорю! Вот и он не представляет, как к тебе можно подойти! Нет, вот ты посмотри на себя: умная, красивая…

— … по стандартам подземного мира?! — вскипела я, поскольку мнение о своей внешности у меня было вполне реальным.

— … обладающая приятной мягкостью фигуры, как Нефела, богиня облаков… Но чем, чем можно покорить столь цельную личность?

— Выход с колесницей бы не подошел, — прикинула я. — Особенно с Аликом: он меня вряд ли поднимет. Гы-гы.

— А другие выходы? — резонно предположил Клим. — Как насчет даров?

Мне как-то не по делу вспомнилась роза, подсунутая под мой локоть на парту на какое-то отдаленное восьмое марта. Явно ошибочно.

— …или танцев?

— Я на наши сборища не хожу! — шикнула я гневно. Водка-пиво-пьяные поцелуи, тупые шутки. Ага, сейчас, как же.

— …приглашения пойти куда-нибудь вместе?

Если считать приглашением «Э-э, слушай, мне тут билеты в обсерваторию бесплатно достались, тебе не надо?». Или «Слушай, я что-то вообще тут не понял, объяснишь? С меня кафешка».

— Да мне некогда было, — сказала я кисло.

— …предложения помощи?

— А мне-то нафига?!

Уж с курсачом или лабой я вполне могу справиться и сама. Не то что девицы, строящие из-за этого глазки парням.

— И он ведь при этом замечательно понимает, что он не принц твоей мечты, — невозмутимо продолжил Клим, у которого были реальные возможности познакомиться с моими кулаками.

— Нет у меня там никаких принцев!

— …небогат, не настолько решителен, не так образован, не так смел…

Я вздохнула. Жизнь превращалась в хаос все больше — просто руки опускались. Даже ушатать Клима сумочкой по голове уже не казалось хорошей идеей.

— Слушай, ну замолчи ты, пожалуйста, — прибегла я к последнему средству. — Мне правда сейчас не до этого. И не до Алика. Алик меня сейчас волнует только в том плане, что нужно бы ему что-нибудь соврать.

И вообще, у нас с ним ничего общего.

И плевать мне на то, что он тыбрил мои конспекты, дабы поставить их на полки как воспоминания о своих чувствах. Или, я не понимаю, зачем он их тыбрил?!

Не могу сказать, что мои размышления в течение всего обратного пути касались только этого. Но что врать Алику — я так и не смогла придумать. Кладбище, Керы, стресс, новые факты о мифологии. Есть, с чего впасть в ступор.

И вообще, когда мы дошли до халупы Алика — оказалось, что соврать будет трудновато.

Внутренний двор местами порос нарциссами, местами был покрыт пропалинами. На месте двери сарая красовалась оплавленная дыра.

Алик, хмуро поправляя очочки, сидел на крыльце в крайне задумчивой позе. Был он, пожалуй, вполне спокоен.

Особенно если учесть, что на расстоянии метра от него с малость прибалдевшим видом мотал головой… головами белый мопсик.

— Ик, — сказал мопсик, увидев меня. И неверным шагом отодвинулся на пару шагов.

— А-ва-вава-э… — произнесла я подобие приветствия.

— Ух ты, — произнес Клим оптимистично. — Он уже не в кадке.

Алик еще раз поправил очочки. Майское солнце поливало рыжиной его макушку.

— Я его не кормил, — заговорил он оправдывающимся тоном. — Честно. Даже в сарай не заходил. Тут просто к вам пришли. Пришла. Она. Оставила кое-что.

Представляю, кто – она. И не просто представляю, а вижу, что оставила.

Даже если бы Клим и не смотрел на гранат на столике, как на ядовитую змею.

— Ну, а потом ушла. А из сарая — этот…

Мопсик покосился на Алика и отполз еще. Он не выглядел желающим познакомиться ближе.

— То есть, он тебя не съел, — зачем-то сказала я.

— Ну, он тут на меня попер, так я его по голове табуреткой, — отозвался Алик задумчиво. Поднял руку, показал остатки табуретки. — Меня дед научил, что кобель должен вожака признать: у него деда овчар был бешеный…

Оставим вопрос, сколько раз пришлось применять табуретку. Поднимем вопрос, почему это моего одногруппника все же не съели.

— Я тебе сейчас задам крайне тупой вопрос, — тон получался вполне себе извиняющимся. — Ты крещеный?

— А то как же, — удивился Алик и вытащил из-за майки цепочку с нательным крестиком и еще каким-то медальоном. — Мне вот еще дед дал, тут частица какого-то креста…

— Уууууу, — приложил нас Цебер, сверил одинаково ненавидящими взглядами и прошествовал в сарайчик. Явно намереваясь упаковаться обратно в кадку.

За моей спиной тихо хмыкнул Клим:

— Ну конечно — ничего общего!

Комментарий к История любви и немного табуретки

* Александр - прозвище Париса. Да, в общем, у него с Еленой кончилось печально. Особенно для Трои.

========== Бескрайняя нежность и немного футбола ==========

Внимание! Присутствуют описания лютого измывательства над бедным подземным животным. Любителям бедных подземных животных и членам подземного “Гринпис” к прочтению не рекомендуется.

Нет, ребята. За последнее время я как-то решительно перебрала экстрима, хотя никогда им как-то серьезно не увлекалась. И еще — есть у меня нехорошее чувство, что даже если я вдруг воспылаю желанием лезть на Эверест или прыгать с тарзанкой… это, как говорится, несколько блекнет.