Из этих сыновей Димитрий, Федор и Петр известны только по родословным, которые считают их бездетными, почему в отдельности говорить о них мы не будем, – а об остальных троих надо заметить следующее:

1. Иван Андреевич Брюхатый (умер до 1474 г.)¹⁸⁴ считается родоначальником угасших княжеских родов Хохолковых-Ростов-ских, Катыревых-Ростовских (через внука, по имени также Иван Андреевич, по прозванию Катырь) и Буйносовых-Ростовских (через другого внука, Ивана Александровича, по прозванию Буйное). Дети его, Андрей и Александр, по прозванию Хохолки, были еще, хотя, может быть, и не до конца своей жизни, удельными князьями, так как только при них в 1474 г. их дядья Владимир и Иван Долгий за себя и за них продали свою отчину великому князю Московскому.

2. Владимир Андреевич (1461–1474), четвертый сын Андрея Александровича, известен нам и по родословным, и по летописям. В 1461 г. из Пскова, где князья обычно не засиживались подолгу, выехал «в неделю Святых Отец» – точно не известно, по какой причине, – великокняжеский наместник князь Иван Васильевич Оболенский-Стрига; псковичи отправили с ним послов, вручив им 50 рублей для подарка великому князю («и послаша псковичи к князю великому 50 рублев на дарове»). Стрига выехал, кажется, из-за неудовольствия, возникшего вследствие враждебных отношений Пскова с немцами. По крайней мере, летописец, заметив, что псковские после отправились со Стригой к великому князю, говорит далее, что от последнего они возвратились «вей добры здоровы, а князь великой свою отчину жалует доброволных людей, врекается боронити и стояти за дом святыя Троица и за мужей псковичь»¹⁸⁵. Вот потому-то в том же 1461 г. великий князь и послал «наместника своего во Псков на княжение князя Володимера Андреевича». Мы уже говорили, к чему стремились великие князья Московские в отношении Новгорода и Пскова. С Новгородом еще приходилось поступать осторожно, потому что он был сравнительно силен; но с Псковом можно было не церемониться, говоря обыденным языком. Для Москвы единение Новгорода с Псковом не могло быть приятным уже потому, что две объединившиеся силы в любом случае опаснее, чем одна. А в программе московских князей было именно разъединение сил, чтобы в лице их образовалась единоцельная сила для всей Руси.

Итак, с Псковом не церемонились. Действительно, занеся на свои страницы известие о назначении для Пскова преемника Стриги-Оболенского, т. е. наместника великого князя, летописец об этом наместнике, Владимире Андреевиче, замечает, что он назначен великим князем «не по псковскому прошению, не по старине»¹⁸⁶. Однако псковичи приняли нового наместника с честью и посадили его «на княжении в Пскове». Но недолго пришлось князю Владимиру Андреевичу сидеть на Псковском столе: «тоя же осени [1462 г.], – сказано в летописи, – выгнаша псковичи месяца сентября, при посаднике степенном Максиме Ларивоновиче, князя Володимера, а он приеха не по псковской старине, псковичи не зван, а на народ не благ, и изо Пскова с безчестием поеха на Москву, к великому князю Ивану Васильевичу жалитися на пскович; а был во Пскове с полтора года на столу»¹⁸⁷. Великий князь до того разгневался на псковичей, что не допускал на глаза псковских послов три дня.

Затем еще только раз летопись упоминает этого князя по поводу продажи им, совместно с его двоюродным братом Иваном Ивановичем Долгим, а также собственными детьми, половины Ростова, называвшейся Борисоглебской стороной, великому князю Ивану III Васильевичу¹⁸⁸.

До нас не дошло известий, на ком был женат Владимир Андреевич, но знаем, что он имел двух сыновей Димитрия и Александра, бывших в Москве в боярах.

3. Иван-Ян Андреевич (1425 – умер до 1474 г.)¹⁸⁹ известен только по родословным. Он умер до 1474 г., т. е. до года продажи великому князю Борисоглебской стороны Ростова, а следовательно, как он, так и его дети до 1474 г. должны считаться удельными князьями.

Сыновья Ивана Андреевича Василий Губка, Иван Темка, Семен и Димитрий вообще известны только по родословным, почему мы и не будем говорить о каждом из них в отдельности. Впрочем, об Иване Темке заметим, что он упоминается и в летописи как воевода, павший 8 сентября 1514 г. в битве с литовцами под Оршей.

