На этом моменте мамины плавные, округленные буквы пропадают, на смену им приходит острый и резкий почерк. Похоже, тот, кому он принадлежит, спешил или жутко нервничал. И из-за этого буквы стали похожи на пики или острия ножей — такими острыми они были. Мне почерк не знаком, но я догададываюсь, кому именно он принадлежит.
Наверняка, мы бы успели попрощаться, если в перерывах между своими пьянками, ты заезжал домой или хотя бы брал трубки. Я бы уже даже обратился в полицию с заявлением о продаже если бы не стабильные смс-ки от банка со списанием денег с МОЕЙ карты.
Это путешествие пойдет на пользу нам всем. Мы отдохнем от тебя, а ты наконец-то научишься правильно распоряжаться МОИМИ финансами и СВОЕЙ жизнью. Охренел? Поясняю!
На столе в моем кабинете лежит конверт с деньгами. Сумма там ровно такая, какую я считаю должно хватить на время нашего отсутствия, чтоб ты выжил. Именно выжил! Там достаточно денег на еду, бензин, оплату уборщицы и повара. Степанида выходит в отпуск двенадцатого июня, но я нашел ей замену.
Все твои карты заблокированы. Мои друзья предупреждены и в долг они давать не будут, даже не пытайся. Пора взять за ум. Мне противна мысль, что мой сын гуляка и пьяница. Это твой последний шанс! Если ты разочаруешь меня снова, мне придется принять серьезные меры. Надеюсь, ты исправишься. Иначе, тебя исправит армия! И это будет самая удаленная часть в СИБИРИ!
Дальше снова пишет мама:
Максим, твой отец возлагает на тебя очень большие надежды. И он невероятно расстраивается, когда видит тебя таким. Просто справься с этим, я очень тебя прошу. Не подведи меня.
Вот и конец. Я слышу шаги: на кухню возвращается Максим, держа в руках еще один конверт.
— Прочитала?
Я киваю, совсем немного испытывая чувство стыда, из-за того, что стала свидетелем семейной драмы. А с другой стороны — благодаря маме я теперь часть этой семьи. Если, конечно, она это позволит. Ведь она даже не рассказала мне о них. И словом не обмолвилась о том, что у нее кто-то появился, и с этим «кем-то» они зашли так далеко, что пришлось отправиться в свадебное путешествие.
— Тогда ты должна понимать, что мы в полнейшей заднице.
— Почему? Там же написано, что денег хватит на еду и прочие прелести. Или ты думаешь, что я могу сильно повлиять на твои расходы? В таком случае не переживай. Я итак собиралась найти роботу и не сидеть на вашей шее.
— Дело не в тебе… — он швыряет конверт на стол, а сам двумя руками обхватывает голову и чуть взъерошивает волосы. — Денег нет.
— Как нет?! Их украли? Но кто мог?
Я вспоминаю весь бардак в доме, полуголые тела и понимаю, что мог любой, кто вчера тут находился. А их, судя по всему, было очень много. И где теперь искать воров? Что делать? Стоит ли обращаться в полицию?
— Сомневаюсь, если честно… Кажется, я сам взял их, чтоб устроить небольшой праздник. — Он пожимает плечами.
— У тебя ведь что-то осталось? Ты же не мог потратить деньги на еду, бензин и оплату персонала на «небольшой праздник». — Делаю кавычки пальцами в воздухе.
— Кажется, именно это я и смог сделать. — Он падает на стул, роняет голову себе в ладони и усердно массирует ее. — Да и что там тех денег? Тысяча, может, полторы тысячи баксов — разве этого бы хватило на три месяца?!
От удивления у меня открывается рот. Я судорожно вспоминаю курс рубля, потом пытаюсь умножить эти числа в своей пустой голове, а когда получается результат, то непроизвольно ахаю. Сумма настолько велика, что все нолики не помещаются у меня в голове, и некоторые просто выпадают и падают на пол, отстукивая странный ритм. Нет, конечно, в прямом смысле из моей головы ничего не выпадает, а стук — всего лишь биение моего сердца, но тем не менее, я шокирована очень даже! И куда только можно было деть столько денег за один вечер? Мне это кажется просто нереальным. Если только не сидеть всю ночь и не жечь по одной купюре.
— Знаешь, я думаю, половины этой суммы хватило бы на год безбедного существования, — не пытаясь даже скрыть нотки осуждения в своем голосе, говорю я.
