Меч соприкоснулся с пальцами ледяного рыцаря с тыльной стороны – отрубая и рассыпая их по снегу. Короткий скачок назад и сиюсекундный рывок прямиком на врага – клинок уже не остановить. Аламид покачнулся.

Коронованный литой шлем с треском прокатился по заснеженному камню.

***

Тесс порхала по крышам подобно непоседливой птице. Напарник Аламида мог скрываться где угодно, хоть под кроватью любого встречного дома. Но Этессию не покидало чувство, что он даже не прячется, нагло ворочаясь где-то у неё под носом. От идеи заглядывать во все окна девушка быстро отказалась: странных взглядов жильцов было достаточно, чтобы понять, что они к делу причастны не были.

Ветер помогал слабо – раны наемника, должно быть, уже не кровоточили как прежде. Так или иначе, круг поиска сужался примерно до площади и прилегающих закоулков. Предположение Тесс строилось скорее на том, что Аламид не стал бы разделяться и далеко уходить от товарища, поскольку пересечение города, пусть и скрытно, уже вызвало полный комплект стражников.

В любом случае, логики в поведении ледяного рыцаря колдунья не наблюдала. И как они вообще оказались в городе так рано?

В воздушном потоке пролетел бумажный лист, прилипая к плечу девушки. Последняя задумчиво на него воззрилась, трогая на ощупь.

– Бумага? – протирая глаза от падающего снега, удивилась Тесс. – К чему ты клонишь?

Вместо ответа, ветер задул с новой силой. Откуда-то с востока по воздуху понеслась еще пара листков. Самоучка поморщилась: в ноздри ударил запах какой-то травы. Чем-то похожим несло в лавке, из которой она только ушла.

Лезвие, прислонившись к обшарпанной стене, лениво наблюдал за тем, как Джошуа расчерчивает символы один за другим. Весь торс был наспех перемотан чем попало, а из под тряпок невыносимо жгло. Раненый наемник находился в состоянии полудремы, ожидая возвращения босса.

– Ты быстрее рисовать не умеешь, да?

– Мы всё равно никуда не уйдем, пока Аламид не вернется, – отозвался рунолог, вырисовывая очередной символ.

– Но нарисовать-то можно побыстрее?

Сосредоточенный Джошуа стер пот со лба.

– Мы бы уже были дома, если бы ты не решил прыгнуть на чью-то железку, – сравнивая символы на бумаге, отметил маг.

– Значит, не можешь.

Настолько приунывшим рунолог товарища еще не видел. Что-то в этих лекарствах определенно было.

– Ну и что мне с вами делать? – донесся голос откуда-то сверху.

Примостившись на краю крыши и свесив ноги, их обоих разглядывала Этессия.

– Опять эта бестия, – проворчал Лезвие, с трудом отталкиваясь от стены.

Тесс ловко спрыгнула, аккуратно приземляясь и закрывая выход из переулка.

– Вас здесь не должно быть двое, – скрестив руки на груди, заявила девушка. – Что за очкарик?

Джошуа от комментария воздержался. Лезвие хрустнул шеей и устало спустил цепи с рук. Вся его утомленность начинала казаться театральным блефом.

– Будет очень неловко видеть слезы на таком милом личике, – озаботившись нацепить на лицо ухмылку, заметил он.

– Бестии не плачут, – заявила Этессия и опустила руки, словно пародируя наемника.

– Я ничем не смогу тебе помочь, пока заканчиваю портал, – окликнул Джошуа Лезвие.

Клинки коснулись земли.

– Да я уж как-нибудь сам.

Будто шипящие змеи, цепи заскрежетали по стенам, на огромной скорости мчась к девушке с обеих сторон. Едва достигнув уровня её торса, клинки-жвала сомкнулись, но ухватили лишь воздух.

Тесс, подгоняемая ветром, неслась вперед как снаряд, выпущенный из пращи. Похоже, усталость Лезвия оказалась не совсем театральной – реакция того была куда медленнее, чем во время боя с Яхонтом. Оторопев от такой прыти, он резко одернул цепи, заставляя возвращаться обратно к хозяину. Изогнутые клинки пронеслись прямо над головой девушки, но не срезали оттуда даже волоска.

