— Странно, кто-то уничтожил его магическую привязку ко мне, как к Богу оборотней. Такого я не ожидал, даже не знаю, кто может обладать такой силой, — задумчиво покусал губу Роман и, больше ничего не сказав, отошёл, видимо, согласившись с заявлением призрака и, думая, что мне тоже предельно очевидно такое решение вопроса.
— Ты можешь мне всё-таки объяснить, что здесь произошло? Где твой отец и почему Василий в таком состоянии? Пока буду настраиваться, я хочу, как фон услышать твой рассказ, чтобы хоть чуть-чуть быть в курсе дела, если меня опять выкинет к Богине в Междумирье, — обратился я к Яну и отошёл к обитой шёлком стене, опустился рядом, удобнее располагаясь и готовясь повторить путешествие «проводника душ», совершённое уже однажды мной, тогда во спасение Верушкиной — сейчас черед Василия.
Ян начал рассказ с самого начала. Я его не подгонял, надеясь услышать необходимую мне информацию до того, как окончательно войду в транс и отрешусь от этого мира. Думаю он поймёт, когда надо будет лишить жизни супруга. Как он это будет делать, я старался не думать, для меня это было за гранью понимания, но, наверное, для Сени я сделал бы тоже самое, если бы от этого зависела его жизнь. Или не сделал? Надеюсь, жизнь будет ко мне милостива и не поставит перед таким страшным выбором!
— Когда мы переместились сюда — было уже поздно, — Ян присел рядом и рассказывал вполголоса, но я чувствовал, что остальные так же жадно ловят каждое его слово.
Он продолжал: — Под покровом сумерек все жители дворца и города, и даже окрестных деревень стояли на главной площади, а прилегающих переулках толпились те, кому не хватило на ней места. Окутанные странным липким туманом, они больше напоминали управляемых зомби — ничего не выражающие, бессмысленно смотрящие на всё глаза и неловкие движения, уснувших находу. И если оборотни, проживающие в каждой вампирской семье в качестве «источника жизни», таковыми и остались после того, как туман рассеялся, лишь двигаться стали как обычно, то с вампирами произошла странная метаморфоза. Они приобрели ещё более неуловимую быстроту и отточенность движений, но, при всём этом, ещё и ужасающий голод. Иначе, чем объяснить то, что они стали накидываться на стоящих в общей толпе оборотней, выпивая их насухо практически за минуту. А когда с оборотнями было покончено попытались перекинуться на себе подобных, но тут уж не всё так просто — быстрота реакции досталась каждому вампиру. И поэтому они, уничтожив всех оборотней, быстро разбежались по всему городу и дворцу и заняли оборонительные позиции. Эльфы же, спровоцировавшие подобные зверства, увидев, что из этого алчного, взбесившегося стада послушного войска не получиться, поняли, что их самих могут легко прикончить, молниеносно открыли телепорт и ретировались в неизвестном направлении. Оставив город на растерзание озверевших, сошедших с ума моих соплеменников.
— Я наблюдал, как убивали оборотней с верхнего этажа дворца. Сделать ничего не мог. Я не мог остановить эту расправу. Слишком опоздал, да и подойти ближе к эльфам мне бы не дали. Магов огня, не поддавшихся странному туману и стоявших в досягаемой близости к пришельцам, расстреляли тут же. Они стреляли! Стреляли из автоматов! АК-74! Эти эльфы профессионально им владели! Огнестрельное земное оружие в этом мире — откуда? Что-то тут нечисто с этими захватчиками, — Ян прикрыл глаза, словно заново переживал всё увиденное, как в страшном сне.
