Вот сейчас, прямо на живом примере, я объясню ему, как приоритеты расставлять.

- У вас все в порядке? - заорал телефон после второго гудка.

- Ты чего орешь? - отозвался мой не до конца израсходованный боевой дух.

- А ты чего не звонишь? - ничуть не сбавил он тон.

- А ты почему не в институте? - перешел я в наступление, чтобы не отвечать.

- Так жду же! - опять не отступил он. - Твоего звонка. Ты же обещал! В институте Дара скажет, что я заболел, - чуть помолчав, добавил он уже спокойнее.

- А ты заболел? - тут же встревожился я.

- Да нет, - отмахнулся он от меня. - Что у вас случилось?

- Игорь, извини, - вспомнил я о родительском долге подавать хороший пример. - Я знаю, что обещал. Последние части дописать нужно было.

- А ты их уже передал? - оживился он.

- Да, - ответил я. - Сегодня, надеюсь, у вас будут. А что?

- Я Тоше обещал помочь с набором, - объяснил он, и, снова помолчав, добавил: - Но я и сам их прочитать хочу.

- Почему? - насторожился я. Когда это из мгновенного исполнения моих желаний что-то хорошее выходило?

- Я никогда не мог понять, - задумчиво ответил он, - как вы друг с другом уживаетесь…

- Да вот как-то уживались, - усмехнулся я. - Там, небось, все сейчас от меня отдыхают.

- Из того, что они написали, - продолжил Игорь, - я бы тоже так подумал. Но я вижу, как им всем тебя не хватает. Нам вас не хватает, - тут же поправился он, и вдруг спросил: - А ты тоже … отдыхаешь?

- Я отдыхаю? - мгновенно взвился я. Чтобы не расчувствоваться.

- Я имею в виду, от всех, - уточнил он. - Включая меня.

- Значит так, - вернулся я к проверенному твердому тону. - Слушай меня внимательно. Я здесь возвращаю этих всех твоей матери. Включая и в первую очередь тебя…

- Не знаю, - перебил он меня, - может, так лучше, что она все забыла.

- Понятно, - вздохнул я от досады. - Чью часть прочитал?

- Макса, - неохотно признался Игорь. - И Анабель. И Тошины. Да всех! - вдруг почти выкрикнул он.

- И что? - спросил я. - Решил соответствовать написанному?

- Да при чем здесь… - прошипел он.

- Мои почитаешь, - не дал я ему закончить. - Кстати, дифирамбов там себе не жди.

- Что-то мне уже перехотелось читать, - буркнул Игорь.

- А там больше о твоей матери написано, - заметил я. - Ты это читай. А то вообразил, понимаешь, себя центром вселенной…

- Так я же в тебя пошел, - снова буркнул он.

- Чего? - рявкнул я.

- Пошутил, - быстро ответил он, и не удержался - прыснул.

- Пользуешься, да? - грозно поинтересовался я. - Моментом, да? Когда я до твоего уха дотянуться не могу, да?

- Нет, в ухе уже звенит, - открыто рассмеялся Игорь, и вдруг добавил: - Вот почему у нас по телефону получается разговаривать?

- А ты ложь по телефону не слышишь, - тоже пошутил я.

- А ты врешь? - резко спросил он.

- Нет, - успокоил я его. - Но ты этого не знаешь. И не препарируешь каждое мое слово, теряя их смысл. Ложь тоже разная бывает… - Я решил рискнуть. - Твоя мать, например, всех обманула, чтобы сюда попасть. Вопрос - ради чего?

- Что? - У него даже голос зазвенел.

- Почитаешь, - коротко ответил я.

- А она точно вспомнит? - тихо спросил Игорь.

- Естественно, - уверил я скорее себя, чем его, и вдруг замер. - Подожди…

Разговаривая с Игорем, я незаметно для себя добрался до круглого здания. И тут же увидел силуэт Татьяны между стволов деревьев. Это, что, к ней память возвращается? И именно с тех моментов, когда она на земле норовила из-под моего контроля ускользнуть? Я же впервые за столько дней совсем ненадолго отлучился! В полной уверенности, что усидчивость ее в комнате удержит.

- Что случилось? - встревоженно булькнул телефон.

Глянув на него, я вдруг вспомнил еще одно обещание, данное Игорю раньше. Вот и реабилитируюсь.

