— Так куда мы всё-таки направляемся? — спросил король, когда дверь каюты, наконец, распахнулась, и на пороге возник майа.
Майрон улыбнулся, опустившись на постель рядом с укутавшимся в одеяло эльфом.
— До меня дошли слухи о том, что южане нашли новый металл и не желают им ни с кем делиться. Мне, как кузнецу весьма досадно это слышать. Говорят, что этот металл ничуть не хуже митрилла.
Пока Саурон говорил это, его руки уже успели пробраться под одеяло и собственнически начали оглаживать стройное тело.
— Конечно, можно было бы отправить назгул, но ты меня вынудил принять личное участие в этой экспедиции, мой дорогой. А пока не забивай себе голову, будет интересно, я обещаю…
Майа вернулся к своему занятию с удвоенным рвением.
— А кто тот знакомый, к которому…
— О, ради Эру! У тебя просто восхитительный супруг, а ты смеешь думать в постели о ком-то другом!
— Ладно, ты прав, иди ко мне, любимый, — признавая поражение, проговорил Трандуил, обнимая его за шею.
На то, чтобы добраться до нужного места ушло почти две недели. Саурон был абсолютно счастлив всё это время, ведь он мог хоть целые сутки проводить с Трандуилом. И не было никаких детей, назгул, драконов и прочих отвлекающих факторов.
Правитель, прежде не желавший вести переговоры, теперь отправил на берег несколько гонцов. Смертные наивно полагали, что у Тёмного Властелина и без них достаточно дел, поэтому совершенно не были готовы к тому, что он явится с войском. Посланники в самых льстивых выражениях упрашивали Саурона посетить дворец их правителя, стать гостем. От одного вида орков у людей подкашивались ноги, больше всего на свете им не хотелось ввязываться в войну.
У Гортхаура не было цели истреблять местных жителей, поэтому он согласился почти сразу и на следующий день отправился в город. Большая часть войска осталась на берегу, орки явно расстроились, узнав, что битвы не предвидится. Саурон взял с собой небольшой отряд тёмных эльфов, которые не слишком пугали смертных своим воинственным видом.
Город был совсем небольшим, но довольно красивым. Невысокие здания из белого камня, узкие улочки с огромным количеством растений и ярких птиц. Дворец сильно уступал в роскоши не только недавно построенной цитадели, но и чертогам лесных эльфов. Но, не смотря на это, был очень уютным.
Когда их проводники ушли вперёд, Саурон наклонился к эльфу и прошептал ему:
— Если я увижу, что ты с кем-то флиртуешь или раздвигаешь перед кем-то ноги, я тебя накажу. И поверь, на этот раз наказание тебе не понравится, мой дорогой, поэтому не заставляй меня ревновать.
Трандуил хотел было возмутиться, но, наткнувшись на суровый взгляд, лишь покорно склонил голову и поджал губы.
— Владыка, прошу Вас, — проговорил слуга, открывая двери в тронный зал.
Едва Саурон перешагнул порог, человек, сидевший до этого на троне, сразу же поднялся и направился ему на встречу. Смертный был весь укутан в дорогие ткани, на его руках сверкали перстни и браслеты, на голове — тяжелая корона с драгоценными камнями. И не смотря на все это, он сильно уступал в величии и стати Саурону, на котором был чёрный дорожный камзол, а из украшений лишь два кольца на руке. Ему стоило бы многому поучиться у майа. Гортхауру не нужны были дорогие одежды и драгоценности, он и без них выглядел не просто как король,
как Властитель всего Средиземья.
Смертный почтительно склонил голову перед Тёмным Властелином.
— Я безмерно рад, что Вы почтили нас визитом, Владыка.
— С моими гонцами ты не был так приветлив и гостеприимен, король Ингмунд. — Саурон насмешливо улыбнулся.
Ингмунд заметно побледнел. Он, как и все его слуги и подданные страшился Тёмного Властелина. Его земли находились достаточно далеко от Мордора, туда доходили лишь обрывки слухов о том, что происходило в северной части Средиземя. Им совсем недавно стал известен исход войны и новость о строительстве новой столицы в месте, что раньше называлось Лотлориэном. Для южан Саурон был персонажем страшной сказки, жестоким Повелителем орков и тёмных тварей; для них его внезапный приезд стал воплощением всех самых ужасных кошмаров.
Тем временем Ингмунд пригласил гостей в обеденный зал. На столе стояло много блюд с фруктами и зеленью, много десертов и лакомств на любой вкус, но мяса почти не было. Свиту Майрона, состоящую из одних лишь эльфов это более чем устраивало. Остроухие с удовольствием принялись жевать листья салата и обсуждать экзотические фрукты, которые им не доводилось до этого попробовать.
Король Ингмунд развлекал своего гостя ненавязчивой беседой на отвлечённые темы и всячески увиливал от возможной цели визита Тёмного Властелина.
К середине трапезы появились музыканты и танцовщицы. Девушки в откровенных нарядах из лёгких полупрозрачных тканей окружили Саурона и других наиболее высокопоставленных гостей. Майа задумчиво следил за тем, как девица в ярком красном платье извивалась в такт музыки.
— Любовь моя, ты умеешь так танцевать? — шёпотом обратился Гортхаур к своему супругу.
В ответ ему прозвучало неразборчивое мычание, не означающее ни «да», ни «нет».
— А я умею, и, пожалуй, если тебе удастся меня уговорить, сделаю это для тебя.
Трандуил едва не поперхнулся вином. Неужели Саурон умеет танцевать и нечто подобное? Какие ещё таланты этого майа остались ему неизвестны? Картинка, что нарисовало воображение короля, оказалась очень уж соблазнительной.
Ингмунд заметил заинтересованный взгляд в сторону девушек и сразу же оживился, надеясь угодить своему гостю.
— Я вижу, они Вам приглянулись, Владыка. Если это так, то я подарю их Вам.
— О, в этом нет необходимости. Они зачахнут в Мордоре без дела, мне некогда любоваться их танцами, — ответил Саурон, переводя взгляд с девушек на своего собеседника, — кроме того, думаю, что мой супруг будет не в восторге от этой идеи.
Смертный не смог скрыть своего удивления. До него не доходило вестей о свадьбе Тёмного Властелина. Ингмунд перевёл взгляд на светловосого эльфа рядом с Сауроном и заметил на его безымянном пальце изящное кольцо из митрилла. Потом он посмотрел и на руку майа. Единое Кольцо светилось мягким светом, отбрасывая золотистые блики на обручальное кольцо.
— В таком случае я просто обязан что-то вам подарить! — Воодушевлённо сказал король.
— Отличным подарком мог бы стать контракт о поставках нового металла в Мордор, — проговорил майа, одной фразой развеяв радостный настрой смертного.
Саурон с любопытством взглянул на браслет Ингмунда. На солнце металл смотрелся едва ли не прекраснее, чем золото и митрилл. Разумеется, смертным не хотелось делиться таким сокровищем. Тем более, добывать его явно было не просто.
— Уверен, у нас есть много вещей, способных впечатлить Вас, Владыка…
Весь следующий день советники и даже иногда сам король демонстрировали гостям все имеющиеся у них богатства. От экзотических плодов и пряностей, которых не было ни в Кханде, ни в Хараде, до шелка, тончайшего фарфора и драгоценных камней. Ингмунд ничего не жалел, лишь бы отвлечь Тёмного Властелина от мыслей о чудесном металле. Он дарил ему огромные шкатулки с жемчугом и редкими ракушками, сундуки с тканями и украшениями, но Саурон, начиная терять терпение, всё чаще напоминал о том, что совсем рядом с городом легионы орков ожидают приказа начать наступление…
Проснувшись однажды утром, Трандуил заметил, что в постели лежит совсем один. Он приподнял голову и огляделся. В покоях никого не было. Эльф недовольно поджал губы, размышляя, что же смогло заставить майа покинуть постель в столь ранний час. Провалявшись ещё немного, он, наконец, поднялся и подошёл к зеркалу, привычно разглядывая следы от поцелуев и укусов на своём теле.
Слуг почему-то не было, поэтому Трандуил сам открыл шкаф, намереваясь облачиться в свой привычный наряд, но его там не обнаружилось. И вообще содержимое шкафа было таким, что королю показалось, что он залез в шкаф одной из тех танцовщиц. От обилия ярких полупрозрачных тканей всех возможных цветов начало рябить в глазах. Трандуил решительно захлопнул шкаф и повернулся к нему спиной. Эльф искал взглядом свой вчерашний камзол. Трандуил точно помнил, что вчера вечером они сбросили его на пол вместе со всем остальным. Не найдя в покоях ничего из своей одежды, он попробовал отыскать вещи Саурона, но и их не было. Тогда он вновь подошёл к дверям и чуть приоткрыл их. В коридоре никого не было, кроме двух молчаливых стражей. Король решил приказать им позвать слуг, но те не сдвинулись с места и даже не ответили. Только когда он повысил голос, один из стражей сказал, что им строго запрещено покидать свой пост.
