Безотчётно прикоснулась к анализатору, который оставила на память о нём. Потухший, чёрный экран напоминал меня. Во мне тоже как будто вынули стержень — источник питания, и внутренний свет и энтузиазм исчезли. _Читай на Книгоед.нет_ Жемчужинку я и вовсе сняла. Аматис предложила мне другую, но я отказалась, заметив, что за это время стала понимать речь сиантов и без неё. Будто когда-то знала её, а потом вдруг забыла.

В дверь позвонили и сразу же вошли.

— Пора, — коротко сообщила Аматис, — мы уже в прибрежных водах Чёрного моря.

Я удивлённо посмотрела на неё. Неужели этот час уже настал? И, внутренне собравшись с мыслями, проследовала за сиантой, бессмысленно рассматривая красные с чёрным ободком чешуйки девушки.

На корабле кроме нас был ещё один мужчина — спутник Аматис на балу и второй представитель Гавина — Сайс.

Мы вплыли в лабораторию и я заняла удобное кресло.

— Можем приступать, — произнёс Сайс и я почувствовала лёгкий укол в предплечье.

«Это всё?» — удивилась я.

Но, как оказалось, не совсем. В месте укола появилось мягкое жжение, переросшее очень скоро в жар раскалённого клейма. И этот огонь начал распространяться по всему организму со скоростью света, заставляя меня выгибаться от боли и кричать, срываясь на хрип.

Чьи-то руки удерживали меня всё это время, а потом раздиравшая изнутри лава победила, и я провалилась в прохладную, желанную темноту…

Солнечные зайчики плясали по моим прикрытым векам, вызывая желание отмахнуться рукой или поглубже нырнуть в уютное одеяло, скрывшись в его тени с головой. Я заворочалась, недовольная досадной помехой моему приятному во всех смыслах сну. Но тело не слушалось, а руки, словно у куклы, были подвешены на толстые нити, не позволяющие повернуть их так, как хотелось бы.

Поворочавшись ещё немного, наконец с трудом и огромным нежеланием приоткрыла глаза, желая разобраться, что же мне мешает. Чтобы тут же закрыть их, ослеплённая ярким дневным светом. И кто додумался активировать такое количество магических искорок?

— Дин, — прохрипела, пытаясь позвать его, чтобы убрал режущий ненужный свет и принёс хотя бы капельку воды, настолько сухо было во рту.

СТОП! Какая вода? Тело налилось необычной тяжестью, утратив невесомость и лёгкость, которую я ощущала, будучи сиантой, а в окно заглядывали никакие не магические искры, а обычное земное светило, от которого я успела отвыкнуть. Да и руки были увешаны датчиками и капельницами.

Воспоминания горной лавиной опустились на мои плечи все и сразу, заставив горько застонать от осознания, где я и что произошло. Появилось желание вернуться обратно в тёмный, тихий и счастливый мирок моих сновидений и пробыть там вечность.

Вдруг дверь скрипнула и мамин голос с надеждой и радостью воскликнула:

— Доченька, дорогая, ты очнулась!

А вскоре к нам присоединился и отец, молчаливой тенью маячивший за маминой спиной. И только по осунувшемуся лицу и кругам под глазами становилось ясно, что он перенёс за это время.

Мама обняла, пытаясь скрыть слёзы облегчения, приютившиеся в уголках глаз. А отец взял за руку и, наклонившись, поцеловал макушку.

— Русалочка, — улыбнулся он, называя меня ласкательным детским именем, — всё будет у тебя отлично. Ты же у нас всегда была сильной.

Я словно провалилась в детство. А на душе стало тепло и хорошо. Да! Всё будет замечательно. Должно быть! У меня есть любящие родители, прекрасная работа и … Виктор?

В палату с огромным букетом цветов заглядывал тот, кого я не готова была увидеть больше всего, хоть и понимала, что наша встреча неизбежна.

Дин

Вечер был в самом разгаре и всё шло по плану, вскоре мы с Машей отправимся в подготовленную для нас ложу, а Рос активирует салют, осталось лишь дождаться сигнала от него о том, что всё готово. Досадный инцидент с Аматис и неосторожные слова Росины лишь подтвердили самое главное: Мария доверяет мне, а это очень важный фундамент в отношениях.

