- Уху, - кивнул я и тут же хлопнул себя по губам.

Поздно.

- Уху, уху, - раздалось сверху. – Странный, странный. Уху, уху.

- Мы ничего не слышали, - тут же заявили девушки, стараясь не смотреть вверх, а Фив осторожно добавила: – И косяк выбрось.

- Ух... гм… Угу, - поспешно избавился от приставучей шутки и посмотрел на укрепления серокожих. – Ладно, объявляю очередное голое сование. Кто за правильный штурм, поднимите руки. Окей. А кто за раш? Окей. Единогласным решением была принята тактика берсерков, зергов и просто укурившихся типов, коими мы, естественно, не являемся, но план в их стиле составим и скури… Да твою ж мать! – я опять посмотрел на тлеющий косяк, появившийся в руке. – А, похер!

Заткнув эту гадость за ухо, указал острием копья на ворота форта, стоящего на подземном холме.

- НА ШТУРМ, БРА… кхм… СЕСТРЫ!!! СЕГОДНЯ МЫ ОДОЛЕЕМ ЭТОТ РАССАДНИК ЗЛА!!!

- И насадим там собственное, - хихикнула Фив.

- С сиськами, - кивнула Элли.

- Уху, уху, - раздалось сверху уханье несуществующей розовой совы-единорога.

Глава 288.

1. Как отжать миньона.

Атака снизу вверх на стоящий на холме форт – занятие обычно крайне специфичное и награждается, как правило, огромным количеством дырок в атакующей тушке. Особенно, если агрессоров всего восемь, а защитников – несколько сотен, а то и тысяч. Вот только в нашем случае идет не столько позиционная война, сколько противостояние количества и качества. Скольких тварей сможет уложить Бания? Немного. Может три-четыре, может десяток. С магией – уже пару десятков. С прикрытием – может сотню. Элли без проблем и усилений положит сотню и еще пару раз по столько же затребует. Реплики без «формы демона» спокойно завалят по полтысячи серокожих, а в овердрайве каждая из них спокойно покрошит всех собравшихся тварей. Фив… Этот маленький ангелочек, помешанный на лысинах и сражениях, развалит этот форт по камушкам и не запыхается. А уж если она подрубит какие-нибудь свои «секретные техники лысых кулаков», то мне останется только помолиться за упокой душ местных злыдней… и их психическое здоровье.

Так что совсем не сложно подсчитать шансы серокожих, когда вся эта радостная толпа рванет вверх по холму. Даже если у местных припасен какой-то козырь в рукаве, то вряд ли он будет представлять для нас угрозу. Ну, а если вдруг случится что-то невероятное и опасность действительно появится, то Реплики могут выступить в качестве расходного материала и вытянуть остальных на самопожертвовании…

Ну а пока мои девочки развлекаются, у моего копья будет проходить свидание с одной пижонской задницей во фраке, который демонстративно переместился чуть в сторону, замерев на склоне холма и не сводя с меня взгляда горящих в темноте золотистых глазок с вертикальным зрачком.

- Буревестник, - чуть поклонился пижон, когда я в три рывка подобрался к нему на расстояние десяти метров. Со стороны форта уже начали раздаваться взрывы, вопли и звон металла, но ни его, ни тем более меня подобное не волновало. – Может быть, хоть в этот раз выслушаешь, прежде чем бросаться?

- Хм… - я прикрыл правый глаз, действительно раздумывая над предложением. После чего усмехнулся и, вогнав острие копья в землю, оперся на древко. – А знаешь, давай. Чем дольше ты будешь болтать, тем больше девочки положат твоих миньонов.

- Они не мои, - чуть поморщился желтоглазый. – Они моего хозяина. А я так, силовое прикрытие.

- Ну дык чего не прикрываешь? – удивленно выгнул бровь.

- Прикрытие, а не живой щит, - вздохнул мой оппонент. – И уж никак не идиот. Тут одной твоей подружки-ахранта с её лысым покровителем хватит, чтобы закатать меня в пол. И пусть она при этом, скорее всего, погибнет, но мне-то от этого легче не станет.

- Уж поверь, - оскалился я, невольно искажая пространство вокруг себя выплеском разномастной маны. – В этом случае, воскрешения дурочки я добьюсь так или иначе, а вот твоя задница будет торчать в моем домене и убирать драконий навоз до пробуждения Создателя!

«Эй! Нет у меня навоза!!!»

- Гм… - пижон поджал губы и, не выдержав давления, сделал шаг назад. – Ладно, ладно… Это же я так. Для примера. В общем, мой хозяин выдал новое распоряжение относительно тебя, Вестник. Он хочет переговоров.

- А ничего, что мы сейчас одну из его армий вторжения под корень режем? – поинтересовался я, втягивая в себя большую часть маны, оставляя только небольшой слой силы Дха в качестве защитной пленки от всякой гадости. Она, конечно, сама по себе гадость та еще, но хотя бы для меня безвредная.

