Мы же только-только снова доверять друг другу начали!

Я выскочил наружу, дико оглядываясь по сторонам и лихорадочно размышляя. И тут же увидел ее, идущую с той стороны, в которую она никогда, ни разу не ходила. С той стороны, где обитал этот гениальный мизантроп в прошлом. И на лице у нее было выражение крайней сосредоточенности. Что она уже опять натворила?

Через пять минут я понял, что.

Нет, я не понял - у меня это в голове не укладывалось.

Сначала я подумал, что она меня разыгрывает, чтобы избежать легких, но совершенно справедливых упреков с моей стороны.

Потом меня затопила обида - это она специально без меня овладела более сложным умением распознавать ангелов в невидимости, чтобы показать мне, какой я бездарный учитель.

Потом она не оставила мне ни малейшего сомнения в том, что ощущает меня в инвертированном состоянии.

Быть такого не может!

Нет, может - она вовсе не играла, когда я к ней приближался: она действительно начинала задыхаться, лицо у нее краснело и на лбу капли пота выступали.

Вот тогда-то на меня и обрушилось осознание всего масштаба произошедшей катастрофы.

Больше никогда я не смогу приблизиться к ней незаметно.

Больше никогда не смогу я понаблюдать, чем она занимается в мое якобы отсутствие.

Больше никогда не смогу я удостовериться, что она держит любое данное мне обещание и не держит от меня никаких секретов.

Она и так добрую половину моих мыслей улавливает, а теперь я вообще стал для нее открытой книгой. Как Игорь был для меня - каким же удобным казалось мне тогда это обстоятельство.

Пока он не научился ставить блок.

Стоп. А вот это спасение. Нет, не очень. Если она не захочет блок ставить, я об этом узнаю только после того, как она меня учует. Нужно мне учиться. Как объяснить Игорю необходимость ставить блок против его матери?

Не пойдет. Впрочем, его Дарина научила, а ее Макс. Типичные навыки темных. Этот шутник хотел, по-моему, продолжить знакомство? Как его вызвать? Макс. Опять темного об одолжении просить? Нет уж, пусть лучше его Стас просит, официально.

Судорожно размышляя, я уже вытащил телефон, как вдруг заметил краем глаза какое-то движение. Вскинув рывком голову, я увидел, что Татьяна исчезла.

Такого ужаса я не испытывал даже тогда, когда она меня не узнала. Тогда она стояла передо мной, и я ее просто кожей чувствовал - где-то в глубине похорошевшей оболочки. А сейчас, если она каким-то чудом научилась инвертироваться…  Это что - я к ней подкрасться больше не могу, а она ко мне в любой момент? У меня мороз по коже пошел.

Минуточку, в прямом смысле пошел! Как свежим морозным воздухом повеяло. Я медленно встал и пошел на источник прохлады. Слава Всевышнему, она только в невидимость перешла! Только! Ничего себе, смена подрастает. Татьяна, забудь об инвертировании! Пожалуйста. Пока я не научусь через него проникать. Еще не хватало, чтобы она меня в прямом смысле холодом обдавала, когда мы поругаемся. Правда, не исключено, что я теперь этот холод элементарно растопить смогу…

Мне срочно нужен специалист по инвертированию. Хоть бы такие у Стаса были, а не только у темных!

Вручив Татьяне историю Тени, чтобы занять ее, я вышел во двор и позвонил Стасу. Не выпуская Татьяну из поля зрения.

Орать он начал с первой же секунды, и так, что у меня телефон в руках подпрыгивал - еле звук уменьшил.

- Вы там все вообще берега потеряли? - разрывался телефон. - Графоманы хреновы! Мне с чемоданом ребят к вам отправлять?

- Ты сам, по-моему, страничкой не ограничился, - огрызнулся я.

- Я одной частью ограничился! - еще больше взбеленился он. - Как договаривались. А вы же не можете! А ты вообще тройную норму должен дать! Какого лешего ты везде свои пять копеек повставлял?

- Стас, ну доставил же как-то, - произнес я примирительно, - чего пыхтеть?

- Нет, не доставил, - отрезал он. - Не все. Только пять экземпляров. И то у парня моего глаза были круглые, как блюдца - решил, что с такими отчетами Маринино направление приоритетным стало, в ущерб остальным. Пришлось его до конца дня в увольнительную на землю отпустить - может, напьется и забудет.

