- А ничего, - весьма доходчиво ответил он. - Вот почему тебе так везет? Я к этим теоретикам уже давно дорожку протоптать пытаюсь, и все впустую.

- Зачем? - напряженно нахмурился я.

- А это даже у нас такая себе заоблачная команда, - хмыкнул Стас. - К ним сводные отчеты из всех отделов поступают, а они уже рисуют модели дальнейшего поведения. И вот очень мне интересно, на основании каких данных и с каким прицелом у нас гайки закручивать начали.

- А наблюдатели тоже перед ними отчитываются? - спросил я, переваривая новую информацию.

- Я же сказал - все, - повторил Стас. - А ты уже у них был?

- Нет, - снова удивился я. - Мне же еще отчеты не о чем писать.

Стас крякнул с досадой.

- А зайти представиться? А выяснить, кому эти отчеты сдавать? А попросить более подробные инструкции? - застрочил он, как пулемет. - Можно подумать, на земле иерархии нет.

- А я на земле сам на себя работал, - напомнил я ему.

- А здесь не будешь, - отрезал он. - Мне информация отовсюду нужна, чтобы стратегически картину видеть. А у тебя, похоже, появилась возможность во все отделы дверь с ноги открывать.

- Чего это? - оторопел я.

- А ты сколько случаев знаешь, - язвительно поинтересовался он, - чтобы проштрафившемуся хранителю давали каждый отдел на зуб попробовать прежде чем решить, куда пристроиться?

- А это у меня репутация такая, - буркнул я.

- Вот и я говорю, - снова хмыкнул он, - за какие такие красивые глаза ты в эдаком фаворе? Тебя же сейчас, аки редкую птицу райскую, каждый отдел приманить захочет. Вот и пользуйся, - неожиданно добавил он.

- Зачем? - уже всерьез разозлился я.

- Атмосферу пощупать, - вкрадчиво произнес он, - послушать, о чем народ толкует, опусы там-сям разбросать…

На меня вдруг озарение нашло.

- Я так понимаю, ты с Мариной уже поговорил? - спросил я, смиряясь с неизбежным.

- Да нет, я больше слушал, - с готовностью объяснил он. - Все время то одно, то другое ухо прочищая - казалось, что ослышался. Ты с какой стати мне поручения раздавать начал, еще и через кого-то? - вдруг рявкнул он.

- Стас, забыл я, что ей обещал, - прямо сказал я. - Когда Татьяна меня узнала, я вообще обо всем забыл. Но ты же знаешь Марину: ей только скажи правду, она с любого света сживет!

- Знаю, - согласился он, - потому и не сдал тебя. Но ты мне теперь в разведку пойдешь. В другие отделы еще так-сяк, а у аналитиков мне каждая мелочь нужна.

- А воспоминания заберешь? - решил я не даром соглашаться головой рисковать.

- Сам не смогу, - отмахнулся он, - кого-то из ребят вечером пошлю. За Марининым отчетом.

У меня появилось нехорошее предчувствие. По объему наши воспоминания скорее не за Маринин, а за сводный отчет администраторов сойдут. Но ему я ничего не сказал. Пусть снова орет после того, как все сюда доставит.

- Хорошо, - сказал вместо этого я, - попробую завтра к аналитикам попасть. С утра, как рабочий день начнется.

- У нас весь день рабочий, - проворчал он.

- Вот и у меня тоже, - отпарировал я. - Мне еще надо легенду отрабатывать, что я заново с Татьяной знакомлюсь. Мы решили не показывать, что она меня узнала.

- Значит, можешь головой работать, когда захочешь! - хохотнул Стас. - Развивай талант. Короче, разведаешь - доложишь, все до мелочей, - и он отключился.

Какое-то время я еще стоял там, пытаясь переварить услышанное. Меня же, вроде, только к аналитикам прикомандировали. Это, что, по мне та дурацкая мысль работать сразу во всех отделах, которую навязал мне последний Татьянин лектор, срикошетила? Святые отцы-архангелы, а можно сначала разбираться, где мои собственные желания, а где коварно внушенные?

И я еще жаловался, что Татьяна мне жизнь усложнила! Да с ней меня по знакомой дороге заново шагать пустили, со всеми ее известными кочками и ухабами. Мне очень захотелось назад, на эти кочки и ухабы - только бы без засад и рейдов по тылам противника.