Даже ему, профессиональному воину, массовое убийство на его глазах далось тяжело. Но, встряхнувшись, он продолжил рассказ, а я уже начал уплывать в небытие, поэтому повествование воспринимал смутно, как сквозь стекло. Оказалось, что Василия попытался выпить король Михал, явившийся после случившегося на площади во дворец. И он бы преуспел в этом деле если бы не Ян, в порыве гнева выпустивший огонь из обеих ладоней прямо на приёмного отца. В считанные секунды от Михала осталась только кучка пепла. И сожаления Яна от всего случившегося я скорее чувствовал, уже почти перейдя в состояние астрального тела. По словам Яна, следом за Михалом в эту часть дворца начали проникать остальные вампиры и ломиться в дверь, чуя живую кровь. Ян с Василием успешно отражали атаки свежеиспеченных зомби, но когда решили прорываться к телепорту и вышли из комнаты с целью покинуть дворец, нападающих оказалось уже слишком много. Супруги поняли, что нужно немного переждать за дверью покоев, собираться с силами и все обдумать. А с рассветом за дверью наступила благословенная тишина. Осторожно выглянув наружу Ян увидел везде по коридору только кучки пепла — всё, что осталось от тех, кто не успел найти себе тёмное убежище на дневное время. Солнце стало единственным защитником живых от неумолимых хищников ночи.
Но испытания, оказывается, только начинались. Это стало ясно, когда Василий, неожиданно стал преображаться. Сначала он без причины угрюмо, тяжело исподлобья смотрел, а потом начал оборачиваться, но отчего-то застыл в полуобороте и, что уж совсем дикость, кинулся на Яна. Явно не для поцелуев. Спасло только то, что вампир быстрее и сильнее оборотня даже в таком состоянии, но Яну пришлось попотеть, пока отыскал в подземной тюрьме цепи и приволок их сюда. Василий всё это время преследовал супруга и не оставлял попыток прикончить. Навыков спецназовца Вася не растерял, а потому Яну пришлось приложить все усилия, чтобы скрутить мужа и приковал к кровати. А когда Василий начал ранить себе руки, грозя остаться совсем без них, появилась его мама и стала их заращивать. А потом появились мы.
Видимо Ян решил, что пора, и, поднявшись, подошёл к мужу, всё ещё бившемуся на кровати, и вывернул его голову вбок до щелчка, ломая шейные позвонки. Потом аккуратно вернул голову на место и, упав рядом, накрыл уже безжизненные губы своими. Ему даже оскал не мешал, он просто целовал Васю, будто просил прощения.
«Это какую же силу воли нужно иметь, чтобы собственноручно убить любимого мужа, имея лишь призрачную надежду на его оживление. А вдруг у меня не получится, как в прошлый раз с Верочкой? Видимо, Ян во мне не сомневался, а значит и я не должен», — эти мысли я додумывал уже отделившись от своего тела маленьким дракончиком и догоняя мелькнувшую ярким серебристым светом душу Василия.
А дальше я знакомым путём последовал за душой, она, правда, в отличие от Верочкиной быстротой не обладала, но и поглотить себя, чтобы вернуться обратно в тело, мне не давалась. Приблизившись к ней на минимальное расстояние, я смог разглядеть на чистом серебристом фоне чёрные язвы, явно разъедавшие её даже сейчас. Скорость поедания была чудовищно быстрой — на глазах серебряного становилась всё меньше и меньше, зато появлялась грязная ржавчина, осыпающаяся прямо на глазах. Тут уже я и сам понял, что сейчас поглотить её и вернуть будет большой ошибкой. Вася или совсем не выживет или превратится в бездушного истукана, способного только на жестокость. Чего по-видимому и добивались захватчики, насылая свой страшный туман. А значит, надо нам с душой добраться до конечного пункта и посетить саму Богиню судьбы.
И когда мы добрались до открывающегося портала забирающего души на перераспределение, я вцепился задними лапками в нужную мне душу и смело полетел навстречу только начавшему открываться проходу. Время дорого, а очереди нам ждать не с руки.
А портал, пропустив только нас с Василием, вдруг захлопнулся и ни одной души вместе с нами не попало на эту яркую, хорошо мне знакомую, полянку Богини. Я увидил Майоринью, она бежала навстречу к нам к нам с другого её края. Запыхавшись и даже не отдышавшись, она выхвалила из моих ослабевших лапок уже начавшую совсем тускнеть душу. Взмахнула замысловато рукой, еле слышно пробормотав заклинание, и прямо у её ног зажурчал родник, в воде которого Богиня попросту начала отмывать душу от ржавчины. Пока душа Васи опять не засияла чистым серебристым светом.
Потом Майоринья поймала и меня за крылышко и искупала в волшебном роднике.
— Бррр, холодно же! — пожаловался я, не обращавшей на моё дрожание никакого внимания, Богине.
