После такого заключения царь и патриарх поручили еще раз рассмотреть книгу богоявленскому игумену Илье и соборному ключарю Ивану Наседке. Новые цензоры нашли в книге, кроме указанных Афанасием, многие другие «ереси», составив настоящий обвинительный акт из 61 пункта. Тогда последовал указ «на Москве и во всех городах… учительные евангелия… Кирилла Транквиллиона Ставровецкого… собрати и на пожарех сжечь, чтоб та ересь и смута в мире не была».

4 декабря 1627 г. на площади в Москве были публично сожжены все наличные экземпляры книги Транквиллиона.

Через 163 года подобная же судьба постигла сочинение А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву».

16 октября 1969 г. в газете «Правда» появилось сообщение: «Группа инженеров Челябинского радиозавода, вернувшаяся из туристского похода по притокам реки Подкаменная Тунгуска, обнаружила в избушке заброшенной таежной заимки несколько старопечатных и рукописных книг, в том числе „Учительное евангелие“, напечатанное на Украине Кириллом Транквиллионом».

А один из экземпляров сочинения Транквиллиона неведомыми путями попал в Крым и занимает теперь достойное место на полке редких книг библиотеки университета.

Давно мне хотелось взглянуть на книги, составившие «врата учености» М. В. Ломоносова. В библиотеке Симферопольского университета оказались и «Грамматика» Смотрицкого, переизданная в Москве в 1648 г., и «Арифметика» Магницкого 1703 г., и «Псалтырь рифмотворная» Полоцкого 1680 г.

Начну с «Грамматики». Ее московский вариант 1648 г. во многом отличается от евьинского: в него не вошло обращение Смотрицкого к школьным учителям, зато помещены обширное предисловие к «хотящим учения грамматического» и «Похвальные словеса грамматики». После основного текста следует рассуждение Максима Грека о грамматике, риторике и философии, а в заключение дано «сословие имен» — алфавитный словарик собственных имен с их толкованием. И главное достоинство московского издания — на место старославянских форм поставлены современные формы русского языка. Человек, готовивший переиздание учебника Смотрицкого и писавший предисловие к нему, использовал все свое красноречие, привел самые сильные и убедительные аргументы, чтобы доказать необходимость знаний. Тут и примеры жизни отцов и учителей церкви, тут и ссылки на «матерь словесам Афины», на античных писателей и ученых: Аристотеля, Пифагора, Евклида и на более близкие примеры Козьмы Индикоплова и Стефана епископа Сурожского[5], который, пятнадцатилетним юношей для овладения науками и знаниями отправился в Царьград и впитывал знания от тамошних учителей, «аки губа воду».

«Грамматика» — убеждает автор предисловия — всему голова: искусству слова и письма, истории и философии, землемерию и астрономии. Она — источник разума. А разум «свет есть… тогда как неразумие — тьма». Следующие за этим «Похвальные словеса» — подлинный гимн знаниям. Обращение идет как бы от лица самой «Грамматики»: «Чтущего меня — почту, любящего — возлюблю». С моей помощью, — «заявляет» «Грамматика», — составляются статьи и сочиняются стихи. Никто из пишущих и читающих без меня не обойдется — «понеже на времена розвожу, и на числа розочту, и на лица розскажу, и на падения уклоню и на супружества сведу, степени розсужу, и роды розберу, и вся в письменах прочая устроения удобно и разумно со всеми просодиями, и с точками, и с запинками, статно и внятно учиню».

Еще более любопытной является «Арифметика» Магницкого, созданная почти на 100 лет позже первого издания учебника «Грамматики».

Учебник Магницкого олицетворяет собой эпоху начавшихся петровских преобразований. Автор «Арифметики» Леонтий Магницкий, один из сподвижников Петра, был учителем математико-навигационной школы, открытой в Москве в 1701 г. Именно для учеников этой школы он и написал свою книгу.

В сочинении Магницкого содержатся элементы алгебры, геометрии и тригонометрии, основы математической географии — «земное размерение», описание ветров и руководство по навигации. Под скромным названием «Арифметика» вышла в свет первая своеобразная энциклопедия математической науки и естествознания, являющаяся также первым печатным пособием по мореходству и кораблевождению на русском языке.

Я рассматриваю раздел за разделом эту книгу и удивляюсь мастерству и педагогическому такту автора, тому, как увлекателен его рассказ, как он учит не бояться трудностей, встречающихся на пути к знанию. Здесь все к месту. В традиционных стихах «на предлежащей герб» ярко сказано о значении математической науки «ко гражданству», что она «грады укрепит и построит». Наука эта нужна и навигатору, и воину. Автор подчеркивает, что в предлагаемой книге он «разум весь собрал и чин природно русский, а не немчий». И — «да будет сей труд добро пользовать русский весь люд».

По окончании каждого раздела помещена стихотворная концовка, подытоживающая освоенные знания и зовущая юного читателя вперед к новым вершинам. Так, после примеров умножения следуют строки:

Перед разделом «О правиле возвратительном»:

После второй части, отметив важность полученных знаний и сравнивая их с воинским вооружением, автор убеждает учащегося:

Надо еще уметь владеть полученным оружием, а об этом идет речь дальше. Изучишь следующий материал и «будешь добр ратник, или ключарь и вратник».

Математические задачи основываются на близких тогдашнему читателю примерах из, земледельческого, купеческого и воинского быта. Я с удовольствием отметил, что некоторые задачи и примеры, использованные Магницким, вошли и в современные школьные учебники. Сошлюсь на одну из подобных задач, помещенную на 116 листе «Арифметики» 1703 г.

«Един путник идет от града в дом: а ходу его будет 17 дней, а другой путешественник от дому во град той же путь творяще, а может прейти в 20 дней. Оба же сия человека поидоша во един и той же час от мест своих и ведательно есть в колико дней сойдутся?».

Примерно такие же задачи, что в свое время решали учащиеся математико-навигационной школы, теперь решают ученики наших советских школ. Только ныне примеры с пешеходами вытеснены примерами с велосипедистами, мотоциклистами, автомобилистами.

«Арифметика» Магницкого разделена на две книги. Вторая книга посвящена мореходной науке. В ней приведены сведения по геометрии и астрономии, необходимые при кораблевождении. Помещены таблицы: «Склонения солнечного на 1701–1728 годы по месяцам и числам, в градусах и минутах», «рефракции или преломления лучей солнца, луны и звезд», таблицы локсодромические, через которые познается «расстояние мест и путь кораблеплавания в простых и сферических линиях», описание и таблица ветров.

Замечательна «Арифметика» не только своим содержанием, но и оформлением. Шрифт, набор, краска, печать — все сделано образцово. В книге много таблиц и рисунков, орнаментальных украшений, выполненных с большим вкусом. На фронтисписе изображены русский государственный герб и фигуры Пифагора и Архимеда в окружении антрибутов математической науки и техники. Первая страница открывается заставкой, в центре которой на троне восседает Арифметика в виде женщины с ключом от храма знания. Среди обилия рисунков-примеров мы видим изображение города, крепостных стен и башен, шеренги солдат, детали машин, предметы быта, промышленности и торговли. Нельзя не отметить употребленной несколько раз концовки с рисунком лисы. Она, видимо, служила образом «математической хитрости». Весьма искусно выполнены две вклейки: одна — с рисунком глобуса на всю страницу, вторая — с «описанием ветров» — с прелестной гравюрой корабля, плывущего под парусами по бурному морю.