И это было правдой. Сроки, за которые должен был быть выполнен ремонт помещения, давно прогорели, а работники все еще трудились на объекте.

— В этом она полностью права, — почесав правую бровь, заявил начальник, — передай моему заместителю, что я наделяю ее полномочиями съездить по нужному адресу и собственноручно проверить выполненную работу, а после Фея может заняться и переселением детей в их новый дом.

— Мне кажется, она будет расстроена вашим ответом.

— Неужели? С чего бы?

— Ну… Это не мое дело, но кажется Дорофея вам симпатизирует. А этот ваш благотворительный порыв и вовсе запал ей в душу. Бывают дни, когда она только и делает, что хвалит вас за участие в таком проекте. Аж тошно слушать иной раз, — Маша запнулась и внимательно присмотрелась к боссу. Неужто он и в правду удивлен тем, что его заместитель так высоко отзывается об этой деятельности? — Я уверена, что Дорофея составила бы вам намного лучшую пару, чем Варвара Слизченко.

— Я тоже так думаю, — чуть не произнес вслух свои мысли Сальватор.

— Впрочем, это не мое дело, — расценив по — своему молчание шефа, закончила данную тему Машенька.

— Обещаю подумать над твоими словами, — произнес начальник, — если это все, то можешь возвращаться на свое рабочее место и заниматься составлением моего еженедельного расписания. У нас на носу очень плодотворный период.

— А адрес, по которому должна съездить Дорофея?

Сальватор удивился, а потом вспомнил, что никто из работников не в курсе насколько часто парочка оказывалась вместе по окончанию рабочего времени.

— Она уже бывала там раньше, поэтому знает, куда надо ехать.

— Ясно. Тогда мне пора. Хорошего дня, Сальватор Геннадьевич.

— И тебе, Машенька. Завтра можешь не приезжать. Думаю, что у меня будет выходной.

— Как скажете. До свидания.

И не задавая лишних вопросов, сотрудница скрылась за дверью его просторного дома.

Сальватор же поплелся в кабинет, с недавнего времени оборудованный под ювелирную мастерскую. Здесь он впервые за последние несколько лет взялся за изготовление украшений. Поначалу эта работа казалась ему монотонной и это несмотря на разнообразие материалов. Но достаточно было вспомнить, как его дед копошился за своим столом в попытке создать новый, лучше предыдущего, шедевр и производство украшений приобретало совсем другой свет. После копаний в прошлом он находил удовольствие в работе и очень гордился своими пусть и маленькими успехами.

Сейчас Сальватор трудился над серебряным колье, в основу которого легли ветви березы с ее листиками, точно такими же, как достался ему на память о первой встрече с Феей в парке.

— Именно ты вдохновила меня на создание собственных ювелирных украшений, — проговорил Сальватор, обращаясь к засушенному листу березы, а перед глазами видя образ своей прекрасной помощницы, — и только на твоей шейке будет красоваться это эксклюзивное украшение. Потому что только настоящая Фея сможет разгадать тайну этого изделия, только она будет обладать мистической силой природы, заключенной в серебряном колье.

Будучи новичком в этом деле Сальватор все же понимал, что эксклюзивные украшения Ломбарди должны быть продемонстрированы лучшим образом. Некоторые из них будут украшать витрины магазина «Gold de Befana», а лучшие будут пользоваться совсем другой витриной. В данном случае ней будет Дорофея, одетая в лучшие наряды известных мировых дизайнеров. Да, этой упрямой девчонке все же придется играть по его правилам.

От таких мыслей на красивом лице Сальватора появилась хищная улыбка, делавшая его похожим на неумолимого завоевателя прошлых времен.

В голове тут же появились картинки той ночи, что Дорофея провела в его доме. Тогда он открыл дверь в отведенную ей комнату и замер. Девушка сняла верхнюю одежду и стояла полуобнаженная, удивительно прекрасная с распущенными волосами. Сальватор вспоминал какие они мягкие на ощупь, как переливаются сиянием на солнце и в горле у него пересохло. В этот момент Дорофея, словно почувствовав на себе взгляд темных глаз, резко повернулась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сальватор криво усмехнулся и, не скрывая восхищения, вновь обсмотрел ее всю.

