Седовласый колдун, державший руки за спиной, стоял к нему максимально близко. Изредка можно было заметить, как он коротко что-то описывает молодому императору. Впрочем, ничего примечательного придворный маг собой не представлял. Да и не должен был. Важно было лишь то, как сильно разверзнется земля, или вспыхнет небо, стоит ему произнести лишь слово.

А музыка всё не умолкала. Скрипач с воодушевлением вел главную партию, переходя к кульминации.

– Почему он еще играет? – озабоченно спросила Могильщик. – По плану уже должна быть речь.

Музыкант сошел с пьедестала и двигался среди групп гостей, наигрывая свою мелодию.

– Он движется в сторону… Саава? – пробормотал Аламид, наблюдая за его перемещением.

А Саава, в свою очередь, ничего не беспокоило. Карманы были туго набиты отличными безделушками невнимательных гостей, а он, выпивший достаточно вкусного вина, наслаждался вечером. Поправив яркий желтый платок у шеи, он стал хищно осматриваться в поисках новой жертвы. Какое-то мгновение спустя, он почувствовал, что что-то не так. Музыка смолкла.

Саав медленно обернулся.

– Не подержите? – протягивая ему скрипку и смычок, любезно попросил музыкант.

Вор пожал плечами и протянул руки. Стоило пальцам коснуться инструмента, как он почувствовал у горла лезвие. Рапира.

Скрипач оказался весьма ловок, если за считанные мгновения, как только у него освободились руки, вынул оружие из ножен. Оружие… откуда у него здесь оружие?

– Что происходит? – простейший вопрос излишне гулко прозвучал в полном тишины и шепота зале. Казалось, что каждый гость сейчас смотрит на них.

Ладонь музыканта обвела присутствующих, в той числе и императора.

– Этот человек, дамы и господа, совсем не тот за кого себя выдает!

Мерзкий холодок пробежал по спине Саава.

– Я требую, чтобы вы объяснили…

– Ты не вправе ничего требовать у меня! – спокойствие на лице скрипача резко обратилось в гнев. – Ты – кто угодно, но не тот, кем представляешься. Думаешь, после нескольких лет я тебя не узнаю?

В толпе зашептались сильнее. Слышались слова “паранойя”, “спятил” и “выделывается”. Тревога, казалось, отразилась лишь на лице императора.

– Ну и кто же ты на этот раз, Саав? – с издевкой спросил музыкант. – Граф Северский? Может быть, барон Энцлое?

Лицо вора выпрямилось и похолодело. Всё можно вернуть в свои руки.

– Моё имя – Рикард Авимос, и я представитель гильдии строителей из Муревеста, – громко и уверенно ответил он. – А теперь немедленно объясните мне, что здесь происходит!

Скрипач приблизился к нему, приставляя клинок вплотную к коже.

– Муревестская гильдия строителей расформирована уже как год назад, – прошипел он, глядя на вора из-под широкой шляпы. – Что ты на это скажешь, подонок?

Саав чувствовал, как обильно потеет. Он не мог допустить такой ошибки. Он никогда так не ошибался.

– Я… я…

Взгляд зацепился за леди в алом, многозначительно накренившую свой бокал с шампанским. Еще чуть-чуть и он упадет, разбиваясь вдребезги.

– Вот ты и попался…

Скрипач обманул его. Поймал на неуверенности. Музыкант солгал ему самому.

– Может, ты и не узнаешь меня, – свободная рука потянулась к затылку, – но что ты скажешь на это?!

Бокал летел к полу чрезвычайно медленно. На лице музыканта оказалась железная улыбающаяся маска, темная, грязная, почти ржавая. Один взгляд на неё заставил Саава вспомнить внезапного незнакомца. Прошлое преследовало его. И самое глупое – вор сам его нашел.

Звон стекла показался оглушительным. Он выиграл Сааву целую секунду. Прямоугольные клинки с механической точностью выскочили на ладони, разрывая камзол. Раздался женский вопль.

Понимая, что действовать необходимо стремительно, Могильщик со скоростью, которую ей позволяло развить платье, ринулась в сторону императорского балкона. Аламид не отставал, понимая, что стража, увидев магию, мгновенно предпримет попытку остановить колдунью.

