– Ничего себе, – протянула Иветта.
– И теперь нам пора бежать, – сказал Марк.
– Нет. Мы возьмемся за это дело.
– Тебе что, так нужны эти деньги?
– Быть может, я хочу купить себе дом под Велиградом.
– Мы найдем Драгона. Еще не поздно передумать. Мы скроемся.
Лета посмотрела на него, прикусив нижнюю губу. Было видно, что и ей отчасти не по душе все происходящее.
– Не выйдет. Князь всегда находит то, что хочет.
– Катэль – чудовище, – вставила Иветта. – Все, что связано с ним, несет смерть.
– Поэтому даже награда меня не особо прельщает, – добавил Марк, выпустив дым изо рта.
– Мы не сможем убежать. Ни теперь. Тем более, мы сегодня встречаемся с Радигостом.
– Что? – растерянно моргнула Иветта.
– Твердолик посоветовал справиться о ведьме у магов, – ответил Марк. – Радигост с радостью назначил нам встречу на сегодняшний вечер. Хочешь с нами?
Иветта со вздохом откинулась на спинку стула. В голове вновь промелькнула мысль о том, какой насыщенной была жизнь Марка и Леты. И слишком опасной.
Прошло уже более двадцати лет с того момента, как разгромили Орден Аррола. И сто шестьдесят четыре года со дня заключения Катэля в тюрьму на далеких островах Пирин`ан Дарос, в народе именуемых Скалистыми островами.
Катэль Олий Глэн Аррол был талантливым чародеем из древнего эльфийского рода. Долгие годы он занимался теургией, запрещенной среди эльфов. Он собрал подле себя немало последователей. Он планировал усовершенствовать их и себя, стать расой, во многом превосходящей все существующие. Его последний эксперимент привел к взрыву, уничтожившему все живое на архипелаге Тор Ассиндрэль. Последствия, изуродовавшие местных эльфов, миновали самого Катэля, а также всех его последователей, по непонятной причине. Чародей счел это проявлением милости и демонстрации сил Хаоса, коих он считал высшим разумом. Нескольких его адептов и его самого отправили в тюрьму на Скалистые острова, но на свободе осталось еще несчетное количество последователей.
Его бывшие ученики сформировали Орден Аррола, названный в его честь. Он собрал не только верных соратников Катэля, но и некоторых жителей Великой Земли. Долгие годы он набирал огромную силу, и однажды его члены организовали налет на школу магии во Въеле, когда там происходило собрание нескольких магов Оплота.
Налет на Въель перерос в масштабную битву между Орденом Аррола и Сапфировым Оплотом возле Мертвых холмов, что находились рядом с Въелем. В ходе сражения адептам почти удалось добраться до верховного мага, но все разрешило мощнейшее заклинание, созданное Дитой Иундор. Большую часть членов Ордена схватили и отправили на Пирин`ан Дарос в качестве заключенных.
Орден Аррола славился извращенными обрядами, жуткими теориями и ненавистью к миру. Некоторые адепты являлись сильными магами, приравнивавшимися к высшим по своим способностям. А Катэль, прозванный Безумцем, был едва ли не самым могущественным чародеем среди людей и эльфов в истории, способным на все ради достижения своих целей. Он жаждал проникновения в иной, неизученный мир Хаоса, и сил этого мира.
– Чего ты так бледна, Ив? – внезапно обратился к магичке Марк.
– Вспомнила историю Катэля
– Только не говори, что тебе страшно.
– Все знают, что он и его Орден – воплощение зла.
– В этом ты права. Зверства Катэля всегда были особенно интересны.
– И что в них было интересного? – с отвращением спросила Иветта.
– Просто я думал, что эльфы – нежные эфемерные создания. Представь мое удивление, когда я прочел, как один из этих милых существ вспарывал животы своим братьям и засовывал в них какие-то рунические камни.
Иветта поежилась.
– Но это так, – проговорила Лета. – Катэль открыл доступ к магии Хаоса, которая была запрещена уже более двух тысяч лет. Долгое время о его экспериментах никто ничего не знал. Пока он случайно не устроил…
– Большой «бум», который уничтожил все живое на островах, – нетерпеливо прервал ее Марк. – Все мы знаем эту историю.
Иветта почесала нос со смиренным видом.
