— Ну? — Файму вновь притопнула ногой, уже от нетерпения.

— Нету никакой Флейты, — выдавил мальчишка, не поднимая глаз.

— Что?!

— Нету, — мальчишка наконец поднял взгляд и Антон увидел, что глаза у него серые, печально-обиженные. — Ну вы сами подумайте — три тысячи лет же прошло. А Флейта была деревянная. От неё даже трухи не осталось.

— Так что ж вы тут гниете, раз никакой Флейты нет? — не утерпел Сергей.

Мальчишка вздохнул. Вновь опустил глаза, зачем-то порылся босой ногой в лесном прахе.

— Мне Терне и Йо секрет открыли. Как сделать Флейту, — наконец выдавил он.

— И как?

— Это просто ветвь Белого Древа, — пояснил мальчишка. — Оно на юге растет, на одном далеком острове в Море Птиц. Надо просто её отломить и обработать. Как, я знаю.

Вот же гадство, уныло подумал Антон. Снова переться на другой край мира. И не одним, а с этим унылым кадром, который наверняка от своей тени шарахается. На какой-то там остров. На котором — почти наверняка! — живут печально известные Морские Воришки, которые свою землю точно без боя не уступят. И "Алла Сергеевна" вряд ли своё войско против них пошлет, ей же нужен мир и миру мир. И нам втроем — ну, ладно, вместе с Маахисами — придется проворачивать в Столице революцию. Черт её знает как, потому что променять мирную и сытую жизнь на войну со злым разбойным племенем мало кто захочет. И даже если провернем — то что? Сядет на её место Файму — и Алла нам ангелом покажется…

— А что ж вы ту ветвь аж за три тысячи лет не отломили и не обработали? — между тем спросила та. — И сами в дело не пустили?

— Ну… — мальчишка вновь начал рыть босой ногой лесной опад. Файму презрительно хмыкнула.

— Так. Понятно, — она на миг задумалась, потом окинула взглядом весь отряд. — Товарищи, меняем курс. Идем на север.

— Что?! — невольно выдохнул Антон. Он, можно сказать, минуты считал до того, как вырвется из этого гадюшника-клоповника в степь — а теперь ему предлагают идти в самую глущобу, где и выхода из леса-то нет!..

Тут же мальчишка пожалел о вырвавшемся из души слове — Файму буквально уперлась в него своими синющими гляделками. И взгляд у неё был ну совсем не дружеский.

— За нами гонятся Хоруны. Вы же все слышали! Они чувствуют, где находится Ключ. Или Червь чувствует. Неважно. Но до выхода из леса они нас перехватят. А наши силы, — она вновь окинула взглядом отряд, — не настолько… велики, чтобы мы одержали победу, — Файму от волнения даже прикусила губу. Было видно, что данный факт крайне ей не нравится, но вот поделать с ним что-то она, к сожалению, не могла.

— А на севере они нас не перехватят? — тут же спросил Серый.

Файму вновь на миг задумалась.

— Нет. Мы опережаем их на сутки, может, даже больше. А гванг, тот мерзкий червяк, который дает Хорунам их колдовскую силу, в северных лесах не водится. Если мы поднажмем, то выйдем туда раньше, чем они нас догонят. А там сделаем дугу и пойдем на юг, к Столице.

— Ну, не смогут Хоруны нас гипнотизировать — и что? — спросил Сергей. — Слабей-то они от этого не станут.

Файму склонила голову к плечу, глядя на него вполне презрительно.

— Вообще-то как раз станут. Замунги — твари на удивление злобные, приручить их вообще-то нельзя. Только подчинить гипнозом. А раз колдовская сила у Хорунов пропадет, делать это они не смогут. И повернут назад.

— А если им так приспичит Ключ взять, что они тварей своих бросят и сами за нами погонятся? — вступил в разговор Андрей. — А их ведь сорок! Больше даже.

— Во-первых не сорок, — рассудительно ответила Файму. — Кто-то наверняка остался в городе, кто-то отстал в западных ущельях… Во-вторых, Хоруны без замунгов — это совсем другой расклад, не так ли? — она взмахнула копьём так, что оно исчезло от скорости — только свистнул рассеченный воздух и вниз посыпались срубленные ветки. Довольно толстые, кстати.

Антон тяжело вздохнул. Жизнь бьет ключом — и всё по голове, подумал он. Пробиратся черт знает сколько ещё дней по этим жутким лесам — это, конечно, весело. Но лучше уж так, чем ввязаться в безнадежный бой и потерять вообще всё…

Файму, между тем, окинула критическим взором жмущихся друг к другу Бродяг. Так, наверное, цирковой импресарио смотрит на какой-нибудь коллектив карликов-акробатов, подумал вдруг Антон. Выбора у неё, правда, не было — не бросать же Бродяг здесь, на расправу Хорунам…

— Ладно, — она тоже глубоко вздохнула. — Собирайте вещи — и пошли.

