– Потому что критику тридцать два года, и он каждые три месяца проходит диспансеризацию. А еще потому, что на кухне нашли странного вида баночку с неизвестной субстанцией.

– Шеф?

– Вряд ли. Сложно родиться таким идиотом. Но пока его задержали, будем допрашивать.

– Ну ладно, с этим понятно. Давай последнее, а то уже заинтриговал.

– О, ну тут все очень интересно. Умер бомж.

Йосу потребовалось несколько секунд, чтобы обработать эту информацию в мозгу и довести ее до своего лица, придав ему вид человека, смотрящего на стенд-ап двух крокодилов и хомяка.

– В смысле?

– В прямом. Умер бомж.

– Ну и что тут такого? Они каждый день умирают от алкоголизма или от отравлений, что неудивительно.

– Да. Но не этот.

– А от чего он умер?

– Не так все просто. Так и быть, дам тебе три попытки.

– Его кто-то зарезал за бутылку водки?

– Ну нет. Слишком просто.

– Кто-то его застрелил?

– Уже теплее. Давай, последняя попытка. Помни, я оставил это напоследок не просто так.

– Не знаю. Из бейсбольной пушки?

– Нет. А счастье было так близко. Его облили кислотой. В лицо и шею. От лица мало что внятного осталось, вся шея и внутренности в ожогах. Но самое главное, что никто не слышал, чтобы он кричал. И никто не видел преступников. Даже его так называемые друзья.

– Может, и правда это они за бутылку водки?

– Может. Но откуда им взять кислоту? Слишком хитро для них. И дорого. Я больше поверю, что они бы тогда запинали его до смерти.

– Ну да, – произнес Йос и ненадолго ушел в себя. Информации было слишком много, и нужно было время, чтобы ее обработать. И проще всего это сделать, если дать мозгу от нее немного отвлечься.

В оставшиеся двенадцать минут поездки до участка они с напарником немного поговорили на нерабочие темы. Из серии, как дела у Хит и каковы их шансы на чемпионство, как долго еще протянет Джо со своим магазинчиком на углу 68-ой и 18-ой, пока его окончательно не сгонит тот толстосум с настойчивой идеей открыть ресторан с названием «La Pupusa», ну и в какой новой части тела каждый из них начал чувствовать боль на прошлой неделе.

Зайдя в лифт, они не сговариваясь нажали на цифру 6, хотя их офис располагался на восьмом.

– К Мэттью? – спросил Чарли.

– Думаю, в нашем случае это – лучший старт.

– В каком случае? – поинтересовался их коллега из отдела по борьбе с наркотиками, который также очутился в лифте.

– В нашем городе объявилось четыре маньяка, – бросил Йос так, будто говорил о результатах бейсбольного матча. – И интересно выяснить, чем им так одновременно приглянулся наш славный теплый городок.

Йос понял, что уже вечер, только когда перелистнул где-то шестидесятый документ за день. Первое, что он увидел, был ярко-оранжевый прямоугольник сверху на левой странице, который при рассмотрении с другого ракурса оказался фотографией очередного убийства, окрашенной лучами заходящего солнца. Он посмотрел на часы. Было 20:58, но огненный шар только начинал закатываться за горизонт. Йос повернул голову и посмотрел прямо на него, несмотря на острую боль в глазах. Спустя несколько секунд она пропала, и он продолжил смотреть, не отводя глаз от солнца до тех пор, пока оно не зашло. Он не искал такие моменты. Скорее, они сами находили его. А он не отказывался от них. Порой полезно отвлечься и понять, насколько все то, что происходит здесь и сейчас, мелко и незначительно в масштабах Вселенной. И насколько недолговечно. Уже через пару лет мало кто вспомнит об этих убийствах, какими бы странными они ни были, а он сам не сумеет отличить этот вечер от тысяч других, будто скопированных друг с друга. Ну а еще лет через восемьдесят эта веха истории человечества навсегда исчезнет, потому что не останется никого, кто бы о ней знал или помнил. Такие моменты, как этот, помогали Йосу дистанцироваться от дела, отключить эмоции и сохранить рассудок, который был так нужен для поимки людей, в чьей жизни что-то пошло настолько наперекосяк, что они вместо того, чтобы исправить свою жизнь, решили забрать жизнь у других. Это работало. Но ровно до того момента, когда он встречал родственников жертв.