Подскакивая к наемнику, Этессия незамедлительно сработала локтем по корпусу, вызывая у Лезвия защитную реакцию. Вытащенный им запасной кинжал для ближнего боя совсем не помог – в руках у колдуньи уже красовалась стрела из колчана, тут же вонзившаяся мужчине в кисть, вынуждая выронить оружие.

Шнурованный сапог Тесс приземлился прямиком в бок противнику, едва ли не заставляя ребра завибрировать. Кулак вошел в раненый живот – Лезвие согнулся, и сразу же получил в подбородок коленом. Он еще пытался по инерции зацепить девушку цепью, но тщетно. Этессия метнулась к противоположной стене и занесла руки над головой.

– Скверно танцуешь!

Мощнейший порыв ветра впечатал наемника в стену, производя впечатление, будто он разлегся на ней, как на полу. Останавливаться колдунья не стала – она уже мчалась к его напарнику, который трясущимися руками что-то дорисовывал.

Правый глаз чуть прищурился – на стене рядом что-то на мгновение сверкнуло. Художник перестал казаться напуганным или торопящимся, скорее наоборот, он медленно и горделиво выпрямлялся.

– Глупая девчонка.

Оглушительный взрыв отправил Этессию в полет к параллельной стене – прямиком в запотевшее окно, разбивая оное вдребезги. Джошуа поправил очки, прослеживая взглядом траекторию полета.

– Неужели ты поверила мне на слово?

Лезвие отлип от стены и медленно сполз на тротуар.

– Терпеливый же ты сукин сын, – тяжело выдохнув, протянул он. – Что если бы она меня убила?

Джошуа вернулся к порталу.

– Сомневаюсь, – коротко выдал он, погружаясь в работу.

Лезвие, пошатываясь, заглянул за окровавленный оконный обод.

– Теперь точно не заплачет.

***

… Аламид покачнулся.

Все присутствующие, в том числе и успевшая набраться толкучка зевак, замерли, как один. Послышался вздох облегчения со стороны солдат. Тейн, освободившись от исчезнувшего коня, сидел на снегу и матерился. Яхонт, в свою очередь, молчал – как и прежде. Он убрал клинок в ножны отошел на пару шагов от груды металла, которая вот-вот должна была повалиться наземь.

А потом раздался смех.

Люди заозирались – но тревога так и не покинула чьего-либо лица. Ни тени улыбки не наблюдалось ни у кого вокруг. Смех исходил из места, ожидаемого менее всего прочего. Из обезглавленных доспехов.

Над площадью стоял искренний громогласный хохот. Стражники повсюду начали ронять оружие и падать к земле, не в состоянии даже обхватить себя руками – температура резко падала.

Яхонт среагировал первым – клинок из наспинных ножен взметнулся над лидером наемников в очередной раз, но теперь встретил жесточайшее сопротивление. Удар вышел смазанным, у северянина начали коченеть руки, а сам клинок был пойман Аламидом. Дергая Багрового Оленя к себе, предводитель “Восхода” ударил его покрытым изморозью кулаком прямо в грудь, сбивая дыхание. Яхонт отпрянул, оставляя катану в руках противника.

Звон поставил точку смеху – звон переломленного пополам меча.

Отбросив куски оружия в стороны, ледяной рыцарь зашагал прямиком на северянина, который, не мешкая, отступал так быстро, как только ему позволяли замерзающие ноги. Вокруг Аламида начинала бесноваться самая настоящая метель.

Яркое нечто засияло у снежного барьера лидера “Восхода”, но почти сразу погасло. Огненная вспышка. Поворачиваться на источник света Аламид не стал, без головы в этом не было нужды. Он лишь замер.

За десятками припавших к земле тел, живых и мертвых, стояла черно-зеленая фигура, отчетливо различимая даже за белой пеленой.

– Вот кто, выходит, за этим стоит… – прошелестел наемник, встав смирно.

Ксандар.

Ксандар не находил себя весь бой. Сомнение было частью его природы, но в этот раз дело было не столько в нём. Магия, тонкая и своеобразная натура, была одинаково смертоносна для всех без разбору. Как для врагов колдуна, так и для его друзей.

Даже исключая из расчета прямых союзников в лице Яхонта и Тейна, на площади находились и бились десятки стражников. Эта теснота и явилась одной из причин, почему Ксандар сам с неохотой желал подключать стражу. Но всё случилось как случилось, и руки чародея оказались связаны.