— Ещё одно слово про её милость — и до суда ты не доживёшь, — теперь Джейн видела, почему он занимал свой пост. В его голосе больше не было нелепых заискивающих интонаций, он больше не искал вежливых слов. Только железо и жестокость. — Увидите его! А вы?! — генерал-капитан набросился на Кальдо и Фреддо, бледных и испуганных. — Какого чёрта вы были не с ней?! Я клянусь, — он бешено выпучил глаза. — Если вы, уроды, ещё раз…

— Фра Серпенте, — она слегка качнула головой, скривившись от боли. Боги, конечно, от этого останется всего тонкий шрамик, но как же больно… — Всё в порядке.

— Всё будет в порядке, когда я покажу вас своему врачу, — взволнованно протараторил Пасиенте, беря её под руку. — Чёрт побери, что на него нашло?!

— Не знаю, — невнятно ответила она, прижимая платок ко рту. — Но точно знаю, что задолжала фра Серпенте обновление родовой грамоты.

Генерал-капитан ошарашенно вскинулся, но тут же опомнился и принял деловитый вид.

— Мне не нужна награда, — с явным мучением проговорил он.

— Мне больно спорить сейчас, поэтому согласитесь и забудем, — она неловко улыбнулась. — И да — почему музыканты не играют? Я не хочу портить праздник никому.

По восторженному взгляду стражников Джейн поняла, что к завтрашнему утру эта история будет во всех новостных листовках.

Пока она спускалась по лестнице, Пасиенте бормотал что-то о болевом шоке, Кальдо и Фреддо вели её под руки, а стражники во главе с Серпенте с грохотом и лязгом выволакивали обмякшего Онесто из Банкетной Залы.

Зал в полном молчании наблюдал за каждым её шагом по лестнице. И каждый свой шаг Джейн делала произведением театрального искусства. Немного страдающий, осторожный, но при этом горделивый и уверенный.

Когда её нога ступила на последнюю ступеньку, она поймала испуганные взгляды музыкантов и кивнула им. Несколько секунд те непонимающе смотрели на неё…

А затем над толпой понеслось несмелое начало весёленькой мелодии.

— Празднуйте, — надломленно проговорила она, и, развернувшись, пошла прочь, считая шаги.

Интересно, сколько им нужно. Два, три…

Первый несмелый хлопок. Второй. Третий. Десяток. И вот ей в спину уже бьёт оглушительная волна аплодисментов. Джейн победно улыбнулась и тут же ойкнула от боли.

— Ваша милость, я прошу прощения, — тихо проговорил Кальдо, склоняясь к самому её уху. — Такое больше не повторится. Мне очень, очень жаль.

— Жаль! Ему жаль! Будь моя воля — я бы вас обоих повесил! — нахмурил кустистые брови Пасиенте, приоткрывая перед ними дверь. — Вы телохранители или кто?! Даже если вам прикажут — не отходите от неё ни на шаг! Ни на шаг!

Пасиенте продолжал бушевать, когда Фреддо украдкой протянул что-то Джейн. Девушка машинально сжала пальцы…

И с ужасом узнала перетянутый лентой конверт Онесто.

Кальдо чуть повернул голову.

— Мы и не отходили, — едва слышно прошептал он. — Отличный ход, ваша милость. Поздравляю с началом правления.

ЧАСТЬ II. ТЯЖЕСТЬ КОРОНЫ

Глава 13. Заслуженный отдых

Джейн беспокойно потирала шрам на губе.

Она всегда считала фехтование скучным, но сейчас почему-то чувствовала почти болезненный азарт. Может быть, дело было в весеннем воздухе. Может, в том, что дерущихся на плацу окружила орущая и хлопающая толпа стражников. Но факт был фактом — она стискивала кулаки так, будто бы от исхода боя что-то зависело.

— Как думаете, кто? — нервно спросила она, облизывая губы.

— Серпенте, — в один голос ответили Кальдо и Фреддо.

Да, генерал-капитан был на высоте. Джейн ничего не понимала в его движениях — но его уколы и блоки казались ей чем-то совершенно невозможным. Она и не подозревала, что эта груда мышц может двигаться с такой прытью.

Но если Серпенте был просто быстр, то движения его противника были почти незаметны.

Вон он едва сдвинулся, и клинок Серпенте выбил искры из его клинка, вот чуть поднял дагу — и снова искры. Звук стали заставлял затягивающийся шрам Джейн глухо ныть, но сейчас ей было наплевать на это. Её взгляд жадно ловил их движения, дыхание сбилось, а ногти до боли впивались в ладонь.

