Кто, как не дочка, может искренне проявить заботу об отце? Она же сама доктор, она знает, что это был за приступ, что может быть. Знала, наверное, и как лечить папу. Готова была сидеть возле его кровати, держа за руку и следя за дыханием во сне.

Может быть, вспомнит маму – они вместе вспомнят. И он расскажет, какая была мама при их встрече. Вдруг скажет:

– Ты такая же красавица, как мама. Я люблю тебя, доченька.

Она не даст ему заплакать – почему-то ей представлялось, что папа должен заплакать, как и она, когда вспомнит маму, – она, конечно, заплачет. Папины глаза она вытрет салфеткой, сожмет его руку в поддержке – папа мужчина, он должен быть сильным. Это женские ее слезы привычно заполнят глаза.

Она так и не попала в палату отца. Передала печенье через врачей и уехала поздно ночью.

Для того чтобы попытаться отвлечься от своего одиночества среди людей, она стала играть в игры на телефоне и планшете. Простые игры, где можно выращивать цветы, сажать деревья, украшать город, тем самым забыться хоть на время.

Такие стимуляторы жизни, которую она может изменять по своим возможностям и желаниям. Так, как видит и хочет она сама, никому не давая отчета в действиях. Это был некий побег в мир мечты, которая не покидала ее. Вокруг было все то же самое. Работа, общение с Динкой, обязательные торжества и даты ее родственников, в которые ее вовлекали без ее желания. Ведь все это было в границах той же клетки из благополучия материального, но не душевного.

Телефонная игра, которую ей загрузила Динка однажды, показалась обычной. Построение и развитие своего виртуального города – просто, красиво и скучно. Но рейтинг игры был большой, и она подсела, распробовав градостроение.

Конечно, тяготило, что играть начала только и развивать город свой можно было идя по ступеням уровней, выполняя какие-то задания, задуманные автором игры.

Была возможность купить украшения и развитие городка за деньги, игровые и реальные. Хотелось сотворить свой мир – мир красоты и великолепия. И, может, проникнуть туда, хотя бы во сне.

Оплата производилась автоматически. Она только нажимала кнопки подтверждения покупок. Суммы небольшие, и город стал расти. Тем более там были такие красивые, знакомые здания, достопримечательности и чудеса света. Покупала еще. Строила свой городок – красиво и только так, как захотела сама.

Старший брат однажды спросил:

– Куда ты тратишь деньги так регулярно? Почему? Ты, что, игроманка? Прекрати.

Рами не понимала – с таким богатством, как у брата, с его бизнесом в стране и по всему миру, он еще, оказывается, контролирует и ее банковские счета. Она не интересовалась, сколько денег там лежит, где и что. Папа регулярно переводил ей какие-то суммы, небольшие по меркам богатых людей, но существенные, чтобы она не ощущала изменения в свободе для себя совершать какие-то покупки в интернете и магазинах. Но даже эти переводы денег на ее счет отец не совершал сам – через других людей с иных счетов. Все продолжало держаться в тайне.

В этой игре Рами обнаружила появившуюся недавно функцию – чат. Онлайн. С игроками. Можно было написать вопросы, ответы, советы, приветствия, шутки. Ограничения чата не позволяли полностью насладиться общением с людьми из разных стран, возрастов, занятий. Все они были инкогнито, скрывались за аватарками и никами, но ей повезло – она нашла русскоязычных товарищей в чате. Это было как небольшое чудо. Ей так хотелось еще больше русского общения для себя. Русского духа, настроения, свободы в суждениях. Воспоминаний о Москве и России. Ее молодости. Она и сейчас была молода, но она так одинока. Еще не нашла цель жизни. Для себя. Для других она жила всегда. Она была как кукла, красивый выставочный манекен. Который можно именно выставить напоказ братьями перед своими товарищами. Она это знала. Очень мало было у нее возможностей делать что-то для себя самой, она всегда была нужна кому-то. Но не себе. Жить по приказам и без желаний, которые разнятся с решением мужчин из ее семьи.

В игре с чатом с русскими новыми друзьями Рами стала играть еще более упоенно. Она играла, уже не покупая игровую валюту, а зарабатывая ее, выполняя задания, но уже не одна. Она была с русскими.

