Сев на подоконник, Эрен высунулся наружу и услышал, как ахнули люди внизу. Краем глаза он успел заметить Ривая неподалёку, который вышел из машины и пристально следил за ним.

— Зачем ты пришёл сюда? Я ведь сказала — уходи! — девушка оказалась в опасной близости. Если бы Эрен протянул руку, то смог бы схватить её за ногу. И как она только забралась туда?

— Что бы с тобой ни случилось, ты не должна умирать, — без страха сказал он, хотя и сам когда-то думал, что умрёт — по чужой вине.

— Ты не понимаешь…

— Не понимаю, — согласился он. — Но знаю, что происходит в душе, когда мир переворачивается с ног на голову.

Девушка замолчала, больше не всхлипывая.

— С тобой тоже что-то случилось?

Эрен замешкался.

— Да. Три года назад я… Меня похитили. И держали взаперти около трёх недель.

Никогда раньше он не рассказывал эту историю. Он и сейчас не хотел её рассказывать, но в данный момент жизнь девушки казалась важнее, чем очернённое прошлое.

— Мне тоже хотелось смерти. Я думал, что больше никогда не смогу выйти на улицу и предполагал самое худшее, но… мне пришлось жить дальше. И я не жалею.

— Что с тобой сделали?

— Спускайся, и мы поговорим, — он протянул руку, рассчитывая на благоразумие.

К его удивлению, девушка согласилась и начала медленно сползать вниз, держась за протянутую руку. Эрену пришлось постараться, чтобы удержать её и не свалиться самому, пока она постепенно спускалась и не оказалась на подоконнике.

С улицы послышались хлопки и радостные возгласы, а Эрен, нервно смеясь, лежал на полу чердака вместе с незнакомкой, которая тоже смеялась сквозь слёзы.

***

Счастливую мать на время оставили в покое. Они вместе с дочерью сидели на крыльце дома, укрывшись принесённым одеялом. Девочка стыдливо прятала лицо, закрывая его руками.

Эрен около получаса беседовал с Нилом Доуком, который теперь разговаривал с ним гораздо терпимее, чем в первый раз. Услышав, что тот сделал, он даже одобрительно кивнул и изобразил некое подобие улыбки, после чего достал блокнот и начал расспрашивать Эрена о произошедшем.

— Кто бы мог подумать, что Хистория решится на такое. Я всегда считал её разумной девочкой, — сказал под конец разговора Нил, спрятав блокнот и ручку в карман.

— Хистория? — переспросил Эрен. Раньше он не слышал этого имени.

— Или Криста Ленц. Сценический псевдоним. Она лицо Фрайхайт. Неужели не видел рекламу?

Эрен припоминал. Рекламный ролик, который он видел в аэропорту, когда провожал Армина. Надо же, а в этой суматохе он даже не узнал её.

— Видел.

— Ну вот. Главное, чтобы это не достигло прессы. Хотя кого я обманываю? Уже завтра на первых полосах газет будут новости о том, что модель Фрайхайт пыталась покончить с собой. Это может отразиться на репутации компании.

— Я буду молчать, — пообещал Эрен.

— Помимо тебя здесь присутствовали ещё около пятнадцати человек. Кто-нибудь да продастся.

— Но не я.

Нил заинтересованно взглянул на него.

— Интересный ты малый. Наверное, первое впечатление о тебе было обманчивым.

— Наверное, — с облегчением согласился Эрен.

— Как ты вообще здесь оказался?

Эрен тоскливо кивнул в сторону, где стояла машина Ривая.

— Был с ним, — и, поймав подозрительный взгляд, добавил: — Долгая история. Ривай сказал, что сегодня получится узнать результаты баллистической экспертизы.

— Касательно тех пуль с гравировкой? Да, возможно, но я ещё не связывался с криминалистами. Скорее, информация будет ближе к обеду.

Тяжело вздохнув, Эрен посмотрел в сторону дома Хистории.

— Что, не терпится узнать правду?

— Просто ненавижу ожидание. Самая паршивая вещь на свете. Ждать, когда что-то случится или выяснится, мучиться и строить бесполезные предположения, которые либо разрушатся, либо примут ещё более неожиданный поворот. И то плохо, и другое.

— Ничего, терпи. Другого выхода нет.