Иван-Ян Андреевич считается родоначальником угасших князей Яновых-Ростовских, а через сына Ивана Темку и Темкиных-Ростовских, также угасших¹⁹⁰.

Федор Александрович, второй сын Александра Константиновича, выходит на сцену в то время, когда, с одной стороны, происходил разлад между Псковом и Новгородом, с другой – между Новгородом и Москвой.

В 1397 г. великий князь Василий Димитриевич совместно с Витовтом потребовал у новгородцев разрыва дружбы с немцами, бывшими во вражде с великим князем Литовским. Новгород не исполнил этого требования, и в Двинскую землю была двинута московская рать. Утесняемые корыстолюбием Новгорода, двиняне, сами новгородские выходцы, охотно встали на сторону Москвы и приняли к себе великокняжеского наместника, ростовского князя Федора Александровича. Новгородцы в свою очередь также вооружились: опустошили и сожгли старый Белозерск, а с нового взяли откуп; разорили Кубенские волости и подступили к Гледену, безуспешно осаждали его три недели, сожгли, наконец, посады вокруг Устюга и соборную церковь последнего. Здесь новгородцы разделились на две партии, из которых одна пошла к Галичу, а другая – на Двинскую землю и там осадила крепость Орлец, где сидел великокняжеский наместник с новгородскими двинскими воеводами, приставшими к Москве. После упорной осады, продолжавшейся около месяца, новгородцы взяли крепость, а вместе с ней и сидевших там двинских воевод; князя же Федора Ростовского, взяв у него «присуд и пошлины», отпустили восвояси со всеми ратными людьми¹⁹¹.

После этого в течение лет десяти в летописях не встречается упоминаний о Федоре Александровиче.

В 1408 г. Ростов постигло несчастье: он выгорел едва не весь. В довершение в это же время Ростов в числе других городов взят был татарами, пришедшими к Москве с Едигеем. Епископ, князья и граждане ростовские бежали из города¹⁹².

Несколько позднее потомки суздальско-нижегородского князя Константина пытались возвратить свою отчину – Нижний Новгород, на который великий князь Василий Димитриевич еще в 1390 г. купил в Орде ярлык, при помощи которого он уже без особого труда овладел Нижним. В 1411 г. дети Бориса Константиновича Даниил и Иван подошли к Нижнему Новгороду с князьями Болгарскими, Жукотинскими и Мордовскими. Против них великий князь выслал брата Петра; с ним были и князья Ростовские и Ярославские (не названные поименно). Бой произошел при с. Лыскове (Макарьевского уезда) 15 января¹⁹³, сеча была злая, по словам летописца, так что с обеих сторон пало много народу; Борисовичи «стали на костях», т. е. одержали полную победу, но эта победа была, кажется, не лучше поражения¹⁹⁴: мы видим, что Борисовичи опять после этой победы хлопочут в Орде о возвращении своей отчины¹⁹⁵; в 1412 г. они вышли из Орды от Зелени-Салтана, пожалованные ярлыком на нее. Но один ярлык теперь имел уже небольшое значение: нужно было подкрепить его силой. Василий Димитриевич в 1414 г. выслал против них брата Юрия Димитриевича, с которым были Андрей и Василий Владимировичи, дети Владимира Храброго, а также князья Ярославские и Ростовские (и на этот раз не названные поименно)¹⁹⁶.

Служа московским князьям как воин, Федор Александрович служил им и как администратор, говоря современным языком.

Побуждаемые дурными отношениями с соседями, немцами и новгородцами, псковичи постоянно обращались к великому князю с просьбой, чтобы он дал им князя. Просьбы удовлетворялись, но князья, кажется, больше из-за жадности к приобретению богатства, не уживались с псковичами. В 1415 г. те приняли к себе Андрея Александровича Ростовского, а в 1417 г. выгнали его. В том же году чрез послов они выпросили себе у Василия Димитриевича в князья Федора Александровича Ростовского, который и приехал к ним в декабре. Этот князь, как кажется, пришелся по нраву псковичам¹⁹⁷. На следующий год (28 августа 1418 г.) Федор Александрович и псковские граждане отправили в Новгород послов, которым удалось заключить мир с новгородцами¹⁹⁸. Но недолго, однако, пришлось Федору Александровичу жить в Пскове: в 1420 г. во время начавшегося там мора Федор Александрович заболел, постригся в монахи и уехал в Москву¹⁹⁹. Надо полагать, в том же году он и скончался. Супруга его, неизвестная нам по происхождению и имени, скончалась в 1425 г.²⁰⁰