Перезнакомилась со всеми. В том доверии, которое подразумевают скрытые за аватарками невидимые собеседники. Конечно, ее спрашивали, кто она, откуда. Она сказала лишь, что она из своей маленькой, но гордой страны. Название страны было в названии ее городка. Рами очень любила свою страну и гордилась тем, что она патриотка. Рассказывала в чате об обычаях страны, еде, что-то о фольклоре, истории. Собеседники были очень приветливые. И очень, как ей показалось, эрудированные. Потому что они не удовлетворялись, узнав что-то из ее рассказа о своей стране, а сами вспоминали что-то из своего знания. Было интересно.

Рами все так же была очень загружена делами. В ее жизни ничего не поменялось внешне. Но она старалась при любом свободном времени брать в руки планшет и открывать игру. Увидеть знакомые аватарки друзей. Даже знала про каждого что-то из личного. Семью, детей, настоящие имена.

Но не только искала она кого-нибудь в игре, чтобы сказать «привет, как дела». Она искала Его. В игре искала присутствие его – очень приятного собеседника. Мужчину. Не парня молодого, а мужчину с опытом и знанием жизни.

Как она узнала это? Общение с ним приносило чувство какого-то слияния, единства. Он спрашивал о ее стране, религии, политике и знал тоже очень много. Казалось, нет такой темы у них, где она или он растеряется и зависнет, ища слова. Они разговаривали в чате обо всем. Другие игроки уже покидали игру, и лишь они еще не расставались друг с другом.

Если прерывалась как-то связь или дела заставляли ее или его покинуть такую встречу в сети, то она очень переживала. Она скучала по нему. Казалось, она нашла того, с кем ей хорошо. Пусть пока так вот. Она в игре была из-за него. Ей казалось, что он тоже как-то выделяет ее. Ей так хотелось, чтобы он был только ее собеседник. Обменивались впечатлениями от музыки, фильмов, книг. Он любил читать книги, так же, как и она. Даже в этом они чем-то похожи. Он не говорил свое имя, возраст, местонахождение. Она хотела это знать и боялась. Уже появилось доверие, но она боялась, что если она раскроет детали о себе более подробно, то вдруг чем-то не понравится ему – может, своей назойливостью, и он исчезнет, уйдет из чата игры и из ее жизни. А она уже приняла его в свою жизнь – такого инкогнито, очень интересного собеседника. Понимающего и умного. Такого, которого ей так и не встретилось в ее жизни тут. Не показалось ни разу, ни в одном из кандидатов в мужья от братьев. В них не было ума, в том понятии, который, она знала, должен быть у человека, который ее поймет и примет. А он ее принял. И понял – она хотела так думать. По кругозору, по знаниям, по отзывчивости он становился привлекателен все больше и больше. И Рами писала в чате:

– Я арабка лишь по паспорту – я русская душой. Я больше ваша, чем их.

Этот ее мужчина, пока еще неизвестный, но уже ее, был настолько разносторонне эрудирован, что все темы разговоров по переписке они создавали сами, иногда из одного слова, на которое обратили вдруг внимание. Он был очень тактичен с ней в вопросах религии. Сам он не был очень религиозный христианин – хотя он так о себе и не говорил. Верующий – тоже не совсем. Скорей всего, человек, который уважает религиозные чувства людей и пытается разобраться в истоках веры. Его, конечно, заинтересовала ее страна, ее традиции и религия. Очень осторожно спросил про ее веру. Мусульманка – он это принял мгновенно, не делая акцента, или показательно не стал высказывать свое мнение, лишь спросил:

– Расскажи мне про ислам.

Очень нежно спросил, лишь прикосновением интереса.

Для чего – она не задумывалась, и она стала часто рассказывать ему про религию ее народа, страны. О правилах, обрядах, о Великой книге – Коране. Он внимательно слушал иногда, прося уточнить или объяснить еще раз понятней. Он ведь был русский, для него это было прикосновения к другому миру – ее миру, где она сейчас и всю жизнь. Она приняла раз и навсегда свою религию. Она занималась ее глубоким изучением. Интерес ее к вере был рядом с интересом к истории. Мира вообще и ее страны. Источники разнообразные. В школе не преподавали историю ее страны почему-то. Но она жила в ней, и ей хотелось знать, она всегда докапывалась до истины. До первого слова, до главного слова. Везде, и в религии, истории, медицине. Хотелось и в жизни, но жизнь она знала лишь ту, в которой жила. С давним глотком свободы в России. Она там была лишь дважды потом – на Рождество у подруги в Белоруссии. Это тоже для нее была Россия. Холод, снег, ветер, ничто по сравнению с теплом встречи и приемов друзьями юности. Теперь она вновь мечтала о России. В разговорах с русским мужчиной, на русском языке.