- Это не его подчиненные, - пожал плечами этот фрик, перебрав пальцами по набалдашнику трости. – Это… хм… не слишком надежные попутчики на дороге жизни. Мы их используем, они нас используют… В общем, все сложно.

- Угу, - покивал я. – Великий круговорот мозгоебства. Пока ты ебешь мозги кому-то, кто-то еще ебет мозги тебе… Ты мне вот что скажи, пижон.

- Я Гастэт.

- Да похуй. Ты мне объясни, что вам вообще от этого мира надо? То на эльфов одну дрянь натравили, теперь бедных гомиков поджимаете другой дрянью… Нахрена вы так? Что вам эти бородатые любители заднего привода сделали?

- Ничего, - пожал плечами желтоглазый под звук раздавшегося из форта взрыва. – Это всего лишь вопрос получения силы. Ты, например, свою черпаешь из особенности души и контрактов с кучей бессмертных. Мы – из приносимого в миры хаоса и безумия.

- То есть все дело лишь в получении силы? – потер я подбородок, внимательно осматривая своего собеседника. – Хм… Что-то не шибко-то результативно.

- Ну уж извини, не всем повезло родиться с даром Буревестника! – развел он руками.

- Знаешь, в чем-то я вас даже понимаю, - покивал, вытаскивая острие копья из земли и принимая боевую стойку. – Но видишь ли, в чем дело. Вы мне не нравитесь. Даже без учета того, что несколько довольно крупнокалиберных особ держат в своих коготках мои яички, а у меня глобальный квест, для выполнения которого мне НУЖНЫ эти бородатые пидрилы… Вы мне тупо не нравитесь. Ни ваши методы, ни внешний вид, ни… запах. Слишком испускаемая тобой сила… воняет гнилью.

- Что ж… это печалит, - кивнул Гастэт, из левого рукава которого выскочил клинок-катар, а трость была вскинута на манер меча.

«Пируэт». Рывок. Три укола практически слились в один. Шея, сердце, живот. Острие копья выбило искры о золотистый энергетический щит, который тут же пошел черными трещинами. Гастэт делает короткий выпад тростью. Даже не пытается достать, скорее обозначает направление удара. Из конца трости бьет желтый луч, впивается в мое плечо. Большую часть гасит покров из маны Бездны, но даже оставшегося хватает, чтобы захотелось взвыть от боли, а плоть в месте попадания, несмотря на все сопротивления и регенерацию, начала бурлить и слезать с костей, словно плавящийся пластик. Правая рука временно недееспособна. Гастэт тут же попытался развить успех ударом катара в правый бок, но наткнулся на блок когтями, покрытыми черной дымкой. Пусть я не могу сам управлять конечностью, но вот живущий в ней Йасасайх - совсем другое дело.

Радужки глаз пижона заполнились бешено вращающимися магическими кругами и он, ускорившись, попытался резко разорвать дистанцию, одновременно выплескивая через плавящийся от напряжения катар непомерное количество золотистой энергии. Мне в лицо дыхнуло гнилью, отчего кожа начала пузыриться, словно от ожога паром. Вот только Гастэту это не помогло. Йасасайх крепко вцепился в его руку щупальцами, явно не собираясь отпускать добычу и глубоко наплевав на жгучий заряд вражеской энергии, проходящий через него. Да я и сам не собирался!

Дал себе живительного пинка «пируэтом». Копье уже выпало из ослабевших пальцев правой руки. Призывать его в левую времени нет. Как и любое другое оружие. Но когда это меня останавливало?!

Рванувшая вперед левая ладонь ухватилась за лицо врага. Растопыренные пальцы вцепились в мерзкую харю с такой силой, что затрещал череп и начала сдираться кожа как его, так и моя. На руке вспыхнули густо покрывающие её тонкие белые руны, больше похожие на старые шрамы. Дикая смесь из энергии Мют и Дэлюр. Короткое мгновение равновесия, в котором льющаяся через меня мана вступила в противоборство с золотой «гниющей» энергией, поступающей от хозяина Гастэта. Но весовые категории были не те. Две Смотрящие и Древняя Богиня против вшивого Стимулятора. Глаза противника вспыхнули белым. Раздался яростный крик боли. Моя левая рука резко пошла вниз, пальцами сдирая с лица Гастэта кожу, мясо и оставляя глубокие обожженные борозды в кости. И вместе с этим движением уничтожалось не только его лицо, но и разум. Взбесившаяся смесь силы Милосердной и Смотрящей буквально выжигала знания, привычки и личный опыт существа, оставляя только захлебывающуюся ментальной и физической болью голую основу, которая уже не могла противостоять алчущему Йасасайху. Моя правая рука резко дернулась в сторону, туманными щупальцами разрывая тело на куски и утаскивая в «мертвый лес под кровавой луной» верещащие остатки того, что когда-то было душой существа по имени Гастэт…