— Почему я не удивлена, — еле слышно выдохнула Зои.

— Понавезли всякого из Реального мира — конечно, я смотрел!

— Нельзя так говорить. У нас не было бы никакого прогресса, если бы не Реальный мир и попаданцы, — сказала я.

— Ни за что не поверю, что наши люди бы сами ни до чего не додумались. От этих попаданцев больше проблем, ты так не думаешь? — Джей заговорщицки пригнулся и понизил тон. — Знаете ту историю, которая произошла в Шоколадном королевстве в марте?*

— Трудно не знать, — согласилась я. — Припоминаю, что газеты только и писали об этом несколько дней. Но дальше догадок дело не ушло. Мы не знаем, что случилось. Может, и не в попаданке было дело?

— История слишком подозрительная, не думаешь? Туда ведь Дженнифер Валери Мэй приезжала, чтобы разобраться. Её карету видели у дворца. Зачем она там тогда? — Вопрос его был скорее риторическим, тем более что точного ответа никто и не знал.

— Я читала, что из-за её жениха, — вмешалась Зои, скрестив руки на груди и расправив плечи.

— Это уже кое-что доказывает. Попаданкам нельзя доверять, — хмыкнул Джей. — Нам многого не рассказали. Не хотели народ пугать. Так что не очень-то я верю их нынешним правителям. Запутанный случай.

— Твой скепсис меня убивает, — встряла Зои. — Ты бы не говорил так о власти. Здесь вообще-то без пяти минут король и королева, так что, возможно, скоро мисс Мэй, — Зои многозначительно показала указательным пальцем наверх, — приедет уже к тебе.

Лукас всё это время тактично, по-королевски, молчал и улыбался — с такой сладкой улыбкой родители смотрят на маленьких детей, говорящих и творящих смешные вещи.

— Брось, Зои. Такие глупости на саммитах не обсуждают. Но ты была близка, как ни странно.

— А что обычно обсуждают? — спросила Зои. — Это правда? Ей уже подобрали жениха?

— Дороги, королевские указы, но в основном, кто в каком платье пришёл и когда принесут напитки, — уклончиво ответил Лукас. — Ты поймёшь. Там важно не то, что приехала Светлая принцесса Валери, а то, что она приезжала не одна.

Джей кашлянул.

— А с кем?

— Не хочется называть это имя, но мне шепнули, что с Адрианом Фиерсе.

— Больше верьте слухам.

Анна буквально влетела в кухню, тут же завладев нашим вниманием. Из соседней комнаты послышались приглушённые звуки рекламной паузы. Анна заметалась по комнате, накрывая стол к чаепитию. Из шкафчиков появлялись изящный чайный сервиз с позолотой по краям, сахарница, нарезанные дольки лимона, печенье и конфеты. Пустой стол вмиг преобразился.

— Никаких глупых сплетен о Тёмном принце в моём доме. Я хоть и не живу в Запретных землях, но очень ценю то, что он сделал. Он дал всем нуждающимся дом.

Она замерла, резко развернулась к нам и с громким хлопком упёрлась кулаками в край стола, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Тон Анны был спокоен, но у меня опять перехватило дыхания от её взгляда — пронизывающего, изучающего и недоверчивого. Я почувствовала себя Гретель, которую собираются запихнуть в печь.

— Может быть, вы ещё и обо мне сплетничали? Уже решили, что я хочу обмануть вас? Я же ведьма, мы только и делаем, что ждём, пока к нам заглянут нерадивые подростки.

Она мельком оглядела нас. Я принялась изучать узор кружевных салфеток на столе, не выдержав давления.

— Да расслабьтесь вы. Всё, что можно выжать из современных подростков, — это типичный юношеский максимализм и депрессивность. Сейчас вам всем одна мысль о том, что вами собираются поужинать, приносит нездоровое удовольствие. Кто-то про это ещё и рассказы пишет. Мерзость.

В воздухе витали жар от чайника и молчание — будто бы и вправду каждый задумался о бренности бытия. Чайник нетерпеливо забурлил, пробивая повисшую тишину, и Анна принялась разливать чай, не скрывая усмешки — неприятной, но будто бы доброй.

— Нет, что вы, — тихо сказала я. — Мы вообще за толерантность. Никаких стереотипов.

— Ага, все так говорят. — Анна энергично всплеснула руками. — Только вот каждый день, когда ко мне приходят за лекарствами и травами, я вижу косые взгляды. В лицо-то улыбаются, но стоит отвернуться, и начинают шептаться.

