Метров через двести, по левую руку, вместо очередной, положенной по-местному фэншую дыры, обнаружилась дверь. Но не такая монументальная как первая, а вполне заурядная, фанерная. Надежно запертая на шпингалет. Дверца меня заинтересовала, я ее осторожно приоткрыл и…

УРА!

За ней малюсенькая такая комнатка, метра полтора на полтора. У дальней стены стоит чудеснейший из артефактов! Белоснежный. Великолепный. Фарфоровый. Унитаз.

На дрожащих ногах приблизился, заглянул в очко. Есть! Вода есть! Ура-ура-ура-а-а-а!

Нет, конечно, я не пил из унитаза, там бациллы и зараза. Сорвал, отбросив в сторону, крышку бачка и напился уже оттуда.

Это было блаже-е-е-енство! Чувство, сопоставимое с тем, которое при апе накатывает. Дебафф снялся. Бар бодрости резво стал заполняться молочно-белой субстанцией.

Включился краник, вода, весело журча, заново наполняла бачок. Ну, стало быть, от жажды уже не умру.

Вот ведь как бывает. Наверное, эпическому рарному сету меньше бы обрадовался, чем ватерклозету.

Теперь можно было и пропущенные дыры в стене осмотреть. Но осторожно. Как выяснилось, в некоторых комнатках могут быть мобы. С другой стороны, голому нубу просто необходимо разжиться каким-никаким имуществом. А то и на люди выходить стыдно, вернее, на уры.

Комнатки почти все пусты. Только в одной, в уголке, обнаружилась пустая молочная бутылка с широким горлышком и без пробки. Вернее, не пустая, внутри находилась дохлая мумифицировавшаяся мышь.

Бутылка идентифицировалась как «Алхимическая колба с ингредиентом».

Мышь – как «Дохлая высохшая мышь. Алхимический ингредиент».

Больше ничего интересного, да и неинтересного, в осмотренных комнатушках не было.

Мышь я выбрасывать не стал, а спрятал в инвентарь. Бутылку хорошенько вымыл и наполнил водой.

Чудесно. Жизнь налаживается. Несмотря на визуальный объем тары в пол-литра, наполнялась она минут двадцать. И наполнялась бы и дальше, но я понял, что не могу ее держать. Присмотрелся. В описании сказано: «Содержимое: Вода. Вес: 56,43 килограмм».

Вот так. То пусто, то густо. Пришлось отлить пару литров. Сразу полегчало. Попробовал сунуть бутылку в инвентарь – получилось. Вообще замечательно. И не разобьется, и не разольется.

Снова попив водички, пошел дальше. Развилка. И что? Теперь лабиринт? Ладно, пойдем налево, прислушаемся к гипотетической мудрости предков. Через полсотни шагов – еще одна развилка. Ок. Налево. И еще одна. Потом перекресток. Развилка.

Бродил я в этом лабиринте долго, даже не знаю сколько. Но ничего опасного или ценного не нашел. Поскольку неукоснительно следовал правилу левой руки, заблудиться не боялся. То есть вернуться к толчку могу в любое время. Но зачем? Боялся не найти выход. И сдохнуть тут от дебаффа «Голод». Как показала практика, такое тут вполне себе может быть реализовано.

Хуже всего, что лабиринт оказался пуст. В плане народонаселения я имею в виду. Обычно нубов в игре встречает непись, объясняет, что к чему, выдает квест и прямо с ходу отправляет спасать-разрушать-завоевывать мир, ну это по сюжету и обстоятельствам. А тут вообще никого, неговорящие муравушки не в счет. Или я пропустил чего? Или не понял?

Вот, например, статуя та скособоченная. Она зачем?

И для кого унитаз?

Более того, полностью исправный, функционирующий…

Чего-то на литРПГ не очень похоже, подумалось мне. Вот сколько книжек не читал о задротах, в цифровые миры переселившихся, у всех была цель, мотивация и рояли. А у меня вместо рояля унитаз. А вместо доставшейся на халяву вундервафли две косточки.

Призадумался.

Ну что же, цель, если по-честному, у меня тоже есть. Выбраться отсюда. Или хотя бы штаны найти. А то мои плюс пятнадцать сантиметров уже озябли.

А мотивация… Хм… Тут не подохнуть. Чем плохая мотивация? На мой субъективный взгляд очень даже мотивирует.

Посидел несколько минуток, восстановил бодрость и потопал достигать цель.

Ну вот на хрена строить такой лабиринт? Большой и почти пустой. Обычно, в сердце лабиринта что-то прячут. Ну или кто-то прячется. И ловушки устраивают, вспомнилось мне. Точно. В лабиринтах бывают…

Вот зачем я о них вспомнил?

Перед глазами полыхнуло огнем. Если бы я не ковылял неспешно, а нормально шел, непременно влетел бы прямо в пламя. А так – остановиться успел, только брови опалило.

Как «распомнить» назад? Не нужны мне ваши ловушки, на фиг, на фиг! Лучше выход! ВО ВСЕХ ЛАБИРИНТАХ ЕСТЬ ВЫХОД!

Господи, что я несу?

Ну не могут ловушки, повороты и выходы возникать, если я о них думаю… Или могут?

Попытался припомнить, когда я пить хотел, думал о сортире или нет? Не знаю… Не уверен. О воде точно думал. Во всех ее проявлениях. Дождь, море, болото, снег, фонтан, туман, бассейн, стакан, кулер, электрочайник, водопад… Может, и унитаз был.

Пламя потихоньку спало. Интересно, откуда оно взялось? Ага, вот в полу дырочки, по виду похожие на форсунки. Эм… Раз, два, три… Шесть рядов. Через каждые полметра. Хм… Интересно, успею проскочить?

Пламя вновь загудело. Я стал считать. Секунд пятнадцать горит. Потом с полминуты не горит. И снова горит пятнадцать секунд.

Полминуты для преодоления трех метров – более чем достаточно. Ведь достаточно?

Предыдущий текст я прервал на середине фразы, потому что Нафаня…

М-дя… Действительно, с тех пор как боженька, Тьма или карма наградила (или наказала?) меня этим рыжим идиотом, жить стало веселее, правда не сказать, что лучше.

Короче, он уронил денюжку.

Монетка звякнула, подпрыгнула, покатилась… И провалилась в щель между половыми досками.

Это была трагедия.

Для трактирщика.

Нафане-то, что…

Нагнулся. Голыми руками оторвал одну доску. Выломал вторую. Вырвал третью. Четвертую сломал пополам и выбросил обломки. Пятую просто отодвинул, но на ней стоял стол. Стол перевернулся, и все запасы пергаментов разлетелись по комнате. А я теперь заляпан чернилами еще живописней, в два слоя. Довольно интересные пятна получились, должен признать. Не менее пятидесяти оттенков сине-фиолетового. Нафаня ласково улыбнулся и спас денюжку.

– Наше-е-ел, – конопатый продемонстрировал бесполезную медяшку.

– Молодец, – сказал я. – А пол починить сможешь?

В этот момент дверь распахнулась. На пороге с белым, почти как у меня, лицом стоял трактирщик.

– Ужинать пора! – констатировал Нафаня. Отодвинул впавшего в ступор целовальника могучей десницей и гулко потопал вниз.

Я быстренько дособирал оставшиеся разлетевшиеся листы и, пока хозяин не опомнился, наехал:

– Это что у тебя тут за бардак творится? То окна бьют, то полы ломают! И это образцово-показательный трактир высокой культуры и сервиса? Короче, требую возместить мне моральные издержки материально! Чего неясного? Половину денег за постой, возвращай! Быстро! Нет! Две трети возвращай!

– И вы с этим… этим… съедете? – по-моему трактирщик был готов в этом случае вернуть все, а может, еще и добавить. Жаль, нельзя…

– И не мечтай! Я тут, у тебя, до пятницы точно, а может, и до понедельника. Чердак до понедельника в аренде, помнишь?

– Пентхаус!

Вот ведь, ляпнул неосторожно, когда заселялся, а гад этот запомнил красивое слово.

– Пентхаусом он был, когда тут стеклянное окно имелось. А теперь – чердак чердаком. Что на ужин?

– Ка… Каша.

– Какашу сам ешь. Ты же знаешь, мне нужно мясо.

– Расходы…

– Твои меня не касаются. Мы договаривались при заселении о трехразовом МЯСНОМ питании! Так что не гунди и не перечь! А пойди и обеспечь!

– Но твой холоп тоже ведь ест… Да еще как! За четверых!

– За им слопанное могу рассчитаться… Самим холопом.

– Боже упаси!

Трактирщик представил, как я убегаю в ночь, оставив Нафаню в трактире навсегда. Сглотнул, побелел еще больше и пролепетал:

– Ну… есть еще с обеда телятина. Вареная. Но она холодная.