Второе пробуждение было не таким приятным. Болела голова и шея ныла в месте укола. Однако то, что я увидел, поразило меня настолько, что я забыл о таких банальных мелочах, как боль. Дверь в мою камеру валялась вместе с железными массивными петлями примерно на середине комнаты. На месте стола с охранником расположилась небольшая «Электра». Обгоревшие останки стола были разбросаны рядом, а посреди всего этого хаоса стояла Юля. Я сразу понял, что это просто видения, галлюцинации. Эти сволочи, скорее всего, вкололи мне наркотик. Военные понимают, что сталкер – не просто хулиган. Многие сталкеры умеют выбираться из наручников, а уж решётку открыть это пустяки. Конечно, можно обыскать сталкера и забрать все подходящие для побега предметы. Но голым его тоже не оставишь. Ходили слухи, что некоторые субъекты прятали ножи и другое холодное оружие в швах на одежде, или вшивали прямо себе в тело.

Ладно, на видения всякие я не поддамся. Проходил через такое и знаю, что лучше уж на месте сидеть. Так я и поступил: остался лежать на наре. Юля вошла в камеру и сказала.

— Вставай, Комбез, идти пора. Пока вертолёты не прилетели.

Я помолчал немного, и спокойно ответил.

— Не, я на поводу галлюцинаций никуда не пойду.

— Понятно. Ты решил, что я глюк. Учти, я тащить тебя не собираюсь, вот только военные могут прийти.

В её голосе затаилось тихое отчаяние, и я пошёл на уступку.

— Ладно, я пойду с тобой. Всё равно если ты глюк, то я дальше двери камеры не уйду. — Я встал, и в голове неприятно зазвенело.

С помощью Юли поднялся на первый этаж, попутно отметив, что её, и различные предметы я вполне ощущаю. По пути я также захватил свои вещи.

Возрастающая с каждой секундой уверенность в том, что это реальность, рухнула, как только мы выбрались под открытое небо. Первое что бросилось в глаза, это явное отсутствие на блокпосте военных. Второй признак нереальности происходящего находился прямо передо мной. Старое деревянное с крышей из шифера здание, предназначавшееся раньше для хранения провизии и боеприпасов, а теперь для укрытия машин от капризов погоды. Сейчас его крыша наклонилась на один бок, потому что левая торцевая стенка была объята пламенем, и шифер с этой стороны начал понемногу плавится и лопаться, издавая характерное «бах, бах».

Мы повернули в сторону Зоны. Прошли мимо горящего сарая. Можно было предположить, что кто-то напал на военных, но в воздухе повисла тишина. Я уже более-менее оклемался и шёл сам. Однако, Юля не отпускала мою руку, видимо понимая моё состояние. Впереди маячили какие-то люди. Когда мы подошли поближе, я узнал некоторых из них. Сталкеров было много: примерно семьдесят человек. Я обернулся назад и увидел небольшую дыру в кирпичной стене центрального здания. В Зоне мне часто встречались такие повреждения. Шрамы на зданиях, оставшиеся после отчаянной перестрелки. Наметанный глаз без труда определил, что это дыра от снаряда РПГ.

От толпы отделился сталкер и направился к нам. Спокойная и простая походка, неизменная тёмно-серая куртка и лёгкий противогаз. Комар подошёл ко мне и выпалил:

— Ну, ты даёшь!

— Что я давать должен? – Спокойно осведомился я. – А вот ты даёшь. Что тут происходит. Это реально или я что-то не понимаю.

— Э-э-э. – Сталкер замешкался и посмотрел на Юлю. Она увидела его непонимающий взгляд и пояснила.

— Это у него финт новый. Он думает, что головой повредился.

— Ничего я не повредился – сказал я. – Просто…

— Ну, тогда перестань нести всякую чушь! – Воскликнула девочка. – Не веришь, что это реальность, так давай в «Трамплин» прыгни! Когда кости переломает, может, тогда очнёшься!

Я удивлённо посмотрел на неё, потом на сталкеров сзади, которые повернулись к нам, затем на Комара. Ощущение нереальности быстро ушло. Я облизал сухие губы и сказал.

— Пошли.

— Вот и правильно. – Уже спокойно ответила Юля. — Скоро здесь будут вертолёты.