После ему всё же удалось перекинуться парой слов с Хисторией. Она выглядела значительно лучше, однако бледное лицо выдавало пережитый ужас. Эрен признался, что поначалу не узнал Кристу Ленц, которую частенько видел на рекламных плакатах, на что та только рассмеялась.

Они договорились встретиться как-нибудь в другой день, в спокойной обстановке. Хистория пообещала, что больше не будет совершать таких глупостей, а ещё поблагодарила за спасение. Эрен отнекивался, мол, что он такого сделал-то, но девушка упрямо уговаривала просто принять благодарность.

— Я не забуду того, что ты сделал.

Потом она ушла обратно к матери, где её ждали медики и, судя по всему, уговаривали поехать в больницу. Конца истории Эрен не узнал, так как вернулся к машине. Прислонившись к капоту, Ривай лениво наблюдал за ним, за всё прошедшее время даже не попытавшись принять участия в происходящем.

— Больной, — коротко изрёк он.

— Спасибо, — съязвил Эрен.

— И о чём вы там болтали так долго?

— О жизни и смерти, — философски сказал Эрен, разведя руки в стороны. — Какая разница, о чём мы болтали, если это помогло мне её спасти.

Ривай кивнул, как бы выражая согласие.

— Почему вы ничего не сделали? Это ведь ваша работа…

— Потому что не люблю самоубийц.

— Она не самоубийца.

— Почти стала ею.

— Да, если бы не я, — надавил на голос Эрен. — Вот видите, на что-то я всё-таки годен.

— Молодец, — сказал Ривай несколько сухо, но, как показалось Эрену, искренне — мимолётный одобрительный взгляд и лёгкая улыбка одними уголками губ послужили доказательством.

В тот момент дыхание у Эрена вдруг перехватило, и он услышал участившийся стук сердца.

========== Глава 9. ==========

Больше всего Эрену не хотелось видеть Жана. Однако Ривай предупредил, что он сейчас уже наверняка там, под непосредственным наблюдением Ханджи.

— Эрвин, как только пробыл пару минут рядом с Кирштайном, сразу сплавил его Ханджи, сказал, чтобы присматривала за ним. Мол, парень вспыльчивее Йегера будет, его одного в город отпускать в таком состоянии нельзя, — рассказывал Ривай, когда они уже были в дороге.

— Что значит — вспыльчивее Йегера? — выловил из рассказанного нужную информацию Эрен.

— То и значит. Попробуй посмотреть на себя взглядом взрослого человека и оценить.

Эрен честно попробовал. Ну да, эмоции и всё такое. С кем не бывает? Ничего особенного. А потом вспомнил ситуацию в аэропорту и решил, что вряд ли набросился бы на человека с кулаками при первой встрече, даже если бы был очень раздражён. Сравнение случая с Ханджи он сразу отмёл в сторону — тогда была задета болезненная часть прошлого, причём по его же вине.

— Но почему его оставили с Ханджи? Можно ведь…

— У меня есть ты, — Эрен непроизвольно вспыхнул, как только услышал это, но Ривай спокойно договорил, — и мне тебя хватает по горло.

— Нет, я имел в виду других людей из этого вашего второго отдела.

— Эрвин считает, его случай особенный. Как и твой. Вся эта заварушка с гравировкой на пулях… Да и редко нам попадаются подобные дела. Чаще всего длительные истории мы отправляем в полицию, но полиция нынче работает, мягко говоря, хреново. Скорее всего, вряд ли ты бы дождался хоть каких-то ответов.

Эрен глубоко задумался. Значит, ему повезло в том, что сейчас он сидит здесь, а не бегает в полицейский участок каждый божий день?

— В тот день, когда мы ездили в аэропорт, Жан успокоился?

— Ханджи заговорила его до смертельной усталости. Причём говорила в основном она одна. Мне даже стало жаль парня.

— Не нужно его жалеть, — обиженно оскалился Эрен. — Он меня головой об бетонный пол приложил.

— Да что ты заладил об этом, как отвергнутая девчонка.

— Отвергнутая? Девчонка?!

— Не визжи, — Ривай поморщился. — Это просто сравнение. Не показывай ему, что тебя задело.

— Кому не показывать? Что? — не понял Эрен.

— Кирштайну.

— Легко сказать…

— А ты сделай. Будь выше. Игнорируй то, что убивает твои нервные клетки.