– Очевидно, что когда два сознания соприкасаются в такой манере, они должны существовать параллельно, – вслух пробормотал магус, стягивая с себя намокший плащ. – В местах, о которых воспоминаний быть просто не может, останется «дыра» в соседнее сознание. Лучше, конечно, сказать «мост». Так хотя бы на науку походит.

Чародей умолк, осознав, что находится в темном коридоре не один. Ксандар примерно предполагал, где оказался, учитывая, что пытался сбежать он в сознание именно своё. Но вот когда?

Несколько неловких шагов – и тьма расступилась перед колдуном, открывая вид на отца и сына. Ксандар нервно поперхнулся, искренне желая отвести взгляд.

Он просто не мог.

Мальчишка в помятой пижаме стоял, понуро уронив голову на грудь, у лестницы наверх. На ней, прямо на ступеньках, примостился Адрион, взяв сына за плечо. Старость, пусть и поздно, но резко начинала одолевать мужчину. Короткие волосы побелели от седины, а лоб трогали первые морщины. Магия переставала справляться. Тело, изнеможенное многовековым чудотворством, доходило до этого с большой неохотой.

– Сколько раз ты уже просил меня прогнать чудовищ, Ксандар?

Чародей содрогнулся, услышав голос, похороненный вот уже тридцать лет.

– Ты уже достаточно взрослый, чтобы сделать это сам.

– Но я не могу! Они постоянно смотрят на меня из темноты, – захныкал мальчишка, мотая головой.

– Ксандар, – твердо произнес отец, пытаясь глазами встретить взгляд сына, – ты должен уметь постоять за себя. Пойми – я не всегда смогу быть рядом и защищать тебя. Помни, что у любого существа есть слабость, у всякой идеи – изъян. Найди эти уязвимости, и те, кто заставляют тебя бояться, сами испытают страх.

Ксандар услышал, как позади него скрипнула входная дверь.

– Но знай, – отец ласково потрепал сына по голове, – пока я с тобой – никто не посмеет обидеть тебя. Пока я с тобой – ты будешь знать лишь покой.

Адрион не спеша поднялся со ступенек и направился к концу коридора, где расположился Ксандар.

– Ты надеялся сбежать, магус? – насмешливо поинтересовалась Могильщик, встав у двери.

– Только с тех пор, как ты последовала за мной, – тихо отметил Ксандар, оборачиваясь.

Адрион провел по усеянному сединой лицу ладонью – скрывая то за непроглядной ониксовой маской.

– Мы действительно не можем причинить друг другу вреда, – проконстатировал магус. – Как и в твоей памяти – ничто не могло, потому что ты меня пригласила. Ведь иначе я бы проснулся.

На ладонях Адриона зеленой нитью распускались шелковые перчатки.

– Но ты проследовала за мной без приглашения, – холодно продолжал Ксандар. – Знаешь, что случается с незваными гостями?

Кисть Могильщик потянулась к дверной ручке. Рывок – не поддается. Дверь была плотно вжата в опору, сдавливаемая неведомой силой. С полки неподалеку соскользнул ремень, резко обвивая костяную шею наемницы и подтягивая ту над полом.

Адрион прошел мимо Ксандара, возжигая изумрудным пламенем свои перчатки.

– Прощай, – отвернулся магус, погружаясь во мрак коридора.

Вопль боли и отчаяния утонул в граде ударов и треске пламени.

Далеко позади.

***

Тейн усердно выкапывался из земли, орудуя руками, как лопатами. Жидкое пламя, капавшее из гротескной драконьей пасти, постепенно подступало к обездвиженным, по большому счету, героям. Воин сильно сомневался в том, что очередная призванная колдуньей зверушка решила до смерти закапать их слюной. В глубине бездонно-черного горла усиливался рев, а на площадке от того становилось всё жарче.

Зверь Бездны готовился к последней атаке. Последней – для Тейна и остальных.

Шансы были невелики – оптимизмом мечник никогда не страдал. Безуспешно барахтающийся Яхонт и зажатая где-то под обрушенной колонной Этессия выступали тому ярким подтверждением. Тем не менее, Тейн старался: комья земли так и сыпались во все стороны. Лежа он помирать не станет.

