Возникшие за столь короткое время необъяснимые чувства к этой девушке совсем не были похожи на то, что с ним обычно бывало до встречи с ней. Влюблённость с каждым днём перерастала в нечто большее, и он пытался понять почему. Вот раньше он запросто знакомился с девушками и так же легко расставался и, попроси его, мог бы написать трактат на тему «Как завоевать девушку с первого свидания». Вильмонт всегда умел держаться со своими избранницами на расстоянии, рассчитывая не более чем на короткую пылкую связь без обязательств. Только одной из всех удалось немного сблизиться с ним. Но вскоре он расстался и с ней, потому что она никак не могла научиться убирать за собой грязную посуду, застилать смятую постель и отучиться постоянно прятать нижнее бельё под его подушку. И, конечно, те незамысловатые чувства не шли ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал к Стефании. Казалось, всю свою жизнь он шёл по дороге, которая вела его к этой девушке, и только к ней одной. Она, видимо, и была той самой женщиной его жизни. Он продолжал жить весь во власти желания услышать из её уст сокровенный крик глубочайшего откровения, любить её безрассудно, долго и страстно, любить, пока их обоих не покинут силы.

Все его попытки отвлечься от мыслей о Стефании были напрасны. Он двигался словно в вязкой пелене густого тумана. Она была рядом с ним повсюду: дома, на работе, за рулём. Он не мог не думать об этой дивной женщине, неожиданно и таинственно заполонившей всё его сердце.

Сгустившаяся кровь бродила в его жилах, то и дело вскипая в возбуждённом, взвинченном, до предела напряжённом теле. Он испытывал сумасшествие, которое неизбежно рождается в сильном порыве сладострастия. В таком состоянии, наверное, легче выскочить из собственной кожи, чем избавиться от чувств, которые будто бы держат твоё тело в тисках.

Созваниваясь по сто раз на дню, они долго говорили обо всём и ни о чём, лишь бы только услышать в трубке долгожданный голос. Темы для разговоров были самые разные, слова текли неостановимым потоком. Их телефоны постоянно тренькали от полученных сообщений, которые электрическими импульсами будоражили сознание. Каждый из них получал ни с чем не сравнимое наслаждение, похожее на глоток свежего воздуха. В предвкушении обещанной встречи чувства достигали наивысшего пика, вплоть до нервной дрожи. Ждать момента, когда они вновь увидятся наяву, не в мечтах, пришлось почти неделю, шесть долгих дней. А ведь известно, что в трепетном ожидании встречи даже часы ожидания невыносимы, как мучительное отбывание срока в тюремной камере.

И вот наконец долгожданные выходные… Пришла пора выплеснуть переполняющие душу эмоции, успокоить разыгравшиеся нервы.

Проснувшись утром, Вильмонт запихнул какие-то вещи в маленький чемоданчик, положил в чехол гитару и положил в красивый пакет подарок, когда-то купленный им в Париже для девушки, с которой давно расстался. Украсив пакет ленточкой и окрылённый возбуждением, Вильмонт выдвинулся в путь.

За день до этого он условился встретиться со Стефанией в полдень на прежнем месте, в Сан-Диего, в ресторане «Броктон». Выехав из Лос-Анджелеса, он написал ей сообщение. Ответ долго не приходил, и он забеспокоился. Каждые две минуты он в нетерпении поглядывал на молчавший мобильник, и всё-таки вздрогнул от неожиданности, услышав сигнал пришедшей эсэмэски.

«Привет, милый! Извини, обстоятельства поменялись. Сегодня очень занята. Возникли проблемы в универе, когда освобожусь, не знаю. Я».

Он прочёл сообщение один раз, второй, но смысл написанного до него никак не доходил. Остановил машину на обочине. От роя нахлынувших мыслей ехать дальше он не мог.