— Из меня вряд ли получится падший ангел, Фея, потому что мне уже некуда падать. Да, по сути, я никогда и не был добродетельным. — Хриплым от желания голосом проговорил босс. — Но с тобой все почему-то совсем по-другому. Я хочу, чтобы ты сама пришла ко мне. И надеюсь все же дождусь этого дня.

С этими словами мужчина тогда удалился из отведенной ей комнаты, оставив Дорофею в одиночестве переваривать его странные слова. Интересно, дошел ли до нее смысл этой короткой фразы? Правильно ли она ее истолковала? К сожалению, на эти вопросы у Сальватора все еще не было ответов.

Однако тут же в памяти всплыли уверения Машеньки в том, что Дорофея явно ему симпатизирует. Да, и ее мимолетные, но заинтересованные взгляды говорили все о том же.

Какой — то едва уловимый шорох отвлек Сальватора от диковинных переплетений серебряных веточек березы. Он аккуратно сложил украшение, после тихонько убрал инструмент и двинулся на выход из кабинета.

В доме было тихо, но мужчина не сомневался, что ему не послышалось. Он принялся осматривать комнаты. Все более менее дорогие вещи оказались на своих местах. Может он уже с ума сходит из-за этой сказочной Феи, что как порыв свежего воздуха ворвалась в его размеренную жизнь? Сальватор готов был вернуться в мастерскую и продолжить работу над украшением, как в зале послышался отчетливый звук, свидетельствующий о том, что кто-то ненароком зацепил стул и тот с грохотом упал. Не отреагировать он не мог — это было бы очень подозрительно, и незваный гость затаился бы надолго.

Сальватор вновь обошел комнату и, сделав вид, что убедился в полном порядке, покинул ее. Сам же занял удобную для просмотра позицию, из которой большая часть зала была как на ладони.

Неожиданная посетительница не заставила себя долго ждать и появилась в поле зрения хозяина через пару секунд. На носочках, стараясь не касаться каблуками пола, Дорофея медленно пробиралась к окну во всю стену, что сейчас являлось ее единственным возможным выходом.

Ломбарди тоже тихонечко покинул свой наблюдательный пункт, и настиг шатенку тогда, когда она безуспешно начала дергать оконную ручку.

Легкое, но уверенное прикосновение к девичьему плечу. Ее резкий поворот и вот уже стройное тело вплотную прижимается к нему. Понимая, что может не сдержаться, Сальватор немного отстранил Фею от себя, при этом ни на секунду не выпуская из захвата.

— Что ты здесь делаешь?

Взгляд ее серых глаз был похож на взгляд загнанного животного. Сбивчивое дыхание говорило о том, насколько сильные чувства сейчас обуревают девушку. Пытаясь унять, бешено колотившееся сердце Дорофея облизнула внезапно пересохшие губы.

— Вы меня напугали. Что вы здесь делаете?

Глаза Сальватора расширились до невозможных размеров. Решив, что шатенка все еще не пришла в себя, он отошел, налил в стакан воды и протянул ей.

Она принялась жадно пить, а когда жидкость закончилась, хозяин вернулся к допросу:

— Что это значит? Как ты сюда попала и что здесь делаешь?

— Я…я не знаю.

Брови шефа взметнулись вверх.

— То есть я забыла… забыла что-то.

— Что-то? — Переспросил Сальватор.

— Ага, что-то… заколку. Я забыла заколку и вернулась за ней.

— Спустя неделю?

— Это моя любимая, — неуверенно улыбнулась Дорофея.

— Хорошо, пойдем, поищем твою заколку, — согласился Сальватор, — хотя могла бы позвонить.

— Я испугалась, — тут же ответила сероглазка.

— Звонить испугалась, а проникать на чужую территорию не испугалась. Забавно. Хотя это в твоем репертуаре.

Открыв дверь, хозяин пропустил девушку внутрь.

— Так, где твоя заколка?

— Была где-то здесь, — испуганно проговорила Дорофея, понимая, что никакой заколки здесь быть, не может, потому что в тот вечер волосы ее были распущены.