Высоко воздев руки, Могильщик резко раздвинула их, формируя в воздухе своё оружие. Длинная коса с широким лезвием, объятая фиолетовым пламенем, набирая скорость, летела прямиком на императора. Вспышка – как она и боялась, вмешался придворный маг. Его барьер гигантской стеной закрывал их балкон от любых снарядов и магии в том числе. Но кто сказал, что его нельзя пробить?

– Ваше Величество, отступайте вглубь… – лязг мечей из коридора прервал речь мага, удерживавшего завесу одной рукой. – Проклятье!

Причиной шума послужили как минимум шестеро рыцарей в зеркальных доспехах, медленно, но верно теснившие стражу. Император растерянно прижался к стене. Лезвие косы раз за разом приближалось и отступало, оставляя крупные трещины в волшебном поле придворного мага.

Аламид закрывал сосредоточенную Могильщик самим собой. Не имея оружия, он работал руками, корпусом и головой, только лишь отражая удары и изредка, при удачной возможности обездвиживая противников холодом.

Сражаться императорская стража умела. В их глазах не было ни страха, ни тени сомнения. Им было абсолютно наплевать на то, что ледяной рыцарь не желает умирать от пяти пропущенных уколов, или что он испускает холодный пар. Колдунья должна быть остановлена.

Уворачиваясь от выпада бердыша, Аламид воспользовался отсутствием у стражника шлема и нанес ему ошеломительный удар локтем в висок. Последний рухнул как подкошенный, позволяя ледяному рыцарю воспользоваться его оружием. Можно было бы отметить, что ситуация налаживалась, если бы не факт того, что число стражников в зале росло едва ли не по геометрической прогрессии. Казалось, что с минуты на минуту здесь окажется вся имперская армия, в том числе и боевые маги.

Мы должны выбраться отсюда живыми.

От неожиданного наличия оружия у оппонента скрипач едва не расстался с головой. Сбрасывая плащ как отвлекающую завесу, музыкант в железной маске ловко отпрыгнул назад и встал в стойку.

– Меня зовут Синяя Роза, – насмешливо кланяясь, заявил он. Вор тут же обратил внимание на предмет, который изначально принял за драгоценный камень: из жилета скрипача сверкала цветущая роза, необыкновенно облаченная в синий. – Я ведь так и не представился тебе в прошлый раз!

Два шага, наскок вперед – железная маска оказалась совсем близко.

– Стаккато!

Серия точечных ударов изрешетила и без того порванный камзол вора, оставляя неглубокие царапины на торсе – благо, тот догадался отступить, а не блокировать. Ответ не заставил себя ждать – синхронные диагональные замахи клинков Саава заставили Розу сменить позицию. Смещаясь влево, он двигался отнюдь не лицом к лицу с противником, а как-то странно, боком. Обхватив свободной ладонью лопатку, Синяя Роза возложил рапиру себе на плечо, словно смычок ложился на скрипку.

Выпад, еще один! Тонкое лезвие проскальзывало между прямоугольными мечами как иголка с ниткой. Укол в руку, в ногу, в торс… Попытка укола в шею успехом не увенчалась – провернув клинки, Саав сработал ими как ножницами, разрубая невидимые “нити” скрипача и заставляя того вновь отступать.

Отпрыгнув на соседний стол, Синяя Роза обрушился на своего врага сверху.

– Деташе!

Отрывистые уколы переходили в разрезы один за другим, снова и снова. Саав только и успевал, что отводить клинок скрипача – принять удар на прямоугольное лезвие хотелось, но не представлялось возможным. Подобный блок с легкостью бы вывел оппонента из равновесия, изменив ход боя.

Вор работал клинками под прямым углом, желая покрыть ими как можно большую область. Попытка провести мечи по ногам – Роза прыгнул, перегруппировавшись в воздухе, и оказался за спиной у наемника. Широкий разрубающий удар меча сработал превентивно – Саав знал, что должен играть на опережение.

Взяв инициативу в свои руки, вор пошел в наступление, используя второй клинок как регулятор движения противника. Вертикальные замахи смешивались с диагональными и горизонтальными, образуя смертоносную клетку из двух прямоугольных мечей, постепенно отрезающих пути к отступлению. Позади музыканта еще напирала паникующая толпа, смешавшаяся со стражей.