Когда-то эльфийские острова Тор Ассиндрэль были цветущими и прекрасными, полными разнообразной фауны и флоры, с великими дворцами и чудесами эльфийской архитектуры. После взрыва все живое на острове погибло. Эльфы, попавшие в эпицентр катастрофы, превратились во что-то едва напоминавшее их расу – их кожа потемнела, глаза лишились зрачков. Они утратили способность к размножению, но обрели бессмертие. Они решили, что им не будет места на живой плодородной земле, и нарекли себя Неблагим Двором. Они жили на Тор Ассиндрэль и по сей день, питаясь остатками магии Хаоса, которая выделялась из трещин в почве островов. Смысл их существования облегчало то, что некоторые из них долгое время стерегли темницу Катэля на Пирин`ан Дарос.
Вскоре друзья оставили эту тему и перешли к другим вопросам. Все-таки долгая разлука давала о себе знать. Но Иветта по-прежнему думала о темном эльфийском чародее и переживала за Лету и Марка. Кто знает, чем обернется для них это странное и рискованное задание.
Расставаясь, они пообещали заглянуть к магичке после встречи с Радигостом, ведь уже завтра они должны были отправиться в путь. Иветта не обрадовалась услышанному. Лета и Марк снова вихрем ворвались в серую рутину ее дней, молниеносно и на такой краткий срок. Впрочем, это и хорошо. После их отъезда ничего не будет отвлекать магичку от учебы.
Когда Иветта ушла, а Марк вызвался ее проводить до Обители, Лета отправилась на рынок Тиссофа. Ей нужны были новые сапоги – старые совсем износились.
Улицы города были в этот час переполнены магами в причудливых одеяниях, богатыми купцами в дублетах из дорогой ткани, красивыми юными девушками, увешенными драгоценностями до самой макушки, плечистыми парнями в форме лутарийского солдата или в модном камзоле. Все было такое яркое и разнообразное, что не хотелось покидать Тиссоф. Лета бывала во многих городах на Великой Земле, но этот город был для нее самым красивым.
Высокие дома, фасады которых регулярно обновлялись и ремонтировались, обступали улицу, по которой шла Лета. Их красоту владельцы выставляли напоказ, поэтому невозможно было встретить дома с неподметенным порогом, трещинами в оконных стеклах, с грязью и пылью на фасадных панелях. Все было вычищено, украшено, прибрано, будто вылизано с безумным рвением к идеалам чистоты и красоты. Во всем этом терялись, ослепленные масштабом и роскошью магического города, люди, впервые попавшие сюда. Быстротечность и блеск Тиссофа заставляли влюбиться в город с первых минут пребывания в нем, но любовь эта, как правило, быстро проходила, перенасыщала человека своими достоинствами. Бурная и веселая жизнь подходила не всем, поэтому немногие оставались здесь навсегда. Об измученности такой жизнью напоминали хмурые гномы, приехавшие в город по делам и собиравшиеся обычно кучками у таверн.
Рынок, до которого Лете пришлось пройти не больше пяти минут, вскружил ей голову запахами специй, выпечки и цветов. Купцы заманивали к лавкам свежими фруктами и мясом, красочными тканями, украшениями, всевозможными ручными изделиями, посудой, магическими зельями и бутылками сэрабийского вина. Лета окунулась в рыночную суету как в бадью со слишком горячей водой, и ей сразу захотелось вынырнуть из всего этого и повернуть назад. Трескучий и кудахтающий шум перемешивался с песнями уличных музыкантов и собачьим лаем, ругань торговцев с покупателями ежеминутно переходила на фальцет, содержащий в себе яркую брань. Лета с усилием прокладывала себе дорогу через толпу людей, не забывая вертеть головой по сторонам в поисках, ощущая себя в тесном рыбном косяке, который двигался раздражающе неслаженно.
Возле цветочного прилавка Лета нашла то, что искала.
Рядом с благоухающими букетами роз и пионов лавка кожевника смотрелась довольно неуместно. Она предлагала на выбор изделия из дубильной кожи, целью которых было украшение, а не практичность. Среди курток с тесьмой и вышивкой, сафьяновой обуви, велюровых плащей и перчаток из козлиной кожи Лета не сразу нашла сапожки с невысоким голенищем, простые и без всяких узоров. Девушка, спросив разрешения у торговца, протянула руку, чтобы пощупать их. Шкура была очень мягкая, прочная и теплая.
