— А тебе нравится быть… чтицей? — в голосе Ириса сквозило смущение.

— Нравится ли? Ирис, я не знаю другой судьбы, — Морелла развернулась к нему всем корпусом, голосом и взглядом показывая, что его вопрос абсолютно не имеет никакого смысла.

От такого ответа Ирис стушевался и уже было открыл рот для извинений, как Драгос вскинул вверх руку, затянутую в перчатку из плотной кожи. Мужчина весь напрягся, но стон-скрип падающего на дорогу дерева стал для всех неожиданностью, сразу же прервав любые беседы. Казалось, солнце вмиг заволокло тучами, деревья жалобно застонали, а птицы замолкли. Кони отчего-то разом взбесились, встали на дыбы, скидывая своих седоков. Альт одной рукой уверенно удерживал узду, а другую положил на рукоять меча. Конь Ириса бил копытами воздух, и наездник только чудом не оказался на земле. А Морелла не смогла удержаться на своей кобыле и уже почти сразу рухнула на утоптанный грунт дороги, закрываясь руками от взбесившегося животного. Девушка сжалась в комок, пытаясь спрятать голову от мельтешивших в воздухе копыт кобылы, а по спине расползалось зарево зарождающейся боли. К ржанию коней добавились звуки разрываемой сталью плоти. Со всех сторон послышались стоны и крики. В неразберихе Драгос не сразу приметил двоих нападавших, действовавших совсем как те, с кем они столкнулись несколько дней назад, ночью. Они двигались молча, стремительно, стелясь по земле, в их руках мелькали кинжалы, вспарывая кирасы, сухожилия и глотки наёмников. Кровь оросила дорогу. Видя, что дело плохо, что их ценный груз оказался на земле, а в седле только он и Ирис, Альт принял решение отступить. Драгос с невозможной для человека сноровкой наклонился, подцепляя с земли чудом не растоптанную Мореллу, усадил её впереди себя, а Ирису закричал:

— Вперёд! Прыгаем через дерево!

Привыкший за пару лет службы в наёмниках исполнять приказы быстро Ирис метнулся за Драгосом. Волна облегчения накрыла его с головой, когда магик приметил подол юбки Мореллы в седле перед командиром.

Подстёгиваемые страхом кони плохо слушались, но спущенная Драгосом с цепи суть истинного дракона-оборотня заставила животных повиноваться ему. Морелла мёртвой хваткой вцепилась в талию мужчины, спина горела, но она не позволила себе разреветься, а лишь плотно стиснула веки. Жаль, что нельзя было также заткнуть и уши: в них лезли крики боли и предсмертные стоны. Если бы она обратила свой взгляд назад, на залитую кровью дорогу, то заметила бы, как плешивый разбойник пытается закрыться от удара одного из нападавших, выкрикивая:

— Пощадите! Это же я навёл вас на девчонку… — но окончание его речи тонет в хрипе, вырывающемся из перерезанного горла. И под каблуками одержимых на две половинки раскалывается амулет связи.

Морелле показалось, что на несколько секунд она лишилась сознания, но вот уже разгорячённую кожу обдувает ветер, а кони мчатся вперёд. Драгос оглядывается назад и ругается:

— Они преследуют нас!

Ирис тоже хочет обернуться, но ему становится страшно, он боится потерять контроль над конём, поэтому смотрит только вперёд и вперёд.

— Ирис, поднажми. Осталось совсем чуть-чуть до приграничного города, а там нас тронуть не посмеют, не прямо на глазах имперской стражи.

И всё же кони быстрее людей, пусть даже и одержимых демонами. И впереди видны ворота города. «Арма», — с облегчением выдыхает Ирис. Кони в мыле, тяжело дышат, но звериная суть дракона пугает их больше, чем смерть от переутомления, и кони несутся, прямо на стражников, прямо к воротам. Стража скрещивает пики прямо перед носом наёмников, но поводья натягиваются до предела, и взмыленные кони шарахаются, встают на дыбы. Удила разрывают им губы, но звериный оскал уже исчез с лица Драгоса, а Ирис заполошно дышит. Морелла всю дорогу так и не посмеет открыть глаз и взглянуть на дорогу. Тогда, в ночи, трудно что-либо разобрать, но при свете дня обнажается весь ужас и кошмар смерти.

— Стоять! Быстро отвечайте, от кого вы так мчитесь!

