Мы так не договаривались!

Это что за ММО такое, где мои жизни лимитированы? А когда кончатся? Все? Кранты? Или просто нового перса качать надо? Или меня (а вдруг?) домой отпустят?

Ну, так или иначе, теперь нужно быть вдвойне осторожней. А то ведь, мало ли…

Опыт: 0/100.

Угу. Сто – это немного. Наверное. Обычно мелкие уровни быстро апаются, но бывают исключения.

Первичные характеристики:

Сила 1 + 12 = 13;

Ловкость 1 ‒ 8 = 0;

Стойкость 1 + 5 = 6;

Духовность 1 + 5+ 15 = 21;

Сущность 1;

Удача 1 ‒ 15 + 25 = 11.

Какие мы из всего этого можем сделать выводы?

Ну, первое – отрицательных статов не бывает. Конечно, нулевая ловкость – плохо, но я пока и не собираюсь бросаться в атаку со взглядом горящим. А если вдруг кто и добежит из врагов, я не рога, чтоб уклоняться и парировать. Броня урон компенсирует. Где бы ее только еще найти…

Второе – сейчас ночь. Или, по крайней мере – темное время суток. Вон как духовность задрана.

Третье. От моего приоритетного направления развития – инквизитора – нет ни одного очка к первичке. Да и не должно быть. Он скилы дает, пару навыков. И несколько бонусов к умениям.

И четвертое. Влияние первичных характеристик на бары жизни, бодрости и маны (были и такие) не прямое. А «хитрозакрученное» по каким-то непонятным на первый взгляд новоиспеченного нуба формулам. Обязательно все эти зависимости необходимо выяснить, дабы наиболее рационально использовать потом каждый дополнительный поинт.

Да, забыл упомянуть. Стоило скосить взгляд в левый верхний угол: появлялись три полоски – бары моей маны, бодрости и жизни. Вертикальные. Прямо как французский флаг, ага.

Если покоситься вправо – пиктограммы.

Статистика, инвентарь, квесты, журнал и почта.

Дальше вторая страница.

Магии…

Их там столько, что перечислять не хочу. Опишу только несколько приоритетных для меня ветвей.

…

А, черт!

В окно камень влетел, я чуть до потолка не подпрыгнул, когда стекло (кстати, СТЕКЛО!) вдребезги разлетелось. Выглянул наружу – нет никого.

Пойду с трактирщиком разбираться, что за нах.

Потом допишу.

Наверное, стоит сказать пару слов о том, а чего я тут сижу?

Казалось бы – передо мной целый мир! Полный приключений, неизведанного, богатств и только и ждущих спасения или (и) дефлорации принцесс.

А я сижу в таверне. То есть трактире.

Пишу дневник. На пергаменте. Хотя у меня есть встроенный журнал, куда записывать ключевые моменты намного проще.

Делать мне, что ли, нечего?

Да, проще. Но мне нужно выполнять заветы доктора. За неимением таблеточек и возможности бросить игру – буду спасть сознание глаголом. Да и как-то втянулся. Пока сижу, пишу неторопливо, перо в чернила макаю, грызу кончик, мысли сами упорядочиваются. А журнал… Что журнал? Там так. Пометка, другая. Торопливая, на бегу, и без души. Пара слов, которые я и сам через неделю уже не разберу.

И да. Нечего. Нечего делать. От слова совсем. Только жрать, спать и ср… Ну и писать. Вот пишу, и время быстрее проходит. Мне здесь неделю куковать. Нет, можно, и пять дней, их в принципе на инкубационный период хватит, но… Лучше неделю. Раз уж все равно оплачено.

Тут, в этом трактире, реально нечего делать. Вайфая нет. Да тут вообще интернета нет. Тут даже телевидения нет. И электричества. Ну, кроме того, что некоторые маги генерировать могут.

Говорят, месяца три назад в этот трактир заехал кукольный театр, состоящий из двух актеров-варежек, надетых на ладошки кукольника. Так местные все животики надорвали, до того эта идея показалась им свежей и оригинальной. Кукольника хотели взять в плен и не выпускать, но тот как-то умудрился развязаться и сбежать. Еще и полено зачем-то упер. Причем самое нижнее из поленницы, и всю ее рассыпал.