В дверь легонько постучали, и детектив отвлекся. В глазах до сих пор стоял след от уже зашедшего солнца, поэтому он не видел своего гостя. Но, несмотря на это, Йос сразу узнал вошедшего.

– Ну что, напарник, все надеешься обскакать Мэтта инструментами столетней давности?

– Надежда умирает последней, – улыбнулся Йос и закрыл очередное дело. За весь день он нашел ничего похожего ни на одно из убийств. За последние пару десятков лет в его штате были десятки отравлений, сотни выстрелов из снайперских винтовок и тысячи убийств, но ничего, что могло бы привязать их хотя бы к одному из зверств прошлой ночи. Кроме, разве что, большого желания самого Йоса. – У Мэтта есть что новое?

– Не-а, – Чарли отрицательно покачал головой. – Даже после того, как мы собрали все улики с мест происшествия, ничего. Он закончил пробивать все штаты. Даже Аляску. Везде по нулям. Снайпера он даже искать не стал – улик по сути нет, кроме пули. Определили винтовку, Barett M82. Состоит на вооружении в ряде стран мира, поэтому киллер либо военный, либо имеет связи…

– Либо имеет кого-то, кто имеет связи…

– Ну да… – вздохнул Чарли. – В любом случае, из подобного рода винтовок убийства встречаются чаще, чем морщины на лбу Джины.

– Тише ты, она же услышит! – с улыбкой шикнул на него Йос.

– На правду не обижаются, – улыбнулся в ответ Чарли и вернулся сразу к делу. – Так что в этой части, видимо, придется ждать его следующего шага или новых свидетелей. Что касается остальных, то по отравлению есть специфика, что вещество кустарное, смесь каких-то там анаболиков или лекарств. В общем, рапорт я тебе отдам, там прочитаешь, но суть в том, что чел сделал эту смесь сам. И весьма эффективно. Мэтт нашел пару случаев, где использовалось кустарное вещество, но по составу даже близко не то. Да и те преступники вряд ли могли возобновить свои эксперименты из могилы. По остальным глухо – кислота вещь распространенная, бомжей проверили, никаких следов, поэтому все же склоняемся к тому, что убийца кто-то другой. Ну а собака, наоборот, уникальный инструмент. Такого даже Мэтт ни разу не встречал.

Йос молча кивнул и посмотрел на гору архивных документов, разбросанных на его столе.

– У тебя, я смотрю, тоже никак?

– Ага.

– Ну тогда остается одно.

– В топку, – сразу отрезал Йос. – Они все равно не помогут. Только время потеряем.

– Возможно. Но ты же сам сказал, что надежда умирает последней, – подмигнул ему Чарли.

– Да ну, нет. Ну тут она уже сдохла лет 300 назад. Когда федералы нам помогали? Ты за свою карьеру это помнишь? Они только и умеют, что заявиться с пафосным видом и выдать, что дело теперь в их юрисдикции.

Стоит признать, что за всю свою долгую службу Йос обращался к другим ведомствам всего дважды. Так уж сложилось, что оба раза ему пришлось общаться с довольно напыщенными их представителями, которые считали полицию кем-то вроде сборища сантехников, которые устраняют простые, но довольно понятные неисправности. А Йос был хоть и главный, и даже довольно смышленый, но все такой же сантехник. С тех самых пор Йос не переносил даже мысли о работе со своими коллегами по цеху.

– Оно так и будет, если вот эти ребята… – при этих словах Чарли жестом показал на документы, раскиданные на столе Йоса. – Если эти ребята повторят свое представление раза три-четыре. Что, может, и неплохо в нашем случае.

– Неплохо?

– У них больше ресурсов. Ладно тебе, Йос. Я их тоже терпеть не могу, но отрицать это глупо.

– Я не отрицаю. Но ресурсы надо уметь использовать. И самое главное, надо хотеть их использовать. А им от нашего дела никакого толку. Если только завтра не грохнут президента, конечно.

Чарли ничего не ответил, а только продолжил смотреть на Йоса с улыбкой: легкой на лице, но широкой в глазах. Йос старался сдержаться и не посмотреть в ответ, но Чарли не уходил. Наконец Йос не выдержал.