— Ты кричала во сне. Тебя снова мучают кошмары, доченька, — подала на этот раз голос мама. Снова? Значит, и мама с ними заодно. — Артём звонил, сказал, ты его не хочешь видеть. Причину он не назвал, но мы видим, между вами что-то происходит. Ты столько пережила, и мы очень волновались за тебя, милая.
— Тот парень, правая рука Тимура, — папа на минуту замолчал, видимо, подбирая слова. — Ты ничего о нём не рассказывала, так вы были знакомы? Алекс сообщил, что он был причастен к твоему предыдущему похищению… И в порту он был. Крутые не назвали его имени, но заверили, что с ним покончено, — отец снова замолчал, а я сжала губы, услышав про Ника. Значит, имени не назвали. Странно. — Ничего не хочешь добавить? — снова нахмурился отец, осуждающе взглянув на меня.
— Дима, не время, — остановила его мама и положила свою руку сверху его.
— Всё нормально, мама, — возразила я. — Может быть, сейчас как раз самое время. Да, я его знала, — с вызовом посмотрела на отца. — Он спас меня ценой собственной жизни. Но никому до этого нет дела! Всем вокруг выгодно считать, что он мерзавец.
— Он и есть мерзавец! — подтвердил мои догадки папа. Ник для них тот, кто мешал их бизнесу и вовсе не человек, благодаря которому я сижу здесь, а не валяюсь в канаве.
— Будь это так, меня бы уже не было в живых!
— Ты с нами благодаря нашим друзьям. Ты, возможно, не всё помнишь…
— Вы меня все уже достали своими играми. Как так получилось, что ты связался с «Крутыми», папа? Может, тебе есть что добавить? — отец перевёл взгляд на мать, затем снова посмотрел на меня. Мне снова стало стыдно за своё поведение. Так откровенно перечить отцу в нашей семье было не принято. Да и поводов, как правило, ранее не возникало.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь, Мия.
— Так объясни мне, папа. Я уже ничего не понимаю.
— Давай для начала разберёмся с психологом. Артём говорит…
— Да что вы носитесь с этим Артёмом? — резко оборвала я его. — Если уж начистоту, то он тоже воспользовался услугами «правой руки Тимура», — папа ещё больше нахмурился, конечно, Артём ему не докладывал об обстоятельствах нашего с ним «сближения». — Поинтересуйся у него на досуге, есть ли ему что добавить!
— Мия… доченька… — мама обеспокоено смотрела на нас с отцом. У неё в глазах стояли слёзы, мне очень не хотелось её впутывать и тем более расстраивать. Я обратила внимание, что она смотрит на мою руку и обнаружила, что слишком сильно сжимаю вилку в кулаке. Тут же бросила её на стол и поднялась с места.
— Спасибо, всё было очень вкусно. Но мне пора. «Нагостилась».
— Но ты почти ничего не съела, и куда ты собралась? Может отдохнёшь и спокойно всё обсудим, — снова возразила мама.
— Пусть идёт, — неожиданно согласился отец, не предпринимая ни одной попытки меня остановить, чем удивил меня несомненно. И, кажется, не только меня. Мама посмотрела на него укоризненно, но больше ни слова не произнесла.
— Спасибо, за разрешение, — бросила я напоследок и вышла из кухни слишком быстрым шагом, затормозив только за её пределами.
— Ты её так просто отпустишь? — услышала я пониженный тон мамы, когда они думали, что я уже их не слышу.
— Она уже не маленькая, Маша. Успокоится и тогда поговорим.
— Но она совсем одна, с Артёмом поссорилась, нам ничего не рассказывает. Я волнуюсь, Дима.
— Не переживай. Одну её никто не оставляет. У меня встреча кое с кем запланирована на днях. Там будет видно. Она тебе говорила про того парня? — отец не стал уточнять, но и без слов было ясно о ком он. Я уже остановилась недалеко от входа в кухню и затаила дыхание.
— Нет, ничего, — мама помолчала и неуверенно добавила. — Почему Мия у тебя спросила про «Крутых»? Это те самые «Крутые»?