И опять - нужно было в последней мысли акцент на хорошо знакомой дороге делать, а не на ее несовершенствах.

Татьяна проснулась не сразу. Спросонья она выглядела такой уютной, что я не удержался, подхватил ее с кровати и поднял высоко над собой, держа ее за талию и любуясь ее расслабленным лицом и растрепанными волосами.

Она открыла глаза и тут же спикировала на меня. Ни минуты не может прожить, чтобы не обнять меня, растрогано подумал было я, но тут мне в лицо печатался ее живот, свернув набок нос и полностью перекрыв доступ воздуха.

Хорошо натренированное на земле тело отреагировало мгновенно. Руки освободились и затем освободили лицо. Я осторожно ощупал нос. Вроде, обошлось без фатального ущерба.

Все, хватит, мы идем гулять. Подчеркиваю, просто гулять. В видимости. Изображая двух недавно познакомившихся ангелов. Подчеркиваю, уже познакомившихся. А потому ведущих непринужденную, но уже оживленную беседу. Подчеркиваю, словесно оживленную. А то - злится она или на шею бросается - все равно телесными повреждениями заканчивается.

Что я ей обещал?

Вот обязательно было Маринин вопрос Марининым же тоном задавать? У меня тело опять само спасаться начало, отбросив меня в сторону. Надо было тот телефонные разговор прекращать, как только Марина рот открыла.

С другой стороны, в свете последних событий, ей действительно лучше пораньше приобрести некоторые полезные навыки. В смысле, переход в невидимость. Отлучаться мне придется, и, как выяснилось, чаще, чем хотелось бы. И если что, такого умения от нее никто пока еще ожидать не будет - насколько мне известно, оно еще никому легко не давалось.

Об инвертировании я даже не думал. Во-первых, помнил, каких трудов оно мне, со всем моим опытом, стоило. А во-вторых, никто не будет инвертироваться, чтобы незаметно приблизиться к новичку - тот и в невидимости других ангелов еще не ощущает.

Я не стал разочаровывать Татьяну, когда она заявила мне, что чувствует меня под любой маскировкой. Придет время, узнает она границы возможного. И поверит, наконец, что это мы просто так связаны, что неуловимым им никогда не удастся разрушить эту связь.

Разумеется, с первого раза у нее ничего не вышло. Я и не рассчитывал на это. С умением концентрироваться - одержимо, на одной-единственной мысли, полностью изгнав из головы все остальные - практически у всех людей есть проблемы. И хотя на земле у Татьяны было необычно развитое воображение, оно всегда рисовало ей картины, которые она как бы наблюдала со стороны, вместо того чтобы растворяться в них.

Вот и сейчас она упрямо, раз за разом, закрывала глаза, вся сморщивалась, напрягалась, а нужно было наоборот - расслабиться и просто увидеть себя стеклом … да хоть на нашем балконе на земле, через который совершенно беспрепятственно проникает взгляд и устремляется к деревьям, проплешинам песчаного пляжа между ними и широкой полосе сверкающей в лучах заходящего солнца реки…

Я назад на землю хочу!

Эта картина никак не отпускала меня. Даже когда Татьяна спросила меня, какие именно ощущения возникают у меня в присутствии других ангелов. Я никогда над этим не задумывался. Просто чувствовал что-то знакомое, почти родное. Это уже на земле у меня это чувство с водой начало ассоциироваться. Но так было проще объяснить ей. Вот рядом с ней здесь меня тоже, между прочим, чувство свежести не покидает - бодрящей такой свежести, я бы сказал.

Все эти размышления вызвали у меня желание прогуляться в дальний лес - и самому хоть посмотреть на ручей, и ей, может, понятнее станет. Когда же мы туда добрались, у меня мелькнула еще одна мысль.

Я показал Татьяне тайник по двум причинам. Во-первых, чтобы у нее канал связи с землей был, если со мной что-то случится. Во-вторых, чтобы себя избавить от постоянных выяснений отношений. Она всегда спокойно реагировала, если я отправлялся в известное ей место. А если я по дороге еще в пару неизвестных заскочу, то ей знать об этом необязательно. Чтобы лишний раз не волноваться.

Ну, как я и говорил! За историей Тени она отпустила меня без малейших возражений, еще и пошутила напоследок. Я с благодарностью приложился к ее руке и с легкой душой пошел к лесу. Даже не подозревая, что Татьяна, с присущей ей обстоятельностью, вознамерится шутить всерьез.