Представив Люцию в роли матери и воспитателя, меня передёрнуло.

«Да тебя саму ещё несколько лет воспитывать нужно! А тебе на воспитание давать ребёнка, тем более моего, в принципе строго противопоказано!»

— Нет, дорогая. Сейчас мне детей заводить не нужно, так что давай подумаем над чем-нибудь ещё.

— Можно, я подумаю несколько дней, а потом дам тебе ответ? У меня ведь ещё есть время?

— Да, у тебя четыре дня. Хорошенько обдумай все свои желания и предпочтения. Даже если что-то впоследствии будет меняться, это не будет большой проблемой, потому что мы всегда можем всё обсудить в письмах. Но лучше основные вопросы решить сейчас.

— Денис, а отведи меня в бордель!

Люция произнесла это шёпотом и сильно покраснела. Теперь настала моя очередь уронить ложку и потерять дар речи.

— Да, как ты… — хотел было возмутиться, но моя жена продолжила.

— Я столько всякого о них слышала. Хочу посмотреть! Хотя бы одним глазком взглянуть, что там внутри… Можно?

Я понял, что сужу обо всём своими испорченными и развратными категориями. Девушка проявила простое любопытство, а я уже подумал наказать её за это.

Немного взвесив все за и против, ответил:

— А почему бы и нет? Сходим после ужина.

Я сначала посчитал тот факт, что мою жену увидят в борделе, будет порочить мою честь аристократа. Но потом решил, что это можно преподнести, как инспекцию, ведь Люция жена хозяина этого дома удовольствий. Да и на местные понятия о чести и достоинстве мне как-то немного фиолетово.

После ужина мы отправились в мой дом удовольствий. В тот самый, что был сделан в поместье Киндлона и который стал моим самым первым борделем.

Как только мы зашли внутрь, ко мне тут же подскочил управляющий и поприветствовал.

Люция нервничала и смущалась, поэтому натянула капюшон своей накидки так, будто хотела в ней спрятаться.

Когда мы буквально на полшага зашли в общий зал, девочка окончательно залилась краской и осматривалась вокруг смущаясь, а иногда даже закрывая глаза.

Ещё бы! Несколько почти голых женщин эротично танцуют на сцене под музыку из музофона, ещё большее количество полуголых женщин, а местами и мужчин, трётся о посетителей и не скрывая этого ласкает их, периодически уводя клиентов куда-то вглубь здания. Сами посетители пьют, хохочут и беспардонно лапают сотрудниц и сотрудников.

Пока моя жена осматривалась, я общался с управляющим борделем, но в один момент отвлёкся на резкое движение Люции. Супруга буквально скинула с себя капюшон и выпучила глаза, уставившись на что-то.

— Мама?!

Я от произнесённого Люцией слова аж вздрогнул и проследил за её взглядом.

Рядом с одним из столиков я увидел одетую в шёлковый почти прозрачный галабеи третью жену почившего графа, тридцатичетырёхлетнюю Белинду Монси, трущуюся о крупного мужика.

Отойдя от шока, я взял за грудки управляющего, поднял его над полом и, встряхнув, спросил, а вернее прошипел ему в лицо, так и держа мужчину на весу.

— Это что за херня?! Почему она здесь?

— Кто, Ваша Милость? — проблеял бедолага, нервно пытаясь понять, что произошло.

— Она! — я указал пальцем на Белинду — Ты что, не слышал моих распоряжений?

— Каких распоряжений, Милорд? — почти плача отвечал мужчина. — Она раньше работала уборщицей в замке, иногда помогала с уборкой на территории дома удовольствий.

— Вот именно, сукин ты сын! Уборщицей! Кто тебе дал право заставлять её заниматься проституцией?

— Помилуйте, Милорд! Как заставлять? Она сама пришла и попросилась на эту работу!

— Сама?! — хором переспросили я и Люция.

— Конечно, сама! У нас недостатка в желающих здесь работать нет, наоборот, мы отсеиваем большие очереди, из которых оставляем лишь нескольких кандидатов. Зачем заставлять кого-то? Эта женщина, Белинда, сама попросилась на эту работу. Она хоть и немолода, но ещё очень красива и вполне соответствует вкусам многих посетителей. Вот её и взяли. Мы её, как и остальных, две недели готовили, а сейчас она свою первую неделю работает.