— У нас нету, — ответил Юока. — Мы готовы.

Файму удивленно хмыкнула, но развивать дискуссию не стала.

— Ладно. Так даже лучше. Пошли.

Вот уж кто не заражен вещизмом, так это Бродяги, подумал Антон. Личного имущества не больше, чем у рыбы.

* * *

По пути Антон пристроился к Найу — так звали робкого хранителя Флейты. Несмотря на худобу, тот пробирался по лесу очень шустро. Антона же разбирало любопытство — по всему выходило, что Найу и другим Бродягам аж за три тысячи лет! Прямо как Воронам — но те-то бродят где-то в степи, а Бродяги тут, рядом…

— Слушай… а Терне и Йо где? — смущенно спросил он.

Найу испуганно взглянул на него. Он был совсем не смелый, даже на фоне робких соплеменников.

— Из мира ушли. Тогда ещё, — тихо сказал он. — Их, знаешь, Хозяева очень искали.

— А куда?

Найу лишь пожал плечами.

— Не знаю. Ушли. А куда — не сказали. Потому что… ну вы же понимаете, да?..

— А что ж вы в лес-то забились? — вступил в разговор Серый. — Да и тут прячетесь ото всех, на деревьях живете, как мартышки.

— Так страшно же! — удивился Найу. — Знаешь, сколько желающих было секрет Флейты узнать? Схватят, начнут пытать, на костре живьём жарить… — мальчишку передернуло.

— Всё, кончились ваши страхи, — хмыкнул Андрей. — Выберемся из этого клятого леса, придем в Столицу, "Алле Сергеевне" этой надаем поджопников, поднимем ребят… Хорунам этим бошки отрубим за рабство, или просто проучим так, что им небо с овчинку покажется.

Найу испуганно помотал головой.

— Нет, нет, так нельзя! Смерть — не наказание. Месть — не выход.

— А что тогда выход? — зло уже спросил Серый. — С деревьев какашками кидаться?

— Мы не кидались, — обиженно уже сказал Найу. — Мы зла никому не причиняли.

Серый взглянул на него так, что Найу даже шарахнулся.

— Если ты жалкий червь, то не жалуйся, что тебя раздавили, — резко сказал он.

И отошел в сторону.

* * *

Какое-то время они шли молча. На душе у Антона было как-то пасмурно. С одной стороны, Серый, конечно, кругом прав, подумал он. Трусы ничего, кроме презрения, не заслуживают. А с другой — Бродяги разве виноваты, что они все такие вот тощие и дохлые? И что им никто тут не помог?..

Он покосился на шагавшего рядом Найу. Лицо у парнишки было угрюмое. Обиделся, конечно, подумал Антон. Я бы тоже тут обиделся.

— Думаешь, мне нравится, как мы тут живем? — не поднимая глаз, вдруг сказал Найу. — Что в гнездах из веток спим и местные бананы жрем, как обезьянки?

— А что ж вы отсюда не ушли? — не удержался Антон. — Мир большой же. И приличные племена в нем есть — те же Виксены хотя бы.

— Так пробовали же уже, — вздохнул Найу. — Не раз уже пробовали. Но земля же слухами полнится… Узнают, где мы, — и начинают приходить всякие… А хозяевам нашим отдуваться. Вот потому и ушли мы сюда, где никто не ходит…

— Так к Волкам бы ушли, на них-то никто не наедет.

— Так далеко же! И в степи бродят всякие… и говорят, с рожами такими, что маски из коры носят, чтоб люди при их виде замертво не падали…

— Астеры, что ли? — хмыкнул Антон. — Так они все трусы же, сами людям показаться бояться.

— Это с вами они трусы, — неожиданно рассудительно сказал Найу. — А с нами они могут осмелеть ой-ой как. Мы такое видели уже.

Антон вздохнул. Такое он уже не раз видел и в школе — найдет какой-нибудь шкет, которому все щелбаны ставят, ещё большего шкета — и прямо со свету начинает сживать. Но в школе-то всегда есть, кому дать ему по ушам за такое. А тут… Да и про Астеров он ничего толком не знал — одни местные слухи. Которые говорили очень разное, в том числе и нехорошее — что Астеры не брезгуют воровством, а то и вовсе гадят исподтишка соседям… Будь я один в этом мире, я бы тоже к ним не пошел, подумал он. Очень уж мне подозрительны люди, которые даже рож своих никому не показывают…