Это послужило ему только предлогом для того, чтобы познакомить читателя с легендой о четырех веках и подвергнуть критике современное общество, когда «стыд святой шею сломал, правды не стало», водворилась страсть к наживе, погоня за «золотом проклятым», «различные напасти обуревают людей», «крови разлияние великое, плач и стоны людей повсюду». В книге звучит мечта о возвращении «золотого века», о мире и благоденствии людей, чтобы жили все согласно, без ссор и раздоров, сообща пользовались дарами природы, которых вполне достаточно на земле. Дважды снимали тогда (в легендарный «золотой век» — А. А.) урожай с виноградников, садов и нив, а овец своих пастырь в хлев не закрывал.

Открываю поэму Гесиода «Труды и дни», читаю:

Я не держал в своих руках замечательные книги Козаковича и Пашковского. Каждая из них дошла до наших дней в одном экземпляре, и хранятся они: первая — в Корницкой, а вторая — в Краковской библиотеках Польской Академии наук. Мне прислали оттуда микрофильмы уникальных изданий, и я получил возможность смотреть и читать их в Крыму, вдали от Корницкого и Вавельского замков.

Открытие Америки Колумбом произошло в 1492 г., и вскоре о нем стало известно не только в Испании, но и в других странах Европы. Узнали об этом и на Руси.

Первые же письменные сообщения о Новом Свете на русском языке относятся примерно к 1530 г. Они содержатся в одной из рукописей Максима Грека, приехавшего в Москву по приглашению великого князя Василия III для перевода церковных книг. «Нынешние же португальцы и испанцы, — писал Максим Грек, — недавно, лет 40 или 50 тому назад… начали переплывать океан на больших кораблях и открыли множество островов, из коих некоторые обитаемы людьми, а другие необитаемы; и землю Кубы, настолько великую, что даже обитатели ее не знают, где она кончается… Ныне там открылся новый мир и новое собрание человеческое».

С конца XVI в. сообщения об Америке все чаще появляются в книгах, особенно в полемической литературе, которая получила широкое развитие на западе нашей страны в связи с попыткой воссоединения православной и католической церквей. Сторонники унии и ее противники приводили в печати различные аргументы, ссылались на конкретные факты. Тут-то и был в числе других использован факт открытия Америки и «обращения» ее коренного населения в христианство. При этом католические и униатские писатели приводили его как показатель роста влияния католической церкви, а противники католицизма и унии разоблачали методы «христианизации», осуществляемой Ватиканом.

Перелистаем страницы некоторых книг, напечатанных в нашей стране в XVI–XVII вв. Вот сочинения Станислава Гродзицкого «Об исправлении календаря». Оно вышло в Вильнюсе дважды в 1587 г. и третьим изданием — в 1589 г. Автор заявляет, что в то время, когда православие зашло в тупик, и сами руководители Восточной церкви — константинопольские патриархи — после захвата Константинополя турками оказались в плену у неверных, «вера костела Римского ширится в Индиях, Бразилии, Японии, Китае, Перу и в других краях». Вторично факт обращения «индийчиков» в католицизм приведен Петром Скаргой в книге «Описание и оборона собору русского Берестейского» (Брестского — А. А.), напечатанной на русском языке в 1597 г. По мысли иезуитских авторов, такие сообщения должны были убеждать читателя в необходимости унии.

Противники католицизма и унии не остались в долгу. Изданные в Вильнюсе и Остроге книги Андрея Волана, Стефана Зизания, Христофора Вронского, Мелетия Смотрицкого на многочисленных фактах и примерах убедительно обличали преступные действия «римских рыболрвов», которые всюду пытаются раскидывать свои сети, огнем и мечом расправляются с инакомыслящими.

Наиболее обстоятельно о методах «освоения» Нового Света сказано в сочинении Юстия Липса «О постоянстве. Книг двое». Его перевел на польский в 1599 г. Я. Пиотрович, а напечатал в 1600 г. Карцан. Из этой книги тогдашний читатель узнал:

«Небольшое число иберов (испанцев — А. А.) высадилось в новых краях, а какие горы трупов они наложили здесь? Какие напасти и разрушения принесли? 20–30 солдат валили невооруженных аборигенов, как траву косили. Где же ты теперь, наибольший остров Куба? ты Гаити? ты Юкатан? Которые до этого имели стотысячное население, а теперь в некоторых районах едва 15 для размножения осталось» (буквально — «на семя» — А. А.). Такая же участь, продолжает автор, постигла Перу и Мексику. Все эти некогда богатые и густонаселенные земли теперь опустошены, словно бы «от какого небесного огня сгорели».

Несколько позднее о том же говорится в сочинении известного киевского ученого Захария Копыстенского «Палинодия». Оно написано около 1621 г. как отповедь на книгу униата Льва Кревзы «Оборона единения церквей», изданную в 1617 г. Копыстенский цитирует авторитетные источники и приводит убедительные факты, обличающие Ватикан. Он рассказывает о таком случае: на Тридентском соборе французские представители спросили испанских, почему «неслушне и нехристиански король гишпанский индов берет», войска посылает против безоружных островитян. Отвечало на это испанское духовенство, что «король гишпанский з милости христианской хочет индийчиков навернути и посылает казнодеи до них, которих же бы они не побили посылает при них войска, и не чинит гвалту индом, одно казнодеев своих боронит, абы индове не побили. Разсмеялися все на тую отповедь гишпанскую, а болш о том мовити заказано…»[3] В дальнейшем Копыстенский раскрывает истинную причину экспедиций «гишпанцев» за океан и сравнивает действия испанских колонизаторов с действиями шляхетско-католических властей и униатов на Украине и в Белоруссии, заявляя по этому поводу: «если в Индии шукает гишпан золота, а в владыцтвах Русских шукают унитове гроший, нехай же той фарбы набоженства занехают», т. е. пусть тогда оставят лживую маску благочестия…

Небезынтересно отметить, что это место из сочинения киевского автора XVII в. совпадает с позднейшей характеристикой, которую дал испано-португальским колонизаторам Ф. Энгельс в своем произведении «Крестьянская война в Германии». «Золото искали португальцы на африканском берегу, в Индии, на всем Дальнем Востоке; золото было тем магическим словом, которое гнало испанцев через Атлантический океан… золото — вот чего первым делом требовал белый, как только он ступал на вновь открытый берег».

Остается неясным, почему сочинение Копыстенского, подготовленное к печати, не было опубликовано. Оно дошло до нас только в рукописи, хранящейся в Киеве в Публичной библиотеке УССР.

Франческо Петрарка и Джованни Боккаччо, Томас Мор и Эразм Роттердамский! Их имена появились в наших старопечатных книгах как имена соратников в борьбе против реакции и мракобесия.

Ссылку на письма Петрарки находим в напечатанной в 1598 г. в Остроге полемической брошюре «Отпис на лист… Ипатия, Володимирского и Берестейского епископа» (т. е. «Ответ на письмо» униата Ипатия Потея — А. А.). Автор «Ответа», скрывшийся за псевдонимом «Острожский клирик», процитировал высказывания «славного писателя итальянского», обличающие «своеволие и злости» верховодов католической церкви. Вторично письма Петрарки цитируются во «Фриносе» Мелетия Смотрицкого, где полностью опубликован и сонет Петрарки «Папскому двору в Риме».