Высвободив одну ногу, воин рывком выдернул из грязевого плена другую и начал отползать подальше от булькающего обсидианового огня. На образовавшемся по соседству бугре развалился бессознательный Ксандар, уткнувшись лицом в песок. Тейн заметил его и, понося всех существующих колдунов на чем свет стоит, рванулся вытаскивать магуса за собой. Дернув чародея за рукав плаща, мечник перевернул союзника на спину.

Ксандар громко закашлялся.

Воин отпрянул от удивления, переводя взгляд на устремляющийся к земле колоссальный череп. Накренившись, драконья голова рухнула в землю, дробя остатки каменных плит. Наваждение исчезло так же внезапно, как и появилось – растворяясь в тумане. Могильщик, возвышающаяся где-то позади своего падшего зверя Бездны судорожно схватилась руками за голову. Колдунья скорчилась, не в силах в полный рост разогнуться.

– Долго объяснять, – сплюнул песок Ксандар, пытаясь руками разогнать назойливый туман. – Покончим с ней!

Тейн, не понимающий абсолютно ничего, рывком поставил магуса на ноги и подтянул к себе меч.

– Чего так рано встал? – буркнул воин, оценивая расстояние до Могильщик.

– Кошмары, – отозвался Ксандар, оглядывая площадку.

Всё вокруг казалось ему крайне непривычным и чужим. От эффекта проклятого заклинания еще придется долго отходить. Силы были на исходе – действовать требовалось пренепременно.

– Тесс! – закричал колдун, хватая силой мысли обломки колонны. – Ты цела?

Руки напряглись и задрожали – увесистый камень едва поддавался захвату магуса.

– Вроде бы да, – хрипло откликнулась Этессия, высвобождаясь из-под завала. – Но не думаю, что смогу больше бегать в ближайшее время.

Оборачиваясь к Яхонту, Ксандар резко дернул руками вниз, заставляя наслоения земли сползти с северянина, как одеяло. Выбравшийся воин лишь молча кивнул и, не желая терять драгоценного времени, бросился к Могильщик, с прыткой осторожностью минуя воспламененные участки площадки.

– Выиграйте мне время, – сказал магус, обращаясь к медлившему Тейну. – Вместе мы её уничтожим.

– Да, еще щепотку, почему бы и нет, – огрызнулся воин, зашагав навстречу врагу. – Ты же недостаточно провалялся в отключке.

– Я рад, что мы друг друга понимаем, – устало хмыкнул чародей, сосредотачиваясь на разлитом тут и там пламени.

Могильщик сковал приступ чудовищной боли. Мир вокруг треснул – и в образовавшихся осколках замерцали отражения её врагов. Возвращение магуса воодушевило их, подарив надежду на победу.

Они её не получат.

Яхонт оказался совсем близко, лихо занося клинок. Могильщик через силу выпрямилась и взмахнула рукой: костяная лапа смела нападающего, поднимая облако пыли. Или же…

Северянин выскочил из-за чудовищной кисти, ловко её перепрыгивая. Невпечатленная наемница свела ладони вместе, заставляя массивные руки возникнуть по бокам от северянина. Когтистые лапы столкнулись, как у хозяйки, сдавливая противника между собой.

– В точку! – щурясь, воскликнула Тесс.

Скоростная стрела оказалась поймана стражем колдуньи в миллиметре от головы.

Мгновенного отвлечения оказалось достаточно, чтобы пропустить момент, когда Яхонт, взобравшись по костяным лапам, устремился вниз – прямиком на противника. Слуга Бездны тотчас обнял хозяйку и, закрывая её мощной спиной, прижал к земле. Катана обрушилась на костяного стража, кромсая его раз за разом с несметной скоростью – не в силах прорубиться сквозь родную броню.

На площадке становилось всё светлее – Ксандар с какой-то целью переносил разросшееся пламя на вершины уцелевших колонн.

Услышав глухой скрежет под собой, Яхонт поспешил кувыркнуться прочь – и вовремя. Высекая искры, из-под Могильщик выскочила, вращаясь, фиолетовая коса. Поднявшись на ноги, наемница едва успела опомниться, как уже была вынуждена уклоняться от замахов гигантского меча. Тейн метил клинком на уровне плеч, пытаясь обезглавить противника.

Цепкие костяные руки отбили клинок в сторону, практически переходя в контратаку.

– Не в этот раз, – самодовольно гаркнул воин, наученный горьким опытом, спокойно расставаясь с мечом.