– Вот, значит, как, – пробормотал колдун, зацепившись взглядом за старую сторожевую башню, высившуюся за несколько переулков отсюда. Она то ли ремонтировалась, то ли наоборот сносилась – эти мелочи мага не волновали. Но посетить её чародей решил незамедлительно.

Не поднимая особо шума, магус покинул пепелище и скрылся в переулке на другой стороне улицы. Никаких преград на пути не предвиделось. Разве что раздражал мусор – похоже, кто-то плохо справлялся со своей работой. Аккуратно перешагивая через мелкие лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя, мужчина буквально продирался через крайне узкую улочку.

Башня действительно оказалась в ремонте. Она была одной из тех, что высились посреди старого города. Огороженная досками, разным строительных хламом и предупреждениями, она, впрочем, пустовала. У рабочих мог быть выходной или обеденный перерыв.

Осмотревшись, колдун перемахнул через косоватую изгородь, едва не зацепившись за нее плащом. Вход, благо, не был застроен или завален. Однако внутри магуса ожидала неприятная новость – ступенчатая лестница была частично обрушена. В конечном итоге, чародей решил использовать валявшуюся неподалеку стремянку, чтобы добраться до уцелевших ступеней. Страх того, что лестница может развалиться на куски, не покидал его весь подъем.

Смотровая площадка и вправду открывала широчайший вид, в том числе и на место происшествия. На неровных перилах одиноко лежал чей-то бинокль. Недолго думая, Ксандар спрятал предмет у себя под плащом.

“Если я прав, то следующий удар придется на другую площадку рунистов. Жаль, что её отсюда не видно…”

– Эй ты! Ты чего там забыл? – хриплый голос, невероятно коверкающий слова, раздался откуда-то снизу. – А ну слезай быстро!

Вернувшиеся рабочие оказались неприятно удивлены тому, что пока они отлучались, кто-то умудрился влезть на стройку. Их за такое точно не похвалят.

Спрыгнув со стремянки, магус аккуратно поправил ворот рубашки и, оглядев строителей, а потом башню, хмыкнул.

– Хорошо трудитесь, – оптимистично заявил он, проходя мимо кричавшего и хлопая его по плечу, – продолжайте в том же духе.

Не дав тройке мужчин опомниться, колдун сиганул в переулок, словно его здесь никогда и не было. Но спешил он, скорее потому что желал застать на месте сержанта. Маг решил, что нашел достаточно доказательств, и настало время посвятить в свои догадки стражу.

Повторному появлению Ксандара тот явно не обрадовался.

– Ну что еще? – вместо приветствия выдал сержант.

– У меня есть подтверждение того, что случившееся – спланированное нападение, – заявил магус, доставая бинокль из складок плаща. – Я…

– Послушайте, магус, – перебил его стражник, – я понимаю, что вы хотите выгородить своих братьев-магов и состряпать всё так, что это не их вина. Так будет лучше и для Магистрата, и для прессы, я всё понимаю. Поймите и меня – мой друг состоял там, и сейчас он лежит мертвее мертвого.

– Вы не понимаете…

– Я всё прекрасно понимаю, магус, – уже со злостью отозвался сержант, – я бы тоже хотел, чтобы это была чья-то вина, кроме их самих. Чтобы можно было наказать виновных. Но виновных нет, кроме этих сорвиголов, что баловались с этой дрянью. Я хорошо был знаком с Джун, она сам рассказывала, как однажды тут всё на воздух чуть не взлетело.

– Это было убийство, – настойчиво произнес колдун, – взгляните, оттуда производилось наблюдение, это был управляемый взрыв.

Он протянул стражнику бинокль. Внезапно откуда-то со стороны переулка раздались вопли.

– Эй, это он, да, он!

Та самая тройка рабочих с нескрываемым недовольством надвигалась на мага.

– Это ты упер бинокль Брейга! – обличающе завопил один из них.

– Да! Мой бинокль! – вторил другой.

Стражник закрыл глаза и шумно выдохнул. Стиснув зубы, он протянул вещицу обратно её хозяину и жестом послал их прочь.

– Магус, – едва сдерживаясь, сказал сержант, – не развивайте в себе паранойю. Отдохните. У нас здесь всё под контролем.

Но сон и усталость Ксандара как рукой сняло. В любом случае испытывать терпение стражника чародей перестал. Иногда лучше было отступить, чтобы потом вернуться с новыми силами и идеями. Именно так и решил поступить колдун, хоть и не совсем в глубине души одобряя идею задержки расследования этого дела. Мысли о том, что виновник на свободе, а самое главное – что могло пострадать больше людей, сильно нарушали душевное спокойствие. Впрочем, проветриться было не такой уж и плохой идеей. В самый разгар дня прогуляться куда-нибудь за город.

“Например, посетить загородную усадьбу пропавшего Фьюшера”.

Усадьба исчезнувшего находилась как раз там. Теперь, когда дел первостепенной важности не имелось, колдун вполне мог позволить себе заняться вещами, связанными с его репутацией.

***

Путь занял около часа, даже с учетом того, что Ксандар взял под расписку коня в ближайшей конюшне. Жилище Фьюшера находилось в сравнительном отдалении от Магистрата, где-то посреди небольшой цветущей рощи. Конечно, это место нельзя было назвать глушью. Всё вокруг свидетельствовало о постоянном уходе за флорой. Без помощи магии здесь явно не обошлось. Травы, цветы, кустарники, плодовые деревья – цвели не совсем в своё время и отчасти не совсем натурально, давая человеку гораздо больше, чем им следовало бы.

Магус старался не отвлекаться. Один уже вид распахнутой калитки сильно его насторожил. Привязав скакуна у входной арки, колдун направился по небольшой песочной тропинке непосредственно к самой усадьбе. Свет внутри был погашен, окна закрыты.

“Странно. Неужели Вилфред покинул поместье, узнав об исчезновении господина?”

Вилфред был дворецким Фьюшера, его верным слугой, некогда помогавшим его отцу. В общем-то говоря, бывший коллега Ксандара был далеко не из бедной семьи. Дед его, глубоко почитаемый в своё время человек, сколотил неплохое состояние на разных магических вещицах, в которых прекрасно разбирался, являясь кем-то вроде ювелира в этой области. Да и тяга к исследованиям перешла внуку от него. Отец занимался алхимией, а Фьюшер некоторое время назад продолжил традиции отца. Их семья была широко известна в определенных кругах. Конечно, сам Фьюшер, как ни странно, никогда особо о деньгах не переживал. Его смело можно было назвать “не от мира сего”: маг вечно витал в облаках, живя собственными, зачастую очень странными и глупыми идеями. Его отстраненность от мира подчеркивало и то, как он переживал одиночество. Ведь дед когда-то давно без вести пропал на злополучном Таре, а отца вовсе нашли убитым, неясно кем, как и когда. Фьюшер, несмотря на всё это, продолжал чересчур оптимистично смотреть на мир и ничего, скорее по глупости, не бояться. Именно он и предложил Ксандару отправиться на богами забытый полуостров.

Крепкая дубовая дверь поддалась слишком легко. Настолько легко, что просто упала, не удержавшись на петлях, стоило магусу её толкнуть. Грохнувшись, она подняла тучу пыли и шума. Проследовав внутрь, колдун по привычке пару раз хлопнул ладонями. Сработало – зачарованный канделябр осветил просторную прихожую. Лучше бы он этого не делал.

Всё вокруг было перевернуто вверх дном. Непроходимый бардак и хаос из вещей, мебели и разной мелочи. Но самое главное – место это оказалось заляпанным кровью. Самым ярким был след на стене – словно кого-то по ней усердно протаскивали. Из всего поваленного и раскиданного вокруг, на месте стоял лишь одежный шкаф. В абсолютной тишине Ксандар с опаской приблизился к нему и, помедлив, открыл.

– Проклятье! – воскликнул он, вскидывая руки и отбрасывая силовой волной то, что увидел, едва не роняя шкаф.

Труп, как тряпичная кукла, взлетел к потолку и рухнул вниз. Приглядевшись, колдун признал его – Вилфред. Изодранное лицо – это мягко сказано, фактически, от него не осталось ровным счетом ничего. Множество переломов и рассекающих костюм порезов намекали на длительные пытки.

“Допрашивали? Пытались узнать, где Фьюшер?”

Даже сквозь неплохие фильтры маски Ксандар уловил смердящий от тела запах гниения. Дворецкий был мертв уже несколько дней. Похоже, что бедолага был убит еще во время их Тарской экспедиции.