— Сама попросилась… Сама… На эту работу… Мама… — шептала жена, а на её глазах наворачивались слёзы — Мне нужно поговорить с ней!

Как и планировал, через пять дней я направился в столицу.

Дорога прошла без происшествий, и добравшись до Вилура, я разместился в довольно дорого́й гостинице, неподалёку от имения Севелина.

Дата, указанная в приглашении от герцога, должна была наступить только через пять дней, но я решил попробовать напроситься на приём и пообщаться с ним пораньше, поэтому уже на следующий день направился в имение. Думал, что было бы неплохо завязать с герцогом хорошие отношения.

Однако, с этим планом мне не повезло. Как только я оказался перед привратниками, они попросили моё приглашение. А посмотрев на дату в приглашении, отправили меня назад, сказав вернуться через четыре дня. На уговоры сообщить Его Светлости о моём прибытии не отреагировали никак, как и на попытку подкупить их.

Четыре дня я скитался по Вилуру, осматривая достопримечательности.

Что сказать? Большой город, в котором много всего интересного. Столица государства. Но я всё равно не был впечатлён. Вилур даже близко не стоял по своему уровню развития и красоты с Эммаром. Здесь не было настолько красивых и необычных построек, не было садов и скверов, засаженных разными экзотическими деревьями и цветами. Уровень рестораций и гостиниц уступал тем, что были в среднем Эммаре. В магазинах тоже можно было найти многое, но всё равно ассортимент в столице Санрии был шире. Хотя и здесь я нашёл кое-что интересное для себя.

Когда наступил день встречи, я обнаружил у ворот имения очередь из нескольких дворян в форме высокопоставленных офицеров.

Как позже выяснилось, это был приём не персонально для меня, а совмещённый с благодарственным балом, организованным в честь дворян, получивших в ходе текущей войны значительные заслуги и достижения.

Пройдя по территории и дойдя до дворца, я понял, что встретил ещё одного аристократа, страдающего гигантоманией. Дворец был, как и у маркиза Хортбильда, неприлично огромным. Но он был построен из тёмно-серого камня, а первые два этажа замка были специально заращены вьюнком и плющом. От этого здание выглядело немного пугающе. Я при взгляде на него почему-то вспоминал замок Дракулы, хотя в фильме тот и выглядел совершенно иначе.

Внутреннее убранство дворца было нормальным: большие светлые коридоры, огромные хорошо освещённые и изящно украшенные залы.

Внутри было уже довольно много аристократов. С некоторыми из них я был заочно знаком по докладам шпионов. А с парочкой даже был знаком лично, потому что они присутствовали два года назад на аукционе в Азуре. Почти все присутствующие мужчины и даже несколько женщин, были в военной форме. Верхом женской формы был китель, абсолютно идентичный мужскому, а низом юбка, лишь немного менее пышная, чем обычно. Смотрелось это комично, но тут свои порядки, а со своим уставом в чужой монастырь, как говорится…

Приглашённые были с семьями, поэтому дамы были, как и положено, в бальных платьях, а молодые юноши, судя по всему, сыновья, в традиционных красочных костюмах.

Пройдясь везде, где только было можно, я так и не нашёл герцога.

Примерно через полчаса после того, как в зал перестали прибывать новые люди, глашатай объявил о прибытии Его Светлости герцога Жерара Севелина.

После объявления в зал вошёл сам герцог, одетый в военный мундир, украшенный аксельбантами и множеством орденов.

Жерар двинул недолгую, довольно сухую речь о войне и о необходимости служить государству и объявил свою благодарность отличившимся, упомянув об их награждении, после чего к герцогу подбежала вереница слуг, держащих разные предметы в руках.

Дальше последовала сама процедура награждения.

Севелину слуга подавал свитки, герцог их разворачивал, называл имя награждаемого, который тут же выходил из толпы, преклоняя перед высокопоставленным аристократом колено.