- А остальные экземпляры? - не понял я.

- Тебе на обычном месте оставят, - безапелляционно заявил он. - Как хочешь, так и проноси.

- А ты не боишься, - ехидно поинтересовался я, - что твой ценный кадр на досмотре задержат?

- А ценный кадр на то и ценный, - в тон мне ответил он, - чтобы не попадаться.

- Хорошо, - легко согласился я, и решил в полной мере воспользоваться тем, что он до меня дотянуться не сможет. - Только мы с тобой еще не обсудили, что ценному кадру будет, если  он в твою разведку пойдет.

- А ну-ка еще раз, - произнес Стас тем ласковым тоном, от которого меня раньше в дрожь бросало. Сейчас мне для этого нужно было что-то посерьезнее. - Ты со мной торговаться, что ли, решил?

- И в мыслях не было! - как ни в чем не бывало ответил я. - Я тебе вообще звоню, чтобы доложить, что ты случайно получил более ценный кадр, чем рассчитывал.

Нужно отдать Стасу должное - серьезность ситуации он определял с пол-звука.

- Говори, - только и бросил он.

Я рассказал ему о приобретенном умении Татьяны. Никакого потрясения в его голосе я не услышал - он только дважды переспросил меня, уверен ли я в этом. Я сказал ему, что лично у меня никаких сомнений нет, но мне нужен специалист, который, во-первых, объяснит, как Татьяна это сделала, во-вторых, научит меня тому же и, в третьих, скажет, как это умение блокировать. Желательно с моей стороны.

- А таких нет! - почему-то радостно сообщил мне Стас.

- Ты уверен? - упавшим голосом спросил я.

- Темные над этой проблемой бьются с тех пор, как мы инвертироваться научились, - ответил он.

- Так может уже нашли? - ухватился я за вспыхнувшую надежду.

- Тогда бы мой отряд уже расформировали, - тут же погасил он ее. - За ненадобностью. А так - пока как-то же отлавливаем их. Они, кстати, инвертацией с нами поделились в обмен на одного своего асса.

- Так чего ты радуешься? - разозлился я.

- А повод для переговоров появился, - почти промурлыкал он. - Мы это первыми сделали. Нужно подумать, что с них содрать за возможность изучить наш опыт и создать методику. И, разумеется, у нас к ней тоже доступ будет.

Я опять порадовался, что по телефону с ним говорю - на этот раз за него. Меня в рейд - еще ладно, но Татьяну - в подопытные кролики?

- Значит, так, - отчеканил я, - не мы сделали, а Татьяна. Не наш опыт, а ее. И изучать ее никто не будет. Она просто расскажет, что ощущает. В моем присутствии. И нам расскажут, почему и как это оказалось возможным.

- Боюсь, твоим присутствием не ограничится, - возразил мне Стас. - С их стороны не один, небось, энтузиаст набежит, и мы их уравновесить должны. Сказал же, переговоры провести нужно.

- Переговаривайся, с кем хочешь, - твердо заявил ему я, - но Татьяна встретится с кем бы то ни было только после того, как с ними встречусь я.

- Вот это мне нравится, - неожиданно заявил Стас. - Ты только этот пыл не растеряй, когда к аналитикам пойдешь.

- Не растеряю, - заверил я его, - потому что к ним я пойду только после того, как с Татьяной ситуация прояснится, чтобы я ее спокойно оставить смог. Так что переговаривайся побыстрее.

- Ну, вообще страх потерял! - восхищенно бросил Стас. - Завтра наберу.

Отключившись, я еще некоторое время постоял во дворе, пересчитывая своих работодателей. Кто бы Стасу язык выдернул?

В личных хранителях Татьяны я сам себя оставил. Аналитикам меня мой руководитель продал. Стас меня к себе в шпионы записал без моего особого согласия. А теперь я еще и на темных работаю? Может, завтра в тайнике еще пачка документов от администраторов обнаружится - для срочной обработки? Нет! Последнюю фразу вычеркнуть!

Вернувшись к Татьяне, я потащил ее спать. Чтобы еще чего-нибудь не наболтать.

Проснулся я от зудящего мне в бок телефона. Слава Всевышнему, на виброзвонок поставил! Стас. Глянув на часы, я со злостью подумал, что если у него рабочий день 24 часа длится, то у меня теперь сутки на четыре части делятся - по числу мест работы. И кто ему сказал, что его часть первая?