— Где же они пропадали предыдущие пятнадцать?

— Возможно, искали своего дьявола в других местах. Но не нашли. И вернулись сюда, где, как им кажется, были к нему ближе всего.

Мэдисон вспомнила, Эш говорил, что у него хотели купить дом. А он отказался. Неужели он прав, и теперь кто-то просто пытался выкурить их из дома? Чтобы они испугались, уехали, продали, наконец. И в притихшие коридоры, поскрипывая досками, вернутся люди. Сменят деловые костюмы на черные балахоны, спрячут счета и возьмут в руки свечи. Чтобы попробовать вернуть то время, когда они находили своего дьявола.

Вопреки ожиданиям, Мэдисон вовсе не ужаснула картина. Это всего лишь живые люди, с которыми можно справиться. Их стоит бояться, но их живые оставляют пугающие отметки на стенах, а вовсе не духи.

Увы, Эш снова не найдет своих призраков.

— А девушка? — встрепенулась Мэдисон. — Которую мы нашли.

— Видели, как она общалась с теми людьми в городе. Возможно, они замешаны в ее смерти. Может, это их жертва? Или Мэдди слишком много знала. Полиция занимается расследованием.

Так и хотелось спросить, в курсе ли полиция рассказов индейца. Но наверное, да. Он говорил так, будто его рассказ ни для кого не был секретом.

— Это нехорошее место, — вздохнул Джим. — Издавна нехорошее. Местные верят, что не стоит его тревожить. А тут проливалась кровь. Тут обрывались жизни. Трижды.

Мэдисон вспомнила рассказы Эша о какой-то девушке, которую убил тут любовник, еще до того, как построили дом. И труп, который они нашли. И… Мия?

— Хорошо, — неожиданно сказала Мэдисон. — И что дальше?

— Я хотел вас предупредить. Рассказал твоему другу, но только начало истории. Он не готов слушать остальное. Он ищет другое. Он ищет.

Индеец неожиданно подался вперед, как будто хотел стать ближе к Мэдисон, но с места не сдвинулся.

— А ты ничего не ищешь, ты — притягиваешь. Возможно, и местных духов.

— Ты в них веришь?

— Моя мать — индеанка.

— И что ты предлагаешь?

— Позвать духов. Ты их маяк.

— Зачем же их призывать?

— Только у них есть ответы.

Мэдисон ничего не понимала. Она не видела смысла с кем-то там связываться. Бабушка всегда утверждала, что не стоит трогать те силы, которые тебя не звали.

Ты будешь их маяком.

Все стремятся к маяку, иначе их ждут рифы.

Возможно, и ей стоит податься к собственному свету, чтобы избежать скал.

— И как? — вздохнула Мэдисон.

— У тебя есть бубен?

У нее и правда лежал. Старенький, подаренный еще давно бабушкой. С привязанными выцветшими перьями и крупными деревянными бусинами, пришитыми по ободу. Джим легонько встряхнул бубен, а потом начал отстукивать подушечками пальцев простой ритм.

Музыка снизу как будто стала тише, хотя Мэдисон знала, это не так. Но теперь комнату заполняли ритмичные удары бубна, и они казались самым важным на свете. Единственным важным.

Заставлявшим слушать удары собственного сердца. И затихать мыслям, чтобы рассмотреть нечто большее. Услышать себя.

Но потом обволакивающий кокон, созданный бубном, прорвал звук выстрела.

Мэдисон вздрогнула и моргнула, прогоняя наваждение. Пальцы Джима еще разок ударили по бубну и тоже застыли.

А потом прозвучал еще один хлопок, и теперь Мэдисон уже не сомневалась, что это выстрелы. Она повернулась к маленькому окошку над кроватью, выглянула на лес, откуда раздавались звуки, как ей показалось. Но Мэдисон видела только молчаливые темнеющие стволы деревьев.

А потом девушка поняла, что еще казалось неправильным. Музыка внизу больше не играла. Вправду стояла тишина.

— Джей?

Они крикнула и тут же устремилась из комнаты. Сбежала по лестнице в гостиную, на ходу заглянула на кухню.

— Джей!

На ее призыв никто не откликнулся, а входная дверь оказалась чуть приоткрыта. В доме остались только Мэдисон и Джим.

— Иди к ним.