Она зашипела, когда Серпенте едва режущий удар. Почувствовала нарастающее предвкушение, когда он сам уколол, уклонился от ответного выпада, сделал рывок вперёд…

Толпа вокруг радостно взревела, и Джейн многого стоило удержаться от такого же вопля радости. Она широко улыбалась и хлопала, глядя на то, как Серпенте помогает своему противнику подняться.

— Я ничего не понимаю в поединках, но если все будут такими же — я не пропущу ни одного турнира, — радостно заявила она Кальдо и Фреддо, не переставая хлопать.

— Не сомневаюсь, ваша милость, — сонно ответил Фреддо, вытягивая руку. Кальдо тут же вложил в неё монету. — Я вообще не понимаю, почему ты спорил.

— Потому что если ты скажешь, что солнце встаёт на востоке, то я скажу, что на западе, — ухмыляясь, ответил Кальдо. — Похоже, сейчас нас ждёт ещё одно развлечение — речь от фра Серпенте.

Похоже, он был прав — генерал-капитан поднял вверх рапиру и дагу, после чего несколько раз звякнул ими, призывая к молчанию. Джейн почувствовала укол зависти, видя, как толпа почти мгновенно затихает.

— Спадо Такка, — указывая дагой на оппонента, прокричал Серпенте. — Победитель прошлогоднего турнира в Лорентино! Лежит тут, в пыли, перед мной! Знаете, почему? — он звучал так, что на месте этих стражников Джейн предпочла бы умереть, но не отвечать. — Потому что тут вам не фехтовальная школа! Драться нужно так, чтобы победить, а не чтобы судьи дали больше очков! Или чтобы… — он осёкся, встретившись взглядом с Джейн.

Джейн едва не усмехнулась. Забавно, как многое меняет один взгляд. Только что он гремел на весь плац, наводил страх и выглядел уверенно — и вот испуганно замирает, будто она поймала его на чём-то постыдном.

— Или… — медленно повторил он, бегая глазами. — Или… — он сглотнул, вытирая пот с лица.

— Или чтобы впечатлить очередную вашу девчонку, — громко подхватила Джейн, чувствуя удовлетворение от того, как стражники вокруг обращают на неё изумлённые взгляды. — Деритесь грубо, некрасиво и, если надо, неправильно — но победите и выживите! Жизнь каждого из вас важна Лепорте гораздо больше, чем вы думаете! — она окинула их всех строгим взглядом, будто бы правда понимала суть проблемы. — Именно это и имел ввиду фра Серпенте.

Пожалуй, самая короткая и нелепая её речь за последние… Всегда.

Тем не менее, она почувствовала тихое торжество, когда на лицах стражников вокруг начали появляться польщённые улыбки. Всё-таки Цицерро был прав — «простым людям — простые слова».

Стражники разбрелись по плацу, возвращаясь к тренировкам, а Серпенте, подхватив клинки, направился к ней со смесью страха и смущения на лице.

— Ваша милость, мне и не сказали, что вы здесь, — затараторил он, не давая ей даже поздороваться. — Я… Я понимаю, что сейчас не похож на патриция… — он виновато улыбнулся, даже не подозревая, насколько он прав. Джейн и не знала, что на человеке может быть столько шрамов. Они были везде — на груди, боках, плечах, а один даже на горле. Вспотевший, покрытый шрамами, сжимающий в одной руке клинки, а в другой — изящную рубашку, которую он стянул наверняка чтобы не порвать… О да, на патриция он не тянул.

Завидев её взгляд, он понимающе опустил взгляд и судорожно вздохнул.

— Мне правда жаль, что я в таком виде, — пробормотал он.

— Я не вижу ни одного повода для жалости, — искренне проговорила Джейн. — Скажу вам честно — я была бы не против, если бы хотя бы половина патрициата Лепорты была похожа на вас, — тогда этот бассейн с акулами стал бы больше похож на пруд с золотыми рыбками, что избавило бы её от большей части проблем.

— Я всё равно извиняюсь, — строго произнёс Серпенте, хмурясь. — Я повёл себя неподобающе человеку, которому вы проявили доверие.

Джейн едва не фыркнула. Доверие! Подписать три бумажки, поставить печать — вот и всё доверие, вот и весь патрициат. Как это иронично — для неё это лишь три быстрых росчерка чернил, а для Серпенте — главный предмет гордости.