Мы шли большой группой. Некоторые сталкеры почти сразу отделились от толпы и направились по своим делам. На кордоне было мало аномалий, поэтому мы шли общей кучей, не растягиваясь в цепь. Двигались быстро, так как Юля указывала дорогу. Я и Комар оказались в центре. Я заметил, что здесь много Свободовцев, были даже бандиты.

— Ты как столько народу собрал? – Спросил я.

— Ну, ты сигнал скинул, вот я и насобирал людей. Повезло, что много в баре сидело.

— А Свободовцы откуда?

— Буквально за десять минут до выхода пришёл отряд их. Говорят, что из Припяти. Наверное, последние, кто оттуда живым вышел. – Сталкер немного разволновался.

— Последние? Как это? – Вмешалась Юля.

— Ах да! Вы же не слышали ещё.

— Что? – Спросил я.

— Там какая-то штука появилась. Пройти не даёт в Припять. Говорят, что она разума лишает, и зомбирует. Кто-то придумал название «Выжигатель мозгов».

— А мы под град попали. – Сказала Юля. – Теперь понятно, почему такая погодная аномалия образовалась. Не к добру это всё. А ещё Выброс этот.

— Какой Выброс? – Насторожился я.

— Да, через десять минут который будет. – Спокойно ответила Юля.

— Что? Почему ты ничего не сказала?

— А что это я должна говорить? Зону нужно слушать. Или забыл, что ты сталкер?

Я ничего не стал говорить. Тут она была права. Предвестников Выброса можно и не заметить. Лёгкие подземные колебания, которые даже толчками назвать нельзя. Да пару раз ветер резко менял направления примерно на девяносто градусов. Я вспомнил, что чувствовал это, но не зафиксировал в голове. Меня одолели сильные эмоции, чего в Зоне допускать нельзя. Даже здесь на кордоне. Я сделал три глубоких вдоха и выдоха, закрыл глаза и снова открыл их. Теперь всё казалось слегка иначе. Толпа людей, в которой мы шли, больше не казалась толпой. Теперь это была группа из отдельных людей. Каждый отличался от остальных. Характер, голос, одежда, амуниция, запахи, походка. Присутствие ловушек стало ощущаться по-другому: теперь любая из них отличалась своими запахами и ощущениями. Сразу вспомнились слова моего Учителя: «Что бы там ни говорили учёные и лингвисты, ты должен усвоить только одно. Слово сталкер означает – Человек Чувствующий Зону. Если не научишься чувствовать Её, понимать и принимать Её подсказки, то можешь смело называть себя туристом. Только когда хотя бы немного освоишь это, сможешь назвать себя этим гордым именем сталкер. Если же ты овладеешь этими навыками в полной мере, или даже в совершенстве, тогда сможешь назвать себя опытным. Потому что степень опытности, это не качество брони или пушки. Опытный сталкер может удачно ходить и с ножом, в то время как отряды хорошо вооружённых людей будут погибать».

Я задумался. Юля сказала, что Выброс примерно через десять минут. Я почувствовал предвестники около пяти минут назад, значит, до Выброса осталось пять минут. Словно подтверждение моих догадок, земля под ногами ощутимо вздрогнула. Я вспомнил доклад одного учёного по телевизору. К слову сказать, научные передачи и статьи о Зоне появились не так давно. Чтобы сбросить волну паники среди граждан, правительство приказало показывать телепередачи о Зоне, а также публиковать научные статьи и доклады в журналах. В этих докладах говорилось только самое основное о Зоне, то, что не являлось секретным. Позиция правительства оказалась верной. Теперь, когда люди больше знали об этом опасном мире, страх перед неизвестным отступил, и появилась надежда, что учёные «найдут лекарства от этой болезни». Я тоже смотрел эти передачи. Свой опыт хорошо, но когда знания систематизированы – лучше.

В одной из передач говорилось, что Выброс – это не всегда равномерная волна аномальной энергии, исходящая из центра Зоны. В связи с этим, учёные выделяют два типа Выбросов: стабильные и нестабильные. Стабильный Выброс представляет собой волны аномальной энергии, исходящие из центра. Их можно сравнить с взрывными волнами или с кругами на воде от брошенного камня. При нестабильных Выбросах сила волн может быть разной. Наиболее мощный участок волны называется вектор Выброса. Он, как правило, один, а есть «мёртвые сектора» — места, где Выброс может быть настолько слабыми, что нет необходимости искать надёжные укрытия.