Она ненадолго вернулась в гостиную, и телевизор умолк. Анна села за свободный стул и положила подбородок на ладони, поставив локти на стол.

— Извините, — помедлив, дипломатично сказал Лукас, словно бы мы сидели на светском приёме среди королевских семей.

Анна прикрыла глаза и покачала головой.

— Не стоит, принц. Давайте ближе к делу. Чем именно вам нужно помочь? Поторопитесь. Скоро придёт мой муж, а он не любит посторонних.

Я замешкалась и стала перебирать пальцами под столом. Остальные выжидающе смотрели на меня, Анна в том числе. Мне пришлось нести ношу воспоминаний самой.

(Зато теперь мне легче. Иногда только и делаю, что вспоминаю и вспоминаю. Грызть и мучить себя привыкаешь).

Джей, сидевший справа, деликатно коснулся моего запястья.

— Рассказать за тебя? — вполголоса спросил он, и я покачала головой. — Да тихо ты. Начни сначала.

И я начала.

— Позавчера у меня был день рождения. И во время вечеринки мой парень, Калеб, потерял сознание — прямо во время танца. — Я делала небольшие паузы между предложениями, пытаясь сглотнуть комок в горле. — Выяснилось, что это заклятие. Нам мало рассказали, я так вообще пролежала в обмороке. Мы подумали, что заклятие было на помаде, которую в тот же день подарила мне кузина. Зои нашла в коробочке записку, где был список ингредиентов. Вчера мы ездили в Шоколадное королевство за амброзией, и кондитер, который помогал нам, подсказал, где вы живёте.

Анна слушала внимательно, чуть нахмурившись. Только изредка она поглядывала на старые часы, висящие на стене за моей спиной.

— Нам нужна Серебряная борода. Надеюсь, что вы сумеете помочь.

Анна замялась и помрачнела. Внутри неё будто происходила борьба. Я предчувствовала, что сейчас что-то помешает ей, и насторожилась. Тело охватило напряжение.

— Пожалуйста, скажите что-нибудь, — вырвалось у меня.

— Всё не так просто. У меня тоже есть история для вас. — Она сделала большой глоток чая, а потом принялась рассматривать чаинки на дне, наклоняя чашку из стороны в сторону. — Мой муж, Патрик, вырос в большой богатой семье. У него был старший брат. Патрик часто говорил, как они были близки. Даже с родителями у него не было такого понимания, как с ним. Но десять лет назад брат Патрика оставил семью и примкнул к Нашествию. Он бредил чёрной магией и ритуалами, верил идеям Адриана и хотел помогать ему лично, потому что считал его следующей культовой личностью, великим человеком, который войдёт в историю. Семья была в ярости, родители чувствовали себя опозоренными и отреклись от сына. Родственники люто его ненавидели. Но Патрик скучал по брату и печалился, что того нет рядом. И в один день что-то произошло. Патрик говорит, что тем утром ему было особенно невыносимо, он чувствовал, что что-то случилось с его братом. Тогда у Патрика начала расти волшебная борода, которая отливала серебром на солнце и из которой сыпались серебряные монеты. Они появлялись каждый раз, когда он злился или грустил. Его семья быстро узнала об этом, и понятно, что такая история не могла кончиться хорошо.

— Они использовали его? — холодно спросил Лукас.

— Да. Они нашли выгоду в том, чтобы ему было постоянно плохо. Мне кажется, что я спасла его. Когда мы познакомились, то он был ужасно закрытый и одинокий. Я в жизни не видела таких печальных людей. Теперь ему лучше. Но я часто замечаю, что он зависим от бороды, хотя ни за что не признаётся в этом.

Анна хотела справиться с эмоциями, но нельзя было не заметить, что её спокойствие и взрослое хладнокровие улетучилось. Анна прикрыла веки, и на лбу пролегла морщина. В её глазах засквозила обеспокоенность.

— Вроде всё нормально, у нас есть лавка и дом. Но иногда он будто специально подпитывает бороду негативным эмоциями. И я не знаю, зачем.

Мы помолчали, тронутые рассказом Анны, не зная, что делать дальше. Я ждала, пока Анна продолжит, но она словно выпала из реальности. Тело здесь, а где дух — неизвестно. Я бы не осмелилась ничего сказать ей, давить на неё, потому что видела, как она уязвима. Фигура её тонула в огромной безразмерной, хотя и элегантной, одежде.