— Мерлин, ну и какая из них настоящая?..

Геллерт медленно прошел в комнату на ватных, негнущихся ногах. Голос Альбуса доносился откуда-то издалека, сопротивляться засасывающей его вниз бездне становилось все сложнее.

— Не сомневался, что это будешь именно ты, Дамблдор,— послышался позади них леденяще спокойный голос.

Альбус обернулся, Геллерт заставил себя поднять взгляд, титаническим усилием еще раз выдергивая себя обратно в реальность.

В дверях стоял мужчина, отдаленно напоминающий юношу из воспоминаний Марволо. Его мертвецки серая кожа, покрасневшие, почти змеиные глаза, обострившиеся черты лица не оставляли никаких сомнений в том, какую именно магию предпочитает этот волшебник. Геллерту все эти симптомы были хорошо знакомы. Он всегда боялся, что тоже самое случится и с ним.

— Профессор Дамблдор, Том, — мягко поправил его Альбус, крепче сжимая Бузинную палочку, — значит, чары накладывал ты? Не слишком впечатляющая работа.

“Сейчас он нападет и убьет нас обоих” — отстраненно подумал Гриндельвальд.

Но Волдеморт продолжал говорить:

— Как ты узнал? Как ты узнал? — потребовал он ответа. Геллерт понял, что тот нервничает, нет, не просто нервничает. Риддл был в ужасе.

— Это было совсем не так сложно, как ты думаешь, — Альбус же казался совершенно невозмутимым, — к несчастью, мы все склонны переоценивать свои способности, мой мальчик.

Дамблдор злил его. Намеренно. И тянул время. Геллерт, игнорируя разыгравшуюся мигрень, еще раз окинул комнату взглядом. Какая из них? Какая?

“Ну же, — проклинал он свой дар, — решил дать о себе знать, так пусть от тебя будет хоть какая-то польза!”.

— Это ты переоцениваешь себя, — прошипел Волдеморт, — кто это? Кого ты привел с собой на смерть?

Геллерт, через силу улыбнулся, всматриваясь сквозь затягивающий зрение туман в змееподобное лицо:

— Я Геллерт Гриндельвальд, твой, в некотором роде коллега, — выдавил он. — Тебе стоило больше внимания уделять истории магии, Риддл. Может, научился бы чему-то.

— Научился? Чему? Проигрышу? — с губ Волдеморта сорвалось что-то похожее на смех. — Я знаю, кто ты! Ты жалкий неудачник.

— Проигрывать тоже надо уметь, — Геллерт бросил короткий взгляд на Альбуса, надеясь, что тот заметит. Что будет готов.

Риддл снова начал что-то говорить, Геллерт видел, как шевелятся его губы, но не слышал ни слова. Перед ним параллельно развивались две цепочки событий: настоящих и грядущих, происходящих на несколько мгновений позже. Он видел, как Волдеморт поднимает палочку, как срывается с нее заклинание… Стараясь смотреть сквозь провидение, он бросил еще один короткий взгляд на чаши, пробиваясь мысленно все дальше в будущее, силясь рассмотреть, к какой из них Волдеморт бросился бы, убив их.

Геллерт ощутил привычную ненавистную дрожь во всем теле.События, вероятности обступали его со всех сторон. Не понимая даже, видит он это или делает на самом деле, Геллерт, едва почувствовав холод металла в своей руке, бросился на Альбуса, отталкивая его в сторону. Прохрипев «Аппарируй!», он вцепился в его рукав.

И в самую последнюю секунду, уже погружаясь в темноту, Гриндельвальд поднял взгляд на Волдеморта и с ужасом увидел, как Палочка выскальзывает из уже исчезающих пальцев Альбуса и летит в руку своего нового хозяина.

Комментарий к Полувзгляд вполоборота в звериное прошлое

Очень надеюсь, что грядущие главы дадутся мне быстрее и легче, и за пару недель мы доберёмся до финала.