Индеец медленно спускался по лестнице. И Мэдисон показалось, на его спокойном лице наконец-то появились эмоции. Но совсем не те, каких хотелось бы: беспокойство.

— Они в лесу. Выведи их оттуда. Стань их маяком.

Мне всегда казалось, у меня нет подходящего инструмента, чтобы услышать мир.

Но возможно, лучший инструмент — это я сама.

========== Лес ==========

Джей

Он заметил воронов, когда случайно посмотрел в окно. Предпочел сделать вид, что ему показалось. Но так и не смог сосредоточиться на нотах, которые изучал. Поэтому Джей прикрыл ноутбук и подошел к окну. Прищурился, но картинка ничуть не смазалась. Они были там.

Сидели на траве между домом и лесом. И дальше. Штук пять птиц кружили над одним местом в деревьях. Джей мог бы поспорить, что это вороны.

И наверняка галлюцинации.

Он почти ожидал услышать участливый голос Тео: «ты не забыл принять свои таблетки?» Но вместо этого звучавшая музыка откликнулась другой фразой:

— Следуй за воронами, тыквенный король.

Почему-то голос принадлежал Мие и звучал как будто не внутри черепа, а рядом. Джей повертел головой, но, конечно, он по-прежнему оставался один. Да и Мия давно мертва.

Джей снова посмотрел на лес и кружащих воронов. Он знал, там их дуб. То дерево, рядом с которым погибла Мия. Упала в ночи и сломала ногу. Потеряла сознание и попросту замерзла.

Несчастный случай.

— Следуй за воронами.

Джей с раздражением провел по волосам. Потом невольно поднял рукав и потер татуировку тыквы на запястье. Мысленно одернул себя, когда понял, что делает.

А потом замер, осознав.

Как он мог забыть?

Они делали татуировки вместе с Мией. Она смеялась и говорила, что раз ее брату можно, она тоже хочет. Тогда Джей набил на запястье тыкву.

А Мия — ворона.

— Следуй, тыквенный король. Следуй.

Джей выключил музыку, прихватил куртку и вышел на улицу. При его появлении вороны взлетели с травы и уселись на деревьях, но не исчезли. В последний раз взглянув на летающих над кронами птиц, Джей натянул куртку и углубился в лес.

Эйвери

Ей не нравилось происходящее. А напряжение, повисшее между друзьями, ощущалось таким густым, что хоть ложкой черпай. Хлоя шагала, смотря себе под ноги, и в какой-то момент Эйвери догнала ее и взяла под руку. Хлоя благодарно сжала ее пальцы. Хотя долго они так идти не смогли, слишком густой лес.

Эш решил вести их не тем же путем, а мимо дуба. Он хотел проверить, нет ли там в округе еще каких пентаграмм или свечей. Тео не возражал, но Эйвери видела, как он мрачнел, пока они приближались.

Он вряд ли бывал у дуба со дня смерти Мии.

Сама же Эйвери чувствовала себя растерянной. Как будто привычная реальность ускользала из-под пальцев, исчезала, распадалась. И если остальные воспринимали это нормально, всё глубже погружаясь в темные ритуалы и тайны, то Эйвери ощущала себя тонущей.

Остальные отдавали себя лесу. Но Эйвери, видимо, была слишком уж ребенком большого города.

Поэтому, когда она попросила остановиться и отойти в кусты, то достала из кармана телефон и набрала номер полиции. Сначала сигнал не проходил, и Эйвери с досадой решила, что придется сдаться.

Но потом ее запястья как будто коснулась чья-то рука, послышался печальный вздох, чем-то напомнивший Мию. Не успела Эйвери удивиться или испугаться, как телефон поймал сигнал.

— Это полиция? Здравствуйте.

Она рассказала о людях в охотничьих домиках. О пентаграммах… даже о том, что Мия встречалась с теми же людьми в ночь смерти.

Эйвери думала, ее поднимут на смех, максимум — скучающим тоном известят, что «примут к сведенью». Но к ее удивлению, девушка на том конце трубки оказалась крайне заинтересованной.

Эйвери подробно расспросили, а потом уточнили, нужна ли им помощь.

Она знала, с чего такой вопрос. А потом оглядела молчаливые ветви, вспомнила пентаграмму и снимки.