Эти два события – Грандиозный Приезд Кукольника и Эпический Крах Поленницы – до сих пор держались в местном топе новостей последней пятилетки.

И тут – камень в окно.

Небывалое по своему цинизму и жестокости преступление. Сравнимое разве что с терактом 11 сентября – поджогом стога сена высотой в три стандартных амбара. Ну и тем случаем, когда Сенька Борьке коленом в пах заехал, кады тот просто хотел по-честному в рыло дать… Ну и так далее.

Камень, ясное дело, залетел в окошко не сам. Камни здесь обычно такого себе не позволяют, лежат тихонечко и ведут себя смирно. Как самые обычные камни. А летают только в двух случаях. Или их кто-то бросает рукой (клешней, щупальцем, хоботом… у кого что есть), или магией.

Данный, конкретный камень, брошен был именно рукой. Причем рукой, которая крепилась к телу, а на нем, в свою очередь, была пришпилена сверху голова. Гипотетически – с мозгами.

Дело в том, что стекло – крайне дорогая по местным меркам штука. Трактир этот – очень преуспевающий. Пожрать и поспать здесь – ну не то чтобы очень дорого, но рядовой крестьянин позволить себе такого не может. А если и позволит, то придется за постой в одну ночь все заработанное за пару недель выложить. Кто на такое пойдет?

Километрах в трех отсюда есть еще один трактир, попроще. Как раз для того контингента. Эти трактиры не конкурируют, так как принадлежат одному хозяину. Просто обслуживают разные слои населения.

Я сначала в том хотел остановиться, там намного дешевле… Но спать в общем зале, вповалку с потными, вонючими, храпящими мужиками – нет. Увольте. Не моя ориентация. Не говоря уже о качестве пищи, вина и официанток.

Смотря правде в глаза, с последними и тут не густо, но они хоть есть. Вернее, она. Предположительно. Ладно, не будем о грустном.

В том-то трактире жратву на жирных, хреново обструганных досках подает толстый бородатый повар. Или не повар, а живодер, судя по звукам, периодически доносящимся с кухни. А то и вообще палач. Да, и среди всех тусящих в том трактире толстых, вонючих, волосатых мужиков этот, вероятно, победил в конкурсе. На толстость, вонючесть и волосатость. За что его и взяли на работу. Ну уж точно не за кулинарные умения. Они у него – 4. Я нарочно посмотрел. В са-а-а-амом низу списка его крафтовых умелок сиротливая четверка в окружении гордых нулей. Наверное, на этих бородатых бедолагах качнулся, не иначе, а устраивался на кухню вообще нулячим.

И нет… Четверка – это не много. Кулинарию не до десяти можно (а значит, нужно!) качать, как может кто подумал, а до трехсот. Впрочем, как и все остальное. И кап здесь на трехсотом. Впрочем, я вперед забегаю.

В общем, сбежал я из того трактира в этот. И ничуть не жалею. Здесь у меня отдельная комната. Да и еще и с окном. Застекленным. Была. Раньше. Теперь окно досками забили. Мне это ничуть не мешает, наоборот, я в темноте вижу даже лучше, чем на свету.

Но все равно обидно. За шикарный вид на деревья, еще деревья и… деревья из этого окна деньги уплачены, которые теперь, подозреваю, хрен кто вернет.

Так вот. Камень влетел в окно не просто так. Он был обернут кусочком кожи, на котором коряво нацарапано «Берегись!». По-русски.

И все. Больше никакой информации. Ни подписи «Доброжелатель» и зловещего черепа с костями – ни-че-го.

Тьфу, пропасть!

Будто я до того не берегся.

Потому и сижу тут сычом, что берегусь. И нельзя мне никуда отсюда уходить, еще дня четыре точно. А еще лучше – шесть. Сижу вот и берегусь. Благодетели чертовы.

Камень бросил местный. Его практически сразу поймали. То ли лесоруб, то ли лесожег… Пролетарий, в общем. Но написал месседж не он. Этот убогий не то что писать не умеет, он даже не знает, что буквы существуют. Не то что русские, а вообще. Интересно, как он в ведомости на зарплату за свое углерубство расписывается? Навряд-ли у него карта есть пластиковая. Или он альтруист? Так, на добровольных началах трудится? Ну да шут с ним, как с него за стекло высчитать, уже забота трактирщика. Не важно.