Спасибо всем за терпение и поддержку!

И ещё один прекрасный арт от Makks Moroshka подоспел, на этот раз к главе “И наконец, тиски переоценки”.

https://vk.com/wall-154412260_371

========== Но в поле звездного узора они давно примирены ==========

Им несть конца — зовется прозябаньем

Цепочка затянувшихся годов,

Где чувства постепенно отмирают,

А идеалы тихо терпят крах —

Так долго им служили бессловесно,

Что самая пора бы им отцвесть.

Гордыня не способна к притязаньям,

И силы покидают стариков,

А вера лишь неверье обретает;

Дырявый челн качается в волнах —

Осталось ждать, как в тишине небесной

Им колокол подаст о смерти Весть.

Т. С. Элиот

Он видел гнев Волдеморта. Видел его страх, ледяной страх смерти. Изумрудная вспышка, скользящая следом змея, ее сочащееся ядом тело, скрывающее теперь обрывок этой омерзительной души.

Геллерт вынырнул в настоящее. Сел, жадно глотая пыльный воздух. Закашлялся, пытаясь отдышаться. И хотел было что-то сказать, но комната снова растворилась в ослепительном свете. Затылок отозвался глухой болью. Безжалостная сила потащила его за собой.

Годы войны, отравляющий воздух страх, тёмные тени, пожирающие смерть, пирующие на смерти… Младенец. “И последний враг истребится”.

Смерть.

Альбус, постаревший, несчастный. Альбус, готовящий жертву. Альбус, падающий в пропасть.

Будущее проносилось все быстрее и быстрее, пока не превратилось в вибрирующие полосы света под его веками. С ещё одной белой вспышкой они погасли.

Геллерт открыл глаза. Его голова лежала у Альбуса на коленях: тем летом, когда у Геллерта бывали видения, он всегда приходил в себя именно так: рядом с Альбусом, от прикосновений его заботливых рук. Мигрень отступала. Ныл ушибленный затылок. Отчаянно болела шея — последствие судорог. Геллерт не спешил садиться, приходил в себя и ещё раз воспроизводил в памяти увиденное.

— Змея, Альбус, — сказал он, с трудом ворочая языком.

— Подожди, тебе надо прийти в себя. Потом ты мне все расскажешь, — в спокойном тоне Дамблдора было что-то раздражающе заботливое. Как будто он успокаивал расшалившегося ученика.

— Я в себе, — возмутился Геллерт, стараясь справиться с севшим голосом. Он что, кричал?.. — Змея, у Волдеморта есть какая-то змея. Он поместил в неё последний крестраж.

Дамблдор сжал его плечо.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Это ближайшие события, они произойдут совсем скоро. Такие предсказания не врут.

— Нагини, — Альбус прикрыл глаза и сказал тихо, — бедная девочка…

— Ты знаешь его змею?.. И кто из нас ещё бредит, — он попытался встать, но, почувствовав, что силы к нему ещё не вернулись, позволил себе остаться на коленях у Альбуса.

— Ты тоже её знаешь. Это долгая история, — он как будто отмахнулся от тяжёлых мыслей, отодвинул их на потом, — что ещё ты видел?

— Я не помню подробностей, — соврал Геллерт. — Знаю только, что если не победить Волдеморта сейчас, другая возможность выпадет очень не скоро. И обойдётся эта победа очень и очень дорого.

— Ты уверен, что ничего не помнишь?

— Почему ты спрашиваешь? — надтреснуто спросил Геллерт.

Дамблдор помедлил, затем все же ответил:

— Ты кое-что сказал. Я не знал, что ты стал вещать будущее.

— Уверяю тебя, об этом и я не знал. И что именно я “вещал”?

— Что-то про рождённого теми, кто трижды бросал вызов “Тёмному Лорду”, рождённого на исходе седьмого месяца. Ты сказал: “И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой”.