Мы подошли к фуршетному столу, тихо переговариваясь с Марией. И наткнулись на Нисаша. Советник никогда не вызывал во мне положительных эмоций, вечно проворачивая политические интриги и пытаясь сподвигнуть остальных в Совете принять нужны ему решения.

— Диниас, как хорошо, что я вас встретил. У меня безотлагательное дело! Очень важное! — посмотрел он на меня с намёком. Но и я не остался в долгу, чётко дав понять, что это его личные проблемы:

— Советник, сегодня праздник, и вам тоже не помешало бы оторваться ненадолго от самых важных и безотлагательных дел и вспомнить, что такое веселье. Уж я, по крайней мере, не намерен сейчас обсуждать что-либо, касающееся работы. Давайте лучше поговорим об этом завтра.

Но Нисаш решил не отступать, намекнув, что дело срочное, государственной важности, и касается непосредственно Марии. По крайней мере он бросал на неё такие красноречивые взгляды, что не возникало сомнений, о чём пойдёт речь. Взглянув на анализатор и обнаружив, что до часа икс есть ещё по крайней мере минут сорок, а то и целый час, я решил послушать, о чём мне расскажет Советник.

Скорее всего, он преувеличивал масштаб проблемы, но рисковать всё равно не хотелось.

— Иди, я подожду тебя здесь, — улыбнулась мне Мария, и я, пообещав, что вскоре вернусь, уплыл с Советником.

Оставив шум и музыку за закрытой дверью ближайшего балкона, спросил:

— И какую же проблему вы хотели обсудить? Я так понимаю, вопрос касается Марии?

— Вы как всегда невероятно проницательны, — довольно ухмыльнулся Нисаш. — Из достоверных источников я знаю, что завтра состоится заседание Совета, на котором будет принято одно интересное решение, способное навредить вашей даме сердца.

Нагнетает ситуацию или говорит правду? И зачем ему сообщать мне об этом? Помнится, он был в числе тех, кому очень не понравилось присутствие репортёров в прошлый раз.

Видя сомнение на моём лице, Нисаш протянул свой магисет, благоразумно прихваченный им на встречу со мной.

— Можете убедиться сами. Вот проект решения. Понимаю ваши сомнения, я отнюдь не альтруист, но даже для меня это слишком.

Автоматически схватил протянутый магисет и удивлённо уставился на несколько магических импульсов, скользнувших по телу, один из них попал в анализатор и тот засветился всеми цветами радуги, перестраиваясь на нового владельца, а несколько других погрузили моё тело в здоровый, спокойный сон. Последним, что врезалось в память, было довольное лицо Нисаша и кровожадная мысль о том, что и как я с ним сделаю, когда приду в себя.

Дин

Сознание возвращалось медленно. Когда я очнулся, то оказалось, что нахожусь в своей же лаборатории. Звук, сопровождающий работу большого анализатора дал понять, куда именно меня доставили ещё до того, как открыл глаза.

— Как ты? — спросил Рос. И в его голосе ощущались смущение и вина.

С чего бы это? Потёр виски, пытаясь избавиться от настойчивого гудящего звука. Голова и так разваливалась на куски от ноющей боли.

— Что произошло? — задал ответный вопрос, не совсем соображая, как здесь оказался.

– А что ты помнишь? — поинтересовался он.

Сцепил зубы, пытаясь унять надоедливую головную боль, и попробовал освежить свои воспоминания. Кажется, я собирался сделать предложение Маше. А потом… и вдруг память услужливо подсказала, кто виноват в моём непрезентабельном состоянии. Громко выругавшись, попытался подняться, несмотря на отказывающееся слушаться тело.

Всё это выглядело более чем подозрительно. Ведь получается, что Нисаш специально заманил меня в ловушку, чтобы вывести на некоторое время из строя. А для чего стал бы рисковать этот хитрый и расчётливый сиант? Правильно! Не зря он был среди тех, кто так активно разглагольствовал о важности исследований природы превращения Маши и возмущался, когда она согласилась лишь на несколько минут в день таких тестов и то наиболее безопасных. Чёрт, сколько же я здесь провалялся?! Нужно срочно отыскать этого ублюдка!