Она повернула лицо, чтобы посмотреть на дождь, ее профиль плывут, как призрачная маска в бледном свете.

- Он найдет ее, - сказала Марина. -- И он найдет ее сегодня вечером.

- Кажется, ты немного пришла в себя, - заметил Юрий.

-Мы должны торопиться. Люди Мандрыкина ... они узнают, что она знает. Мы просто должны сосредоточиться на том, что мы собираемся делать с информацией. Как они ее получат - ты не позволяй себе даже думать об этом.

Потрепанный грузовик с грохотом съехал с улицы Нахимова на дальней северной окраине города и въехал в сеть невыразительных прямых улиц, протянувшихся вдоль побережья. Эта часть города впитала большую часть ливней, которые обрушились на сердце города в начале ночи, и грузовик поднял столб песчаной пыли, которая лениво дрейфовала над шлакоблочными домами, которые цеплялись друг за друга, как пельмени.

Вскоре лачуги уступили место обширным складам, перемежавшимся редкими улицами с более темными шлакоблочными домами. Некоторые складские помещения были ярко освещены медным сиянием огней, установленных по периметру на высоких столбах, окруженных высокими сетчатыми заборами. Там были охранники и сторожевые собаки. На некоторых складах все еще работали погрузочные доки, но большая часть района была тихой и пустынной.

Фургон ехал до тех пор, пока четкие, четкие линии современных складов не сменились складами другой эпохи, устаревшими, разрушенными, заброшенными. Эти здания были менее ухоженными, менее освещенными или полностью темными.

Люди в фургоне посылали и принимали сообщения, поэтому приближение фургона было хорошо отмечено, и его безопасный статус был хорошо обеспечен. Последние полчаса они следили за маршрутом наблюдения и обнаружения.

Затем фургон замедлил ход, сворачивая в переулок, который упирался в сектор плотно застроенный зданиями. Вскоре он снова свернул в переулок и проехал мимо четырех длинных ржавых складов, прежде чем съехать на обочину, заросшую сорняками, шумно царапавших шасси грузовика, прежде чем тот остановился и водитель выключил фары.

Трое мужчин с автоматами наперевес выпрыгнули из задней части фургона и немедленно рассредоточились. Затем дверь фургона медленно открылась, и из него вышел Мансур Сабитов. Пока его телохранители разговаривали в наушники, Сабитов подошел к краю ближайшего здания, расстегнул молнию на своих штанах и помочился на ржавую металлическую обшивку.

Он ощущал затхлость окружающей обстановки. Заброшенность имела свой собственный запах, не похожий ни на какой другой в мире. Ему был близок этот запах, он вдыхал его в дюжине стран и на борту ржавых, скрипящих кораблей в Средиземном море, Персидском заливе, Каспийском и Черных морях. Он чувствовал этот запах в дыхании женщин во всех портах и в одежде их детей. Он даже чуял его в лунном свете, когда была луна, а когда ее не было, он чуял его в звездной пыли.

Он встряхнулся и застегнул брюки. Один из его охранников прошел немного вперед, где дверь склада открылась, и два вооруженных человека вышли наружу, чтобы приветствовать телохранителя. Сабитов прошел по изрытому колеями переулку вместе с другими охранниками и приблизился к ожидавшим его людям.

Темнота снаружи отступила, когда они вошли в склад. Обширное открытое пространство было темным, за исключением изолированной освещенной области приблизительно в пятидесяти метрах и примерно в центре мрачной бетонной коробки. Это место освещалось лампами с плафонами, которые свисали из желобов, скрытых высоко в темных нишах склада.

С полдюжины мужчин несли личные вещи в вещевых мешках, картонных коробках и нескольких чемоданах, освобождая палатки, которые стояли в тени за освещенной рабочей зоной. Изолированный очаг активности в обширном пространстве складов напомнил Сабитову о занятой партизанской базе в районе Иракского Курдистана. Но суматоха здесь была связана с ликвидацией лагеря и переменой дислокации. Теперь миссия переходила в другую фазу.

Когда Сабитов и его вооруженные охранники прибыли, трое мужчин отделились от остальных и вышли им навстречу. Пустые ведра были перевернуты вверх дном, несколько пластиковых стульев были придвинуты к небольшому месту сбора, и Сабитов сел с тремя мужчинами.

- Хорошо, - сказал Мансур, обращаясь к невысокому коренастому мужчине с преждевременно редеющими волосами и черными усами, - Гасан говорит, что это последняя проверка. Это наша последняя встреча. Где товар?

Мужчина кивнул в сторону одного из темных углов комнаты и закурил сигарету.

- Вон там, - сказал он. - Хуршудов заберет его в течение получаса.

- Сколько ты получил?

- Двенадцать банок с этикетками, точь-в-точь как настоящие. Они упакованы и запечатаны.

- Отлично, - сказал Сабитов, изучая мужчину перед ним. Плоть вокруг глаз мужчины была темной, отмеченной месяцами недосыпания, напряженным управлением тайной операцией, слишком большим количеством сигарет.

- А наши друзья, - спросил Мансур, - где они сейчас?

- Я расплатился с ними деньгами, которые вы прислали, и все они уже в пути. У меня есть человек с каждым из них, чтобы убедиться, что они завтра в это время покинут страну. Он глубоко затянулся сигаретой, щурясь на Сабитова. - как насчет шестерых парней?

− Они уже переправились. Все они. Последний прибыл вчера вечером. Нет проблем. Все в порядке.

Сабитов перевел взгляд на другого мужчину, маленького, жилистого, с крючковатым носом и водянистыми глазами.

- А как насчет вашей информации?

Мужчина кивнул.

- У каждого наставника есть свои инструкции относительно времени и последовательности. У главного контакта есть код сигнала Гасана "вперед". Когда он получит это, остальное быстро произойдет в нужной последовательности.

- Давай, - Сабитов кивнул. - Хорошая работа.

Его взгляд упал на третьего человека. - Абдулла?

- Вот уже шесть недель мы поочередно пересекаем одни и те же три коридора. Взятки делают свое дело, и все три пункта абсолютно надежны. Продукт никогда не путешествует вместе с наркотиками, поэтому нет никаких шансов на случайное обнаружение.

Абдулла размахивал свернутой в трубочку лепешкой. В ней ничего не было. Он сделал паузу и откусил большой кусок уменьшавшейся закуски, которую держал в коротких темных пальцах одной руки. Он сидел на пластиковом ведре, широко расставив тяжелые ноги. Не закончив жевать, он продолжил, разговаривая о еде.

- В Турции наши банки с начинкой поместят в партию настоящего продукта, - пробормотал он. - Когда они доберутся до портового склада в Трабзоне, наш чемодан будет разделен на три группы по четыре штуки, и наши банки будут перемешаны с ящиками с настоящими продуктами. Каждая группа будет транспортироваться оптовым дистрибьютером, оставаясь на виду всю дорогу. В конце концов каждый может достичь другого города, где он будет подобран наставниками, которые будут держать их, пока они не получат сигнал от Фархадова.