«Что за бред? Как такое может быть? Она ведь знает, что я еду к ней. Мы же договорились, всю неделю говорили об этом. Бред какой-то, несусветный бред! Ааааа! У неё, наверное, кто-то есть. Ну конечно! Тот тип, который звонил ей, когда мы ехали в машине. Как только я, идиот, сразу не догадался… Такая девушка не останется без внимания мужчин… Вот они какие, женщины…»

Вильмонт, как мог, успокаивал себя:

«Да к чёрту всё… В конце концов, забыть, забыть её, как страшный сон. Иначе точно сойду с ума. Это роковая женщина, раз меня так тянет к ней, что не могу с этим справиться. Всё, Вильмонт, с тебя хватит, никаких больше влюблённостей! Не будь идиотом. Любовь – это или красивая сказка, или тяжёлая болезнь, и все женщины в этом плане в принципе одинаковы. Всё, всё, к чёрту! А ещё спрашивала – в чём для меня счастье… Ну, хватит разводить нюни, надо возвращаться…»

Запутавшись в паутине навязчивых мыслей, он нервно швырнул телефон на заднее сиденье, вышел из машины и уселся на камень под раскидистым деревом у дороги. Измученный происходящим, Вильмонт вытянул из пачки сигарету, зажёг её и сделал несколько глубоких затяжек, чувствуя головокружение от хорошей дозы никотина.

Прошел час. Вильмонт, не дождавшись ни одного звонка, в убитом настроении влез в машину. Проверил телефон – ничего. Со злости он зашвырнул аппарат обратно на заднее сиденье. Минут через десять он всё же решился его ещё раз проверить, долго шарил по сиденью и в конце концов нашёл между кресел. От удара телефон выключился. Он быстро надавил кнопку включения и ждал несколько долгих секунд, пока экран засветится. Прошло ещё немного времени. Никаких уведомлений о пропущенных звонках или сообщениях. Это окончательно взбесило его.

«Что за хрень! Это такой розыгрыш, что ли? Да пошло оно всё!»

Дико возбуждённый, потерев доставлявшее ему проблемы место, он резко завёл мотор, развернул машину и стал ждать момента, чтобы вклиниться в поток машин, следовавших к Лос-Анджелесу.

Неожиданно телефон проснулся: сообщения посыпались градом одно за другим. Быстро листая их, Вильмонт искал одно, самое важное для него в эту минуту, – от Стефании. И вдруг – вот оно! И не одно, а… раз, два, три… целых шесть!

Он резко заглушил двигатель, полностью погрузившись в чтение.

«Извини, Вильмонт, села трубка, не могла тебе написать.»

«Милый, мне очень жаль! Получилось так, что освобождаюсь только к вечеру. Даже нет возможности поговорить, чёртова батарейка снова садится. Найду зарядку и сразу позвоню!».

«Пожалуйста, не дуйся на меня! Поезжай сразу ко мне домой, адрес – Коронадо, Авеню 474 Г. Располагайся там. Я тебе доверяю и надеюсь, что не ошибаюсь!»

«Только смотри не ройся там в моём белье! Знаю-знаю, мужчины это обожают (Смайлик)».

«Ключи достань из почтового ящика, через отверстие внизу.»

«Пока-пока! Убегаю, до вечера, соскучилась по тебе!»

Ошеломлённый, Вильмонт сначала даже не сообразил, что происходит. «О ччёррт! И надо же было держать меня в таком напряжении, чтобы потом взять и пригласить к себе домой!»

Постепенно он пришёл в себя, открыл бутылочку воды, отпил, собираясь с мыслями. Завёл машину и двинулся в сторону Сан-Диего.

Взбудораженный, потрясённый неожиданным поворотом событий, он в конце концов удовлетворённо хмыкнул. Никогда мир не казался ему таким прекрасным. Её сюрприз превзошёл все ожидания. Желание снова достигло высшей точки. И снова в своих фантазиях он видел её, похожую на таинственную королеву с большим сердцем и огромным сияющим солнцем внутри. Его тело буквально трясло от приближения рвущейся изнутри волны необузданной страсти, которая то вздымала его ввысь, то низвергала в бездну. Теперь осталось заполучить её в свои объятия, и он обязательно приведёт её в исступлённый, безумный восторг. Будучи в душе поэтом и романтиком, он решил, что настал удобный случай проявить и свои кулинарные способности, воплотить свои навыки в тонкой игре прихотливых вкусов.

Сонное блаженство позднего лета пронизывало всё вокруг. Вильмонт быстро доехал до острова Коронадо – удивительного, утопающего в зелени островка любви и мечтаний. У него захватило дух от счастья, когда перед глазами открылся потрясающий вид на бескрайнюю водную гладь и даунтаун Сан-Диего. Выехав на центральную улицу, он замедлил ход, высунулся в окно, чтобы свериться с табличкой, прочёл название – Оранж Авеню – и двинулся дальше. Найти нужную улицу не составило труда. Выбрав правильное направление, он вскоре подъехал к Авеню 474 Г.