— Не лезь, куда не следует, — грубо оборвал её отец, и по звуку отодвигающегося стула, я поняла, что он тоже собрался покинуть кухню, поэтому поспешила спрятаться с другой стороны лестницы, с которой меня не будет видно, если отец направится в кабинет. Главное, чтобы он не решил пройти в гараж. На мою радость, мне повезло. Он прошёл, громко хлопнув дверью, но вопреки силе удара, дверь не закрылась, а наоборот, от удара немного приоткрылась, словно заранее лишая меня сомнений, стоит ли мне проследить за его дальнейшими действиями. Ещё немного постояла, прислушиваясь. С кухни послышались мамины шаги, она прошла в спальню, которая тоже располагалась на другой стороне, и снова всё затихло. А я поспешила занять позицию возле кабинета отца. Ещё приближаясь к двери, стало ясно: отец с кем-то разговаривает по телефону. Я практически превратилась в слух, уверенна, что меня заинтересует этот звонок. И не ошиблась.
— …Да, она так сказала. Думаешь, не сама?.. Но кто-то порылся в сейфе, понимаешь?.. Она знает… Да… разговор не телефонный… На неделе буду у вас в городе, заеду, а сейчас нужно сделать ещё звонок, будь на связи.
Воцарилось молчание, я уже собралась осторожно покинуть своё место у двери кабинета, но тут же снова услышала голос отца:
— Артём, привет. Работа есть. Да, касается, Мии, — тот, видимо, что-то ответил, судя по паузе. — Я помню, что ты ещё год назад оставил свой пост, тем не менее подумай. За ней снова нужен присмотр. И ей снова необязательно знать, почему ты вертишься рядом. В случае, если она тебя заметит, сможешь что-нибудь придумать, — снова пауза. Видимо, Тём был эмоционален, что мне показалось, я слышу его повышенный взбудораженный тон. — Артём, — твёрдо позвал его отец. — Это не просто просьба, ты же понимаешь? Я отношусь к тебе, практически, как к сыну и знаю, что ты любишь мою дочь, и что ты лучший кандидат на роль моего зятя. Но хочу ещё и напомнить о положении дел твоего отца… Да, думаю лучше завтра вечером, часов в шесть… И отца захвати… До встречи в «Коннекте».
Зашуршали бумаги, и я поняла, что звонок окончен. Самое время убраться прочь, пока меня никто не заметил. Я быстро поднялась по лестнице и только в своей комнате смогла отдышаться. Что значили слова отца о работе для Артёма? Присмотреть за мной? Снова! И почему отец упомянул Ларионова-старшего?
Покидала я дом с двоякими чувствами. С одной стороны, меня оставили в покое и не посадили под замок, прикрываясь заботой о моём благополучии. С другой, всё стало ещё запутанней. Отца я теперь не просто подозревала, а уже была готова поверить во что угодно. И Артём. Телефонный разговор вызвал и подозрения по поводу его нахождения рядом со мной. Хотя в его чувствах не сомневалась. Но, выходит, его с моим отцом связывали какие-то дела ещё до наших отношений, а я, почему-то, до сих пор об этом ничего не знаю!
До областного центра добралась без приключений. На улице вовсю светило солнце, и на этот раз холодный ветер уступил место тёплому. Над головой ни облачка, синее небо и щебетание птиц, деревья оживали, местами зеленела трава — всё говорило о том, что весна уже вступила в свои права, но настроение по-прежнему было подавленным. Окружающих перемен в погоде не хватало, чтобы не думать о том, что происходит.
Моя квартира выглядела особенно пустынно. Я чувствовала себя неуютно, но вскоре поняла, что это состояние более глобально. Не находила себе места в целом мире, смутно представляя, как жить после всего, что произошло. Прокручивала в голове события снова и снова, пытаясь ухватиться за нить, которая словно мелькала, но ускользала вновь и вновь. И чем больше я делала выводов, тем больше понимала, что я смогу дотянуться до края этого клубка. Совсем чуть-чуть, и я пойму как распутать его. Я смогу. Я должна. И куда бы меня эта нить не привела, не буду больше бояться узнать правду.
Сидя на кухне я долго смотрела в окно. Даже не заметила, как стемнело. Завтра у отца с Тёмом встреча. Возможно, у меня получится узнать кое-что новое. Когда время перевалило за полночь, я уже точно знала, что буду делать дальше.
— Не так страшно одиночество, как чрезмерное окружение лицемерами, — произнесла я ни к кому не обращаясь. Вот, сама с собой уже разговариваю. Одиночество, а мы поладим. Я усмехнулась и, наконец-то, отправилась спать.