— Там-там… — начал было Ирис, нервно оглядываясь за спину, но там никого не оказалось. Дорога снова была пуста, птицы выводили трели, а солнце приветливо светило.

— Что там? Говори толком! — прикрикнул раздражённый страж. Вокруг них уже столпились любопытные, ожидая узнать, почему эти двое, нет, трое, так неслись по пустому тракту.

— Мы очень спешим, доблестный страж! На нас напали в пути разбойники, и наша спутница была серьёзно ранена, мы загнали наших коней, чтобы поскорее добраться до целителя. В вашем достопочтенном городе ведь есть целитель?

— Всего лишь это! — стражи быстро потеряли к ним интерес. — Тогда проезжайте. А целителя найдёте на главной площади, в здании с вывеской в виде чаши, оплетённой лозой.

Драгос спрыгнул с коня, оставив сидеть на нём лишь чтицу, и приказал Ирису следовать за ним. Магик пытался начать разговор, но Альт грубо оборвал его. Спутники молчали до тех пор, пока не удалились от ворот на значительное расстояние.

Морелла постепенно приходила в себя. Она даже осмелилась оглядеться по сторонам.

— Где мы? — было её первым вопросом с начала нападения.

— Это Арма, город на границе империи Алданаи и Союза княжеств Дэммор, — пояснил Ирис. — Он расположен на реке, которая и служит в этом месте естественной границей, — парню не терпелось поделиться остатками знаний, что вбивали в его непутёвую голову в бытность ученичества.

— Верно, — поддержал его Драгос. — Нам осталось только пересечь реку по мосту, и мы окажемся на землях демонопоклонников, — после этих слов Альт заметно скривился. Задание, которое обещало быть лёгкой прогулкой, превратилось в последнюю поездку для большинства членов отряда. «И где носит Клыка?!» — с изрядной долей беспокойства подумал мужчина.

— Как ты, Морелла? — не преминул поинтересоваться Ирис.

— Сносно, — она не хотела жаловаться. — Только спина болит. Мы сейчас к целителю, да?

За разговорами они как раз достигли дома лекаря. Небольшое каменное строение утопало в роскошной зелени сада, окружённого невысоким каменным забором. У ворот путников встретили приветливо, помогли Морелле спуститься с коня, уложили на поддерживаемую магией платформу и отлевитировали в дом. Спутникам же предложили пока подождать в беседке. Когда Ирис попытался сунуться вслед за Мореллой, его вежливо, но непреклонно попросили не мешать.

В доме целителя Мореллу встретил полумрак и запах лекарственных растений. Навстречу ей вышел мужчина чуть за тридцать, с добрым открытым лицом, с небольшой аккуратной бородкой. Он широко улыбался и сразу принялся за осмотр девушки. Его тёплые руки легко надавили на плечи Мореллы, заставляя ту присесть на низенькую кушетку. Целитель попросил её раздеться, попутно выспрашивая о самочувствии и представляясь сам.

Целителя звали Хайл Кундиге*, и он держал практику в городе уже около пяти лет. Сначала о нём ходили разные слухи: поговаривали, что он похож на одного из фаворитов самой Белой Королевы, но они быстро стихли за неимением топлива для сплетен. Хайл жил один, из прислуги имел повариху, служанку и конюха, двух помощников. Брал дорого, но работу знал на отлично. Вот и сейчас он сразу определил, что больная получила серьёзный, но неопасный ушиб спины. Кундиге всегда отличался наблюдательностью, а потому быстро приметил как наливающийся синевой синяк, так и татуировку чтицы на руке девушки. Но он ничего не спросил и не сказал.

Казалось, целитель просто водил руками вдоль спины больной, но по телу Мореллы растекалось приятное тепло, боль истаивала, ужас отступал. Под негромкую речь лекаря хотелось уснуть, но Морелла пересилила себя и всю процедуру держала глаза открытыми. Из положения лёжа было мало что видно, но в доме целителя царила чистота, на стенах висели пушистые ковры, а полки были сплошь уставлены книгами или завалены свитками.

Не прошло и получаса, как Морелле позволили встать, одеться и отправиться к своим спутникам. В саду в беседке Драгос отсчитал требуемую сумму в золоте, не споря и не торгуясь. Ирис же сразу подскочил к Морелле, подхватывая её под локоток и усаживая рядом. Он взволнованно заглядывал в глаза девушке, а Морелла лишь с облегчением улыбалась ему.