Макс странно взглянул на меня, как на пришельца, но слова мои никак не прокомментировал, вместо этого он спросил:
— Какое сегодня число?
— Двенадцатое. А что?
— Шикарно, еще и Степанида в отпуск ушла. Как думаешь, она уже уехала в свою глухомань? — Он взглянул на меня, как на последнюю надежду, и я просто не смогла его огорчить тем, что я не знаю об этом ничего, но когда женщина, встретившая меня, выходила, то с ней была небольшая дорожная сумка. И если это и есть Степанида, то скорее всего она уехала. Поэтому я просто пожимаю плечами. — Шикарно, — снова повторил он. — Просто шикарно. И что мы будем делать?
— Мы?
— Ну, ты же теперь живешь тут, значит, МЫ.
— Не знаю, тебе придется что-то решить. Ведь это ТЫ потратил все оставленные деньги на свои гулянки. Устройся на работу, придумай что-нибудь.
— Исключено. Куда я могу устроиться? Я нигде ни разу не работал. Да, я и не умею ничего!
— Тогда признайся отцу в своей недееспособности и вали в армию. Мне кажется, это будет лучшим для тебя решением, — огрызаюсь я. Нет, не то, чтоб я сильно рассчитывала на эти деньги. Да я узнала то о них всего полчаса назад, но перспектива голодать меня не особо радует.
Я, как и говорила, собиралась устроиться на работу. Но для начала я хотела немного отдохнуть, побыть с мамой, почувствовать себя любимой и нужной дочкой. Видимо, этому не бывать и работу придется искать как можно скорее. Тем более, что на Максима надежды нет. Вообще никакой.
— Надо позвонить Нику, он должен что-то об этом знать. Я сейчас! — Мой новый «родственник» соскочил со стула, как горный козел и унесся прочь. Я только и смогла рассмотреть пыль, летящую из-под его пяток.
Чтоб не терять времени, я решаю осмотреть дом, в котором мне придется проживать, возможно, самые тяжелые дни моей жизни. Обогнув диван, на котором по-прежнему спали женские тела, я выхожу в холл, где еще недавно в меня плюнул Максим. Мда, воспоминания о нашей первой встрече теперь, кажется, будут преследовать меня всегда. Прямо перед моим носом располагается красивая белая лестница и я думаю: а почему бы и нет? Если мамочка отныне хозяйка этого дома, то я дочь хозяйки и имею полное право идти куда хочу. Верно ведь?
Надеюсь, что так.
Медленно и тише мыши я поднимаюсь на второй этаж, оглядываясь, как вор-взломщик. Прохожу по коридору, попутно осматривая картины на стенах, вазы с живыми цветами, стоящие на трехногих тумбочках. Или искусственными? Я тянусь к одной розочке, провожу по ней пальцем… Ну, на ощупь, как настоящая. Я нагибаюсь, чтоб понюхать ее. Пахнет! Значит, цветы настоящие. А еще очень красивые и невероятно ароматные. Разобравшись с цветами, я иду дальше, пока не дохожу до первой двери. Еще раз оглянувшись, я приоткрываю дверь и заглядываю в щель.
Прямо за широкой и массивной дверью расположилась чья-то спальня. В поле моего зрения попала большая кровать со стеганным высоким изголовьем, коврик с незамысловатым узором, небольшие светлые тумбочки с позолоченными ручками, светильники на них и больше ничего. Чтоб рассмотреть все, мне надо раскрыть дверь шире. Этого мне делать не захотелось, поэтому я бесшумно прикрываю ее иду дальше. За второй дверью оказывается огромная гардеробная. Решив, что осмотрю ее позже, я двигаюсь дальше.
Кстати, удивительно, что второй этаж совсем не пострадал после всех этих массовых гуляний. Тут все просто сверкало и искрило чистотой. Кажется, толика ума и совести у отдыхающих осталось.
За следующей дверью вновь оказывается спальня. Но отличается она от первой тем, что по ней словно ураган прошелся. На полу валяются вещи, кровать в полнейшем беспорядке, даже коврик прикроватный и то подвергся каким-то чудовищным пыткам: он весь скукожился, смялся. Нутром я чую, что эта комната принадлежит моему новому братику. Я прямо воочию вижу, как он заходит, раздевается на ходу, раскидывая вещи по разным углам, а потом плюхается на кровать полную крошек от чипсов и утыкается в телефон, рьяно хохоча, просматривая тупые видео.