- Я тебе ее сейчас покажу, - негромко произнес я.

Телефон забулькал, как хороший соус на пороге готовности.

- Ни звука! - еще тише предупредил я, направляясь в сторону Татьяны.

Понаблюдав некоторое время за ее передвижениями, я выбрал ближайшее подготовленное дерево на ее траектории и пристроил в его коре телефон. Подумав, я все же для гарантии отключил звук. Может, Игорь и в меня пошел, но до моей выдержки ему еще далеко.

Мы вместе наблюдали за приближающейся Татьяной. Когда она прошла, я глянул на телефон, на экране которого Игорь отчаянно размахивал руками. Я понял - и мы еще раз вместе наблюдали за Татьяной с другого места. И еще раз. И еще много раз.

А потом у меня телефон разрядился. Я подключил его к аккумулятору и, дождавшись возможности вызова, позвонил Игорю, сказав, что с такими сеансами у меня никаких зарядок не хватит.

- Какая она красивая! - только и ответил мне Игорь.

- Все, иди и помогай набирать, - скомандовал я ему, и, спохватившись, добавил: - Только институт не пропускай!

- Один день болеть неприлично! - расхохотался он, и отключился, пока я воздух в легкие набирал.

Следующие несколько дней показались мне бесконечными. Сидя на лекциях позади Татьяны, я в прямом смысле каждую минуту считал: во время ежедневных прогулок по лесу, к которым она вернулась - каждый пройденный метр. Игорю я больше не звонил, чтобы не отвлекать его. Он набрал меня сам. К счастью, когда мы в лесу были.

- Готово, - выдохнул он. - Передали Максу.

На радостях я устроил ему еще один показ его матери, бродящей по дорожкам с тем выражением светлой задумчивости на лице, от которого у меня всегда дыхание перехватывало. Показ, однако, оказался недолгим -  перебегая к следующему дереву, я вдруг увидел на экране вызов от Стаса.

- Стас. Все. До связи, - сказал я Игорю, и переключился.

- Можешь забирать, - как всегда коротко бросил Стас, и я еще никогда в жизни не был так рад его немногословию.

Если бы в родных пенатах проводили соревнования по бегу, в тот день я бы точно установил рекорд. Мчась назад, однако, я решил установить еще один - в терпении. Очень не хотелось остаться единственным посвященным не во все детали нашей коллективной истории - особенно, в части Стаса. И отдышаться не мешало.

Пробегая глазами страницу за страницей, я делал мысленные зарубки в памяти. С Тошей - благородно повысить его до звания ответственного за контакты с наблюдателями. С Максом - подробно обсудить отдельные термины, которыми он моего сына наградил. С Анабель - скрупулезно составить список знакомств, которыми Игорь с Дариной во Франции обзавелись. Со Стасом - настойчиво выяснить, кто конкретно отдал ему приказ на разработку нашей аварии. С Мариной - вежливо поинтересоваться, как могла она, знающая Татьяну чуть ли не с детства, не понять, что та задумала…

Свою, последнюю главу я перечитывать не стал. У меня и так перед мысленным взором стояли огромные глаза Татьяны за секунду до того, как она руль вывернула. Ее глаза, полные отчаянной решимости, просьбы о прощении, как я сейчас понял, прощания на всякий случай - и надежды. Надежды на меня.

Эта картина и дала мне силы провести разговор с Татьяной в спокойном и выдержанном тоне. Она всегда на меня надеялась - и у нее всегда были для этого все основания. Я сыграю любую роль, лишь бы снова рядом с ней оказаться. Вон видео-оператором уже за ней по лесу бегал, усмехнулся я.

Она согласилась прочитать наши воспоминания. Вежливо и отстраненно, но согласилась. Чуть оживившись при моем упоминании людей, но и только. Я вглядывался в ее лицо в поисках хоть мельчайшего следа более личного интереса - она держалась по-ангельски приветливо, но невозмутимо. И я вдруг понял, что согласен даже на такое обезличенное общение. Если она все же не вспомнит.

Теперь оставалось только ждать.

К сожалению, все те же безликие они так не думали. Наверно, мой переход в видимость для разговора с Татьяной был все же зафиксирован.

На следующий день в голове у меня раздался уже почти забытый и оттого еще более отвратительно жизнерадостный голос оператора мысленной связи.