— Согласен, случай редкий. Но боюсь, что все именно так. В тот момент, когда вы ухватились за мою руку, вы закрепили клятвенный союз, и магия признала нашу связь браком. Так что с прискорбием вам сообщаю, что вы стали моим супругом, Поттер.

Гарри задохнулся.

— Но ведь проклятие…

— В том-то все и дело. Через некоторое время оно вступит в полную силу и начнет убивать нас, как Ноттов.

— О, Мерлин! Неужели никак нельзя обмануть его или отсрочить? Мне всего восемнадцать, я собирался жениться и завести семью! Давайте попробуем перенести узы на кого-то другого!

— И кто же согласится перенять их от нас — двух мужчин? Навряд ли в этой стране найдется хоть один идиот, который согласится участвовать в столь сомнительном обряде.

— Но мы же ни в чем не виноваты — по крайней мере я. Мы еще не сделали ничего дурного. Нужно объяснить, что произошло недоразумение. О, позвольте мне найти пару, которая спасет нас от гибели!

— Ищете, но должен сообщить, что у нас мало времени. Пока вы будете искать, проклятие изуродует вас до неузнаваемости. Даже если мы и найдем пару, которая согласится участвовать в ритуале, где найти волшебников, которые проведут его грамотно и без огласки? На поиски уйдут годы. В скором времени нам в любом случае придется… имитировать зачатие, чтобы отодвинуть ярость магии на некоторое время.

— Имитировать что? О чем вы говорите?

— О том, что нам придется жить супружеской жизнью. Именно для того, чтобы, как вы выразились, обмануть магию. Это единственный способ отсрочить неизбежную смерть.

Гарри сжал свое бокал так, что у него побелели костяшки.

— Вы хотите сказать, что я должен делать все эти мерзкие вещи… с вами?! — его затрясло. — Вы хотите, чтобы я лег с вами в постель как женщина?!

На лице Снейпа застыла невозмутимая жесткая маска.

— Да, — сказал он прямо, — именно это я и хочу сказать. Жаль, что вы не способны понять этого сами, и мне приходится разжевывать вам элементарные вещи.

Гарри отчаянно помотал головой.

— Я не стану этого делать! — решительно заявил он, поднимаясь на ноги. — Никогда! И ни за что!

— Вам придется, — равнодушно и холодно ответил Снейп. — Проклятие на то и рассчитано — оно не оставляет вам выбора. Вы будете делать что угодно, лишь бы спасти свою жизнь.

— Я… я не позволю вам делать это со мною, — отчеканил Гарри. Пелена ярости затуманила взор от того, что Снейп смел допускать даже мысли о подобном. — Как бы мне не хотелось жить, честь для меня дороже. Без нее у меня не может быть жизни! Не смейте решать за меня!

— Решать за вас? — тот задумчиво намотал на палец длинную прядь. — Вы едва не погибли в доме Ноттов. Я перенес вас в свой дом. Я лечил вас. Вы были в беспамятстве три дня. Все это время я боролся за вашу жизнь и пытался спасти вас. Не скрою, вы неприятны мне, Поттер. Я мог спокойно бросить вас умирать, и ваша гибель избавила бы меня от проблем. Но я сохранил вам жизнь, чтобы предоставить вам выбор. Интересно, как бы вы поступили на моем месте? Не думаю, что ваше решение склонилось бы в мою пользу.

— Вы поступили по чести, — ответил Гарри, — на вашем месте я поступил бы точно так же.

— Неужели? Сейчас ваша глупая честь велит вам обречь меня на смерть вместе с собою.

— Ах, значит, глупая? — прошипел Гарри. — Легко рассуждать о чести вам, гнусному мужеложцу! Хотите, чтобы за свое спасение я целовал вам ноги? Что ж, премного благодарен! Но я не стану платить унижением за эту услугу. Лучше умереть от язв, чем от позора.

— Так в чем проблема, Поттер? Если вы намерены умереть, то хотя бы сделайте это как мужчина. Вместо того, чтобы заживо гнить на глазах у моего сына и тянуть меня за собой в могилу, возьмите у маглов пистолет и застрелитесь. Проявите благородство — освободите меня от уз.

Гарри всегда помнил, что каждая встреча с опасным существом или проклятием может окончиться его смертью. Но отдавать жизнь добровольно (причем за кого — за грязного содомита!) он не собирался.

— Почему из нас двоих должен умирать именно я? Не честнее ли будет бросить жребий?

Снейп посмотрел на него, как на идиота.

— Насколько вы помните, моему сыну еще нет и семи. Если я погибну, он останется сиротой. И я вовсе не намерен умирать. Теперь мы зависим друг от друга. Если ваши действия будут вредить нам обоим, я готов пойти на решительные меры и применить к вам силу.

От этих слов у Гарри екнуло сердце.

— Вы… вы преступный, бесчестный человек, — содрогаясь, проговорил он.

Он заглянул Снейпу в глаза, надеясь увидеть в них хоть проблеск сочувствия, но наткнулся на непробиваемую стену презрения и равнодушия. Отчаяние захлестнуло Гарри. Он осознал, что стал заложником жестокого мерзавца. Он сорвался с места и выбежал из гостиной.

Оказавшись в своей комнате, он бросился на постель и зарыдал.

Он до ужаса, до боли не хотел умирать. Но вся его жизнь была поломана, растоптана и пущена под откос. Все его надежды, чаяния погибли в одночасье.

Гарри рвал зубами подушку, вспоминая тот день, когда Снейп отправился с ним на последнее задание. В то утро он, глупец, горевал о том, что останется без крова. Знал бы он тогда, что этот дом станет его склепом, он бежал бы отсюда, не дожидаясь, пока Снейп попросит его убраться.

А теперь он был здесь один, во власти бездушного безнравственного человека, который будет пользоваться им, как вещью, покуда игрушка ему не надоест. Гарри не сомневался, что Снейп без промедления убьет его, если решит, что тот ему больше не нужен.

Душа рвалась на части и кровоточила. Гарри долго плакал злыми горячими слезами, пока апатия и отупение не пришли им на смену. Утомленный переживаниями, он перевернулся на спину и принялся бездумно смотреть в потолок.

Гарри не обратил внимания на то, что за окном стемнело. Он никак не отреагировал, когда за дверью раздались медленные тяжелые шаги.

Снейп вошел в его неосвещенную комнату, словно в собственную спальню. Он положил на стол какой-то звякнувший предмет.

— Как Нотт и обещал, он хорошо заплатил за исцеление. Здесь ровно половина суммы. Эти деньги ваши по праву.

Гарри даже не повернул головы в его сторону.

— Какой мне теперь от них толк, — безразлично проговорил он, — если я теперь ваш раб. Зачем рабу деньги?

— Мы оба рабы, — возразил Снейп, — мы оба равны перед клятвой, которой не давали. Избавьте меня от бессмысленного трагизма — вот ваша доля, делайте с ней, что хотите.

Гарри не ответил.

— Завтра Рождество, — неожиданно сказал Снейп. — Я желал бы отметить его… в новом семейном кругу. Можете предаваться своим страданиям сколько угодно — не смею вам мешать. Но прошу, постарайтесь не напугать Оскара. Наши с вами проблемы его не касаются.

— Как вам угодно, — вяло отозвался Гарри и отвернулся к стене, больше не обращая на Снейпа никакого внимания.

*

К удивлению Гарри этот сочельник он провел почти так же, как в прошлой жизни. В доме пахло едой и хвоей. Ход развесил венки из остролиста и нарядил в гостиной небольшую елку.

Целый день Гарри бездельничал, ходил из угла в угол и царапал на заиндевевших окнах свое имя. К вечеру за ним пришел Оскар и позвал его к праздничному столу. По гостиной разливался запах жареного гуся и печеных яблок. Гарри, не спрашивая, сел на привычное место и налил себе выпить.

Весь вечер Снейп неохотно ковырял птицу и пил вино маленькими редкими глотками. В целом он выглядел так, будто плохо себя чувствовал. Гарри избегал смотреть на него и пытался представить, будто его рядом не было.

Единственным существом, которое искренне радовалось Рождеству, был Оскар. Снейп подарил ему набор волшебных красок, чем, по-видимому, сумел порадовать мальчика. Захваченный атмосферой праздника, которую создали специально для него, Оскар долго ластился к отцу и болтал о всякой ерунде, желая привлечь его внимание. Тот рассеянно гладил его по голове и продолжал молчать.

Со смесью отвращения и интереса, Гарри наблюдал за этой картиной и удивленно размышлял, как в одном человеке могут одновременно умещаться настолько развратная натура и нежная привязанность к сыну. Несмотря на свой мерзкий характер Снейп умудрялся быть хорошим отцом. Гарри никогда не видел, чтобы тот бывал груб или жесток с мальчиком. Он вообще никогда бы не поверил, что Снейп способен на дурное, если бы